Листик, приключения продолжаются.

– Ага!
– Ответила девочка. А ее сестра улыбнулась:

– Листик, ты уточняй, что означает твоё "ага", видишь, господа не поняли, то ли ты шутишь, то ли платить собираешься, то ли грабить намерилась.

– Ага! А можно? Или всё-таки заплатим?
– С этими словами девочка сняла рюкзак, который оказался довольно большого размера, и легко положила его на стол, стол скрипнул и слегка прогнулся.

– Вот!
– Девочка расстегнула застёжки и окинула верхний клапан. Присутствующие, кроме самой девочки и девушки, охнули - рюкзак был доверху наполнен золотыми монетами.

– Здесь сорок тысяч фунтов, это аванс и задаток, - усмехнулась старшая, а младшая, наморщив носик, подёргала за рукав застывшего Куотерсона:

– Ну что будешь продавать?
– Потом пнула его и повернулась к сестре, - Мил, пни партнёра, а то они оба встали в стоячий обморок, видишь - уже в обмороке, но ещё стоят! Может, лучше ограбим, пока они в себя не пришли?

– Господа!
– Повысила голос старшая сестра, - так будем оформлять сделку, или у вас имеются какие-нибудь возражения?

Господа синхронно замотали головами, а девушка продолжила:

– Деньги в золотых монетах, чеканка, правда, не местная, но вы можете обратиться в банк, там вам подтвердят, что здесь ровно четыре миллиона гейтсов. Остальные, как и полагается, будут выплачены вам после спуска корабля на воду. Выплата будет осуществлена золотом или банковским чеком, это уж как решите и я хотела бы осмотреть корабль и внести некоторые изменения, они будут оплачены отдельно.

– Леди, - склонился в поклоне солиситор, - должен вам заметить, что покупка корабля такого класса возможно только с разрешения лордов адмиралтейства.

– Уважаемый Торкунис, что ж вы раньше об этом не сказали?
– Подняла брови девушка.

– Видите ли, я не был уверен в серьёзности ваших намерений, - смутился солиситор, деньги-то за свои услуги он взял, и торопливо начал объяснять, - согласно биллю о мореплавании, изданному лордами адмиралтейства в тысяча шестьсот двадцать шестом году, от великого исхода...

– Долго же они ждали, эти лорды, после того как все изошли, чтоб так нам нагадить, - очень непочтительно прокомментировала действие лордов Листик. Солиситор запнулся, но решив не принимать во внимание комментарий девочки, продолжил:

– Корабли класса - линейный фрегат и выше, в частные руки продавать только с разрешения адмиралтейства или лично её величества.

– То есть, вы хотите сказать, что разрешения королевы будет достаточно?

– Да, но, такое разрешение...

– Отлично! Мне это подходит, мне будет проще получить разрешение у королевы, чем уговаривать ваших адмиральских лордов, что скопом, что по отдельности. Господин Торкунис, оформляйте сделку. Разрешение у меня будет завтра. Господа, - Милисента обратилась к застывшим Куотерсону и Боудэллу, - вас всё устраивает?

– Да!
– хором ответили оба кораблестроителя.

– Тогда подписывайте договор купли-продажи.

Когда все необходимые подписи были поставлены, Милисента забрала договор и сказала своей сестре:

– Пошли, Листик, к королеве, получим её разрешение. Завтра мы вернёмся и осмотрим наш корабль.

– Но леди...
– Начал Торкунис, он как солиситор, должен был не только сам соблюдать законы, но и следить за тем, чтоб другие их выполняли. Милисента холодно улыбнулась:

– Если я сказала завтра, значит завтра! Завтра у меня будет здесь подпись королевы Элизабет! Понятно!
– Милисента помахала договором и, взяв свою сестру за руку, вышла из помещения.

– Кто она?
– Спросил у солиситора Куотерсон, тот развел руками, потом многозначительно подняв глаза вверх, сообщил:

– Леди Милисента Тэрриэлл, особа королевской крови!

Так ли это Торкунис не знал, но слова девушки о том, что ей проще получить разрешение непосредственно у королевы, говорили о многом! И эта её уверенность, что разрешение у неё будет завтра, говорило о том, что королева примет её сегодня или завтра утром, это притом, что многие знатные лорды ждут королевской аудиенции по месяцу! Назвав Милисенту особой королевской крови, Торкунис даже не подозревал, насколько он угадал. Пока он закатывал глаза и разводил руками, Боудэлл попытался поднять рюкзак с золотом. Он ухватился за его лямки, дёрнул и крякнул, поднял, но с большим трудом. Попытку поднять рюкзак сделал и Куотерсон, у него тоже это получилось, только приложив немаленькое усилие. Он посмотрел на Торкуниса:

– Так говорите, эта девочка вверх по лестнице прыгала как молодая козочка? Да ещё с этим гм, рюкзачком?

– Тоже особа королевской крови...
– Задумчиво проговорил Боудэлл, - они же сёстры, а эта девочка, получается тоже королевской крови, при этом она сама принесла этот неподъёмный рюкзак сюда, не сам же он пришёл?

– Боудэлл, ты хочешь сказать, что для особ королевской крови специально выводят таких младших сестёр, чтоб они таскали за ними неподъёмные мешки с золотом?
– Спросил Куотерсон.

– Не знаю, не знаю. Вы обратили внимание на ножи, висящие на поясе этой совсем юной леди, они похожи на абордажные тесаки, только маленькие...

– Это охотничьи ножи, с таким, бывалый охотник выходит на медведя, - пояснил Торкунис, - девочка может быть телохранительницей при высокопоставленной особе, я слышал, что где-то далеко на востоке, в одном из высокогорных монастырей, таких готовят. И они настоящие монстры!

Солиситор кивнул на неподъёмный мешок. Но Куотерсон и Боуделл дружно покачали головами, ну не могли они думать об этой милой девочке как о монстре с востока!

Элизабет Шетлэндская, королева Альбиона, ещё довольно привлекательная девушка, сидела на скамеечке в небольшом садике. Этот садик, расположенный в одном из двориков огромного королевского дворца был довольно укромным местом. Именно за это, садик и был любим королевой. Здесь она уединялась, здесь ей никто не мешал, охрана пропускала сюда только первого министра, лорда Глайстрона. Королева потянулась, чтоб понюхать большую жёлтую розу, привезенную из далёкой восточной страны, эта роза кроме неповторимой красоты, обладала ещё изысканным ароматом. Движение королевы вызвало у неё приступ надрывного кашля. Элизабет приложила к губам кружевной платочек, на нём расплылось большое кровавое пятно. Ещё недавно белоснежный платок, уже был покрыт множеством таких пятен. Королева страдальчески поморщилась, платок она сменила всего полчаса назад, когда пошла в садик. Лекари делают всё возможное, но они бессильны перед прогрессирующей болезнью. Королева снова закашлялась, на этот раз приступ кашля был особенно сильным, настолько сильным, что на глазах у девушки выступили слёзы.

– Ага!
– услышала королева. Когда она вытерла слёзы, то увидела перед собой рыжую девочку и девушку с пшеничными волосами. Они обе внимательно смотрели на Элизабет.

– Листик, давай за Ирэн, - сказала девушка и девочка исчезла, вот так -- только что здесь стояла и нет её. Королева не то что испугалась, но удивилась, так - слегка удивилась. У девочки к поясу были пристёгнуты большие ножи, а вот у её спутницы никакого оружия не было. Появление этих девушек было мало похоже на покушение, вряд ли эта девочка стала бы убивать королеву, а если и должна была бы это сделать, то сначала бы ударила, а потом бы исчезала. Но с другой стороны, эти девушка и девочка, каким-то образом проникли в это хорошо охраняемое место, проникли с какой-то целью. Девушка с пшеничными волосами, до этого молча, рассматривавшая Элизабет, словно почувствовав все эти невысказанные королевой вопросы, представилась: