Локи все-таки будет судить асгардский суд?
Шрифт:
На опасное дело маги отправились без логистов, поскольку в случае непредвиденных обстоятельств они были бы только обузой. В назначенный час асы в образе дельфинов, акул и прочих больших водных существ появились в условленной точкой океана, недалеко от поверхности. Они создали вокруг себя защитные сухие барьеры с кислородом, позволившие уйти на несколько десятков метров под воду. Отдельный магический купол предназначался для мага призыва и его помощников, которые контролировали работу элементалей, остальные маги устремились навстречу стремительно поднимающимся подлодкам, которые оказались несколько больше, чем асы предполагали. Элементали даже не касались лодок, они парили вокруг, а едва различимые в темноте гиганты поднимались сами. Довольно много времени ушло на то, чтобы маги оказались на нужных позициях — с разных сторон лодок. Наконец, всё было отлажено. Сработала объединенная сила осколков, и маги перенеслись к воротам Хельхейма. Везти почти девяностометровые лодки в Асгард было безумием — их не спасла бы никакая защита от Хеймдаля. Зато в царство Хель он не заглядывал, а хозяйка согласилась подержать ценный груз на границе своего мира: ей было интересно, каким таким страшным оружием продвинутые смертные ныне убивают друг друга. Так две американские
Когда Ингвар предлагал поднять атомные подлодки и перенести боеприпасы в Асгард, то думал о защите, а вовсе не о нападении, но его мнения не спросили. Из подлодок вынули начинку, вернули покореженный металл, откуда взяли, и при помощи рабов-людей, описаний из интернета и бог весть чего еще стали приводить снаряды в боеспособное состояние, чтобы испытать в каком-нибудь укромном мидгардском уголке. То, что такими темпами они взорвут Асгард, а вовсе не Мидгард, естественники отказывались признавать, и мастера их поддерживали в этом досадном заблуждении. Хотя правильнее было бы сказать, что мастера пустили дело на самотек, а себя посвятили обострившимся международным отношениям. У Ингвара голова шла кругом от стремительно развивающихся событий. У него была куча знакомых, он получал новости буквально отовсюду, и они ему не нравились. В отдаленной перспективе поселенцы собирались убить Тора, а Локи посадить на трон с помощью не то дворцового переворота, не то иномирских войск.
С недавних пор поселение разделилось на две части. На меньшей жил человек: там все было чистенько, цивильненько, эксперименты и исследования не выходили за рамки конституции и уголовного кодекса развитых мидгардских стран. Пространство занимали лабораториумы, в которых проводились исключительно химические опыты и переделка артефактов, а также работы по электричеству, почвам и прочим безобидным направлениям науки. В этой же части поселения располагались длинные дома-ночлежки, столовые, сараи и качели-карусели на главной площади, где собирался тинг и отдыхали у костров ученые. Идиллия! Особенно прекрасная в летнюю половину года, когда сошел снег и солнце заходило за горизонт всего на пару-тройку часов в сутки.
Но была и другая сторона, огороженная высоким забором, на деле — иллюзией, непроницаемой для человека, представлявшейся ему естественной границей поселения. И вот там располагался филиал христианского «ада». Ингвар был категорическим противником опытов над людьми: за почти пятьдесят лет жизни в Мидгарде он проникся уважением к тем, кого сородичи воспринимали муравьями, создавшими страшное оружие. Раньше в «аду» томились только пленники, на которых исследовали вирус уничтожения человечества, но ситуация коренным образом изменилась с тех пор, как маги утопили целый остров! Тот самый, на котором проверяли вирус. Причем прежде, чем утопить, асы основательно похозяйничали на нем. Испепелили большую часть трупов людей, захватили скот, отловили некоторое количество диких животных для возможного разведения, собрали плоды, гербарные образцы и семена, а после погрузили остров магией на несколько футов под воду. Стихийники гордились блестяще проведенной операцией, подробностей которой Ингвар не хотел знать, хотя с точки зрения законов Асгарда ничего дурного не произошло. Ингвар слишком долго жил во Франции, успел впитать в себя современный европейский дух и чувствовал вину за все те безумства, что соотечественники творили в Мидгарде. Они убили кучи невинных людей, разграбили остров и уничтожили, чтобы скрыть следы чудовищных преступлений. Так в закрытой части поселения появилась пара сотен трупов с утопленного острова. Логист искренне надеялся, что как только сыворотку испытают, эксперименты на африканцах прекратятся. И они прекратились, но отпустить живыми людей, видевших Асгард, нельзя… Хотя на самом деле можно. И это Ингвара еще больше бесило. Простой гипноз решил бы все проблемы. Гипнотические маги в поселении есть. Всего несколько часов работы, и люди забудут последние месяцы жизни, их можно будет вернуть в родную Африку! Такое баснословное количество костей, сухожилий и волос все равно девать некуда. Человеческое мясо, как и любое другое, годами не хранится, а делиться им с соседями или отвозить на дальние хутора слишком опасно. Если бы тела людей содержали микросхемы или готовые детали каких-нибудь станков, Ингвар бы понял жестокость сородичей, но ученые просто боялись огласки, боялись, что гипноз не на всех подействует, боялись столкнуться с разрозненными магами Земли, о существовании которых были наслышаны. Мидгардские маги — прямые потомки волшебных существ Девятимирья — понятия не имели о своих предках. Сотрудничать с ними асы не пытались, но и уничтожать дальних родственников не хотели.
Правда, на время об утилизации живых людей забыли. Разбирались с мертвыми. От вируса погибли почти все жители маленького острова с непроизносимым названием. Переболели и вылечились только двое, и сейчас их изучали со всех сторон сразу несколько лабораториумов. Прочие вскрывали трупы, подробно описывали увиденное, выводили статистику. Не только врачи, но и естественники и даже многие рабочие резали тела, заодно изучая анатомию, иначе с таким количеством покойников не справились бы никогда. Ученые здорово рисковали, оставаясь с погибшими без надлежащих средств защиты. Даже если свеже выведенный вирус не опасен для асов, кто знает, во что он мутирует через минуту? Не хватало только эпидемии в поселении, а потом и во всем Асгарде! Поэтому все, кто работал с покойниками, были заперты в строго определенных домах под мощными защитными фильтрами, из-под которых выпускали только после длительного карантина. Филиал «ада» работал круглосуточно и был отгорожен не только от друга царевичей, но и от мидгардских «умных» рабов: от Йохана, который приезжал в поселение ради уроков, и от нескольких пленных инженеров, которых заставляли дорабатывать идеи Локи. Рядом с ними всегда находился кто-то на случай, если люди попробуют совершить такую глупость, как побег. Побег есть смысл устраивать, когда где-нибудь спрятан выход. Но максимум, на что могли рассчитывать ученые люди — это сбежать из поселения и умереть от голода и холода на лавовых полях вдали от родной Земли. Даже если бы они добрались до какого-нибудь хутора, то столкнулись
бы с языковым барьером: заворотные асы если и знали когда-то мидгардские языки, то давно их забыли. Другое дело, что беглецов мог вполне засечь Хеймдаль… Так что охрана у рабов была хорошей, но Ингвара она не устраивала. Кто знает, что взбредет в голову инженерам? Рабам нельзя доверять, они могут принципиально все испортить, потому что терять им нечего. Они же не представляют себе весь арсенал магических пыток, которые к ним применят в случае намеренной порчи имущества, а уж определить, что намеренно, а что нет, сможет специалист по ментальной магии.И все же не все люди ненавидели асов и жили на правах рабов. Некоторые приехали добровольно, вроде как в командировку. Закрытый объект, где они проработают несколько месяцев, а потом вернутся домой с кучей денег. Не вернутся — это знали асы, но не люди.
До мастеров недавно дошло, что «инженеров» на Земле как грязи, и похищать их можно прямо из квартир. Камеры в спальне люди обычно не ставят, а если возникали хоть малейшие подозрения, то все вещи в квартире либо уничтожали пожаром, либо ломали до состояния щепок.
Асы играли в людей — Ингвар отчетливо это видел и, хотя не признавал вслух, все же не мог себе простить, что поспособствовал творящемуся кошмару. А ведь как хорошо все начиналось — с идеи провести канализацию, наладить интернет. Да он сам позаботился о том, чтобы электричество из его квартиры поступило в Асгард…
Все изменилось в худшую сторону после взрыва первого дома отопления. Вот ведь Наутиз! Знала бы, к каким последствиям приведет ее смерть, сто раз подумала бы, прежде чем спускаться в Хельхейм. Где ее еще и не дозовешься. Ингвар несколько раз приходил, но она не желала общаться. Ни с ним, ни с кем прочим из живых. И Хель ничего не могла сделать. В сознании начитанного Ингвара Наутиз была схожа с наследником Австрийского престола, из-за которого началась Первая мировая война, унесшая жизни миллионов. Ученые Асгарда убили гораздо меньше — всего лишь сотни, но Ингвару казалось, что все эти смерти на его совести, а смотреть на людей, как на муравьев, он просто не мог. Как и высказывать свои настоящие мысли. В компании асов он неизменно был весел и строил кучу решительных планов, а про себя раздумывал, можно ли остановить надвигающуюся катастрофу? Кончится ведь дело тем, что асы таки развяжут войну с Мидгардом. Или Мидгард объявит войну, если до него дойдет, кто стоит за таинственными исчезновениями. Правда, пока нет моста, объявить войну трудно, но что стоит этот самый мост построить? Да ничего, по большому счету, наверняка у секретных служб людей есть подобные технологии.
Раздираемый противоречиями, Ингвар подружился с инженерами и даже свел дружбу с умными рабами. Он развлекал их, узнавал об их родных странах и семьях.
Главное, чего он не понимал до сих пор: в курсе ли Локи хотя бы о десятой доли того, что творится во имя него? И если в курсе, то одобряет ли геноцид? Ингвар хорошо помнил новости Нью-Йорка двухлетней давности. Помнил, как Тор и Локи сражались с полчищами читаури. Только вот на чьей стороне? Может, они и вели полчища крыс-переростков? А потом в Асгарде их чествовали как героев, а на деле… Два года назад разобраться было невозможно. Газеты и прочие СМИ выдумывали самые жуткие, нелепые и фантастические версии, не имевшие к правде никакого отношения. Особенно отличились французские журналисты, которым всегда хватало фантазии на первоклассные желтые сплетни. Добраться до американских газет не представлялось возможным, никто из логистов в США не работал, а в интернете несли какую-то немыслимую пургу. Как минимум, большинство пользователей не верило в существование богов.
В Асгарде дела обстояли примерно также, хотя средств массовой информации тут не было вовсе. Почему все уверовали, что Локи — смертник, приговоренный Одином к повешению и необходимый только для починки каскета? Ингвар долгое время был заперт в Мидгарде и узнал о Локи только во время визита Фену и Раиду. Ему рассказали некую версию, в которую верили, но теперь Ингвар не знал, что думать.
Когда-то давно он бежал из Гладсхейма, потому что был замешан в грязном «серебряном» деле. Всего лишь оказал небольшую услугу родичу, а вылилось всё чуть не в государственную измену. Едва успел ноги унести. Раньше жизнь была понятна и проста, особенно в Мидгарде: только и делай, что на вулканы лазай, на войны ходи да снимай клевые фоточки. А теперь поселение превратилось во второй дворец. Непонятно, ни что происходит, ни кому верить, ни за что в конечном счете бороться. А главное — кто руководит процессом? От чьего имени на самом деле отдаются многочисленные, порой безумные приказы?
Беркана могла поступить как обычно, то есть категорически отказаться от сомнительной чести, которую ей пытались навязать бывшие софелаговцы, но не то внутренний голос, не то проснувшееся чувство собственного достоинства, не то банальное ощущение превосходства не позволило заявить, что она никуда не пойдет. Она только что была во дворце, она видела то, что не видели обычные поселенцы, да и вообще ей обещали чертог царицы — Фенсалир! Правда, она совсем не представляла себя ни в образе царевны, ни уж тем более царицы, но само предложение настолько льстило ее самолюбию, что она собралась с силами и отправилась на поиски Локи. Естественники потянулись за ней, как за вождем, даже Лагур не отставал.
Найти Локи оказалось не так-то просто: ни в доме, ни в лабораториуме, ни в доме мастеров, ни с господином Брюсом его не было. И только случайно встреченные магиологи указали на небольшую полянку у Речки, где царевич работал с Отал Чернобурой. «Странная компания для сына Одина», — подумала Беркана, недолюбливавшая прислужников Хагалара. И ее удивление возросло многократно, когда она увидела, чем маги занимались. «Такой брак царская чета не одобрит, Отал же Локи в матери годится!» — едва не воскликнула Беркана. Она не понимала, как хоть кому-то могла нравиться грубая Отал? Незадолго до коронации Тора Дочери Одина пришлось терпеть ее общество: надменная магичка вроде как защищала ее непонятно от чего. У Берканы было достаточно времени, чтобы оценить всю ее спесивость и вульгарность. Вождь прекрасно знал, что его протеже не переносит развязность и наглость его личных боевых магов, поэтому всегда общался с ней один на один, без свиты, и вот теперь Беркане предстояло отвлечь Локи от сомнительного действа, отдаленно напоминающего танец и непристойное лапание. Учитывая жару и полуобнаженного Локи, учитывая валяющиеся вокруг детали защитного костюма… Одним словом, Беркана замедлила шаг, а вперед выступил подслеповатый Лагур, который, должно быть, не заметил, чем занимается царевич с немолодой магичкой.