Литконкурс 'Тенета-98' (сборник рассказов)

– - Андрюша прикрой дверь, а то холодно.

– - Да ладно тебе! Смотри. Видишь, какая Москва кругом. Ленивая...

Мила подходит к окну.

– - Действительно! Ленивая... как не выспавшийся ребенок, под пушистым одеялом... он не хочет из под него вылезать.

– - Ты меня понимаешь. Люблю такую Москву. Так бы вот сидел здесь, на балконе, и, не отрываясь, смотрел бы на город.

Я лежу и смотрю на них. Вот так! Все просто! Ленивая Москва... Сказал легко. Случайно. Между прочим. Запросто. Не надо напрягаться, переживать, вынашивать, как ребенка, мысль, а потом в муках рождать. Не надо. Достаточно вот так просто кинуть пару слов... Вот она -- самородная красота. Наивысшей пробы... Я так не могу.

Раз, два, три... Эй! Эй, ты! Ты! ТЫ!

Надо меньше пить.

Надо меньше пить.

Надо меньше пить.

– - Знаешь, она еще спит. Ее не разбудили, -- Андрюша.

– - Забыли разбудить, -- Мила.

– - Да, забыли, -- Андрюша бросает докуренную сигарету и входит в комнату. За ним молчаливый Митя.

Катя убирает со стола.

– - Погоди, я тебе помогу, -- Мила подходит к ней.

– - Вы чего это?
– - хитрость. Хитрость -- вот что в глазах Андрюши частый гость.

– - Со стола убираем. Сейчас посуду мыть будем.

– - Зачем?

– - Что зачем?

– - Зачем посуду мыть? Все равно жрать из нее будем.

– - Как это?

– - А мы, по-твоему, водку не закусываем что ли?

– - Андрей, хватит! Нам уже пора собираться. Скоро Катины родители вернуться. Ты что, не понимаешь?
– - Мила делает вид, что обижена.

– - Ну и что? Разве мы им не нальем?
– - и начинает ржать, широко раскрывая рот и харкаясь утробным "га-га-га". Вторыми голосами ему помогаем мы с Митькой.

– - Дураки! Ну ей богу, дураки!

– - Дураки -- не дураки, а после стакана закусываем.

– - Ну хватит уж! Подурачились и будет, -- теперь Мила действительно обижена.

– - Да не обращай ты на них внимание, -- успокаивает ее Катя.
– - Пусть дурачатся.

Убирают со стола.

Андрюша чувствует, что проиграл. Это его не расстраивает. Он хватает полупустой пузырь "Русской", взбалтывает и с возгласом: "... и вновь продолжается бой!" залпом выпивает до дна.

Я отворачиваюсь к стене и рыгаю, чтобы сдержать позывы желудка. Ну и здоровье! Луженая глотка!

"Эй, вставая мужик! Пропивает, что есть!" -- завопил из динамика солист "Сектора газа". Андрюша включил магнитофон.

– - Эй, братва! Все за стол! Бухать будем!
– - хватает стул и садится к недопитой бутылке "Лимонной".

– - Кури-бухай!
– - рядом садится Митька и тянется за стаканом.

– - Экш! А ты что? Мама не разрешает?

– - Здоровье.

– - Ну и мудак!
– - резюмирует Митек.

Я встаю и иду на кухню. Второй "и-вновь-продолжаетсябой!" я уже не выдержу...

Сижу. Пью воду из стакана. Приходят девчонки с посудой. Начинают мыть.

– - Кать! Ну ты хотела рассказать, что случилось, пока мы с Экшем на кухне сидели вчера.

– - А, ну да! Представляешь, они выпили с Вовиком еще поллитра на троих и начали играть в мушкетеров.

– - В мушкетеров?

– - Ну да. Только на ножах. Чуть не порезали друг другу руки! Слава богу, послушали меня и остановились...

– - Не упоминай имя господина своего небесного в суету земной, -- вставил я. Вылетело случайно. Взбрехнул, как старая собака.

– - Что?

– - Да не обращай ты на него внимание. Дурачится, -- Мила одарила меня взглядом, как королева своего фаворита.
– - А дальше что?

– - А потом пошли на балкон... Смеху то было!.. Двумя этажами ниже стала лаять собака с балкона. Так они, дураки, весь сервелат ей перекидали. Ладно бы собака все съела, так больше половины теперь в цветниках лежат. Представляешь себе, какаянибудь бабуля выходит полить свои цветочки или лук, а там зеленые кусочки копченной колбасы.

Обе засмеялись. Одновременно. Как будто репетировали. Если бы у меня остались силы для смеха, я заржал бы на предложение раньше -- шутки не объясняют.

* * *

– - Ну что, упыри, по домам?
– - Андрюша ежится от холода в своей легкой не по погоде куртке.

– - Нет я к Роману на дачу, -- отвечаю лениво.

– - Ну ты конкретный типан! От спиртного уже кишки наизнанку, а опять бухать едешь.

– - Да нет. Просто посидеть. Там у него сейшн крутой. Поприкалываюсь малость.

– - Ехай, ехай... Что ты передо мной оправдываешься. Только я завтра вечером за подготовкой по лабе заеду. Будешь дома то?

– - К вечеру буду.

– - Что опять за подготовкой?
– - улыбается Митя.

– - Да, -- улыбаюсь в ответ.
– - Приезжай тоже, если хочешь.

– - Не... Не могу.

– - Ну ладно. Давай прощаться, -- Андрюша протягивает руку, дрожа в ознобе.

– - Так нам же по пути. Ты сам сказал, что домой поедешь.

– - Домой то, домой. Да вот только в чей?

– - И куда же ты?

– - Военная тайна.

– - Да ладно тебе, кончай прикалывать.

– - Да так. К одному типу надо заехать. Часы передать. Он их у меня по пьяни забыл еще месяц назад. Только на прошлой недели вспомнил. Протрезвел наверное.

– - Ну, давай!

– - Давай!

И разошлись, как в море корабли.

С Митькой ныряем в метро. Вагон гудит и сотрясает мое нутро, так что опять тошнит. Еще народу битком. Преимущественно старухи. Не одной тощей старухи. Все как сардельки. Ну почему в Москве все бабки, как пончики. А говорят жрать нечего. Что они с голоду пухнут?

Опять злой, как черт. От того, что болит все. Не терплю себя таким... Больным... Слабый, как сопля. Сам себе ненавистен.

Наконец, наша остановка. Поднимаемся на верх. На вокзал.

– - Ну, что? По пивку?
– - предлагаю я.

– - Хорош! Мне утреннего хватило. До сиз пор закуска в горле плавает, -- морщится Митек.

Покупаю "Жигулевского". Оборачиваюсь -- Митьки нет. Вот зараза! Хоть бы окликнул, предупредил, что отойдет. Всегда так!..

Увидел его -- в коммерческом ларьке сигареты покупает. Подходит. В руке -- "CAMEL". Любит шикануть. А в кармане денег то осталось, наверное, до дому доехать... До стипендии еще две недели. Как живет -- не понимаю. Странный.