Локки 5. Потомок бога

— Пф-ф, вот ещё! Я вообще-то в походе. Нет у меня времени на такие мелочи. Кстати, пора уже перейти к делу, ради которого я и прибыл. Слушай внимательно, собери побольше консервов, сними с них этикетки и отвези на какой-нибудь отдалённый склад. И ящики под них тоже бери без опознавательных знаков.

— Зачем это? — насторожился Громов, сощурив глаза.

— У меня есть покупатель. Платит золотом. Остальное — неважно.

Мужчина облизал губы и решительно произнёс:

— Так, от этого предложения дурно пахнет. Я закон нарушать не буду даже ради золота.

— А ты ничего и не нарушишь, — заверил я его.

Вряд ли же в империи есть закон, запрещающий продавать хаоситам тушёнку. До такого наверняка никто не додумается.

— А зачем тогда нужен склад на окраине и консервы без опознавательных знаков? — упорствовал в своих подозрениях Громов, приняв сидячее положение. — Уж не врагам ли империи ты хочешь продать продукцию, выпущенную на моём заводике?

Хм, а интуицией и прозорливостью боги его, к сожалению, не обделили.

— Ты слишком много думаешь, находясь одной ногой в могиле.

— Чего это? — напрягся Громов. — Я не собираюсь умирать.

— А я и не сказал, что ты собрался умирать. Я просто оторву твою ногу и швырну её в яму. И тогда ты будешь одной ногой в могиле, — с мрачным юмором сказал я, зловеще оскалив зубы.

— Не надо мне ничего отрывать. Если ты поклянёшься, что консервы не достанутся врагам империи, я с радостью продам их.

— Не достанутся, — пообещал я и произнёс простенькую клятву.

Громов сразу же расслабился и даже расчертил лоб глубокими горизонтальными морщинами, показывающими, что смертный о чём-то задумался, будто уже думал, куда потратит золото.

— А цена-то какая? — спохватился он.

— Тебе хватит, — заверил я его и следом спросил: — Где хранятся ловушки с полным зарядом энергии? В подвале?

— Ага. Но их уже мало осталось.

— Купи ещё несколько на всякий случай, — приказал я, помахал на прощание смертному рукой и вышел вон.

В подвале я зарядил кубок-портал и сунул в поясную сумку пару ловушек, после чего перенёсся в форт. Тот снова встретил меня жарой, растёкшейся по стенам из грубых блоков жёлтого цвета.

Глянув во двор через узкую бойницу, увидел, что практически все телеги уже заполнены ящиками. Ага, значит, вот-вот полк снова отправится в путь. Пора возвращаться к своим.

Я покинул комнату и отправился к выходу. Миновал лестницу, пару коридоров и в дверях столкнулся с Шиловым, вошедшим в форт.

— Вот ты где! — обрадованно выдохнул он, увидев меня. — А я тебя искал. Где ты был?

— То здесь, то там, — расплывчато ответил я, неопределённо покрутив кистью. — Занимался своими обычными делами: вынюхивал, плодил слухи, искал кому бы морду набить и мешал жить добрым людям.

— И как? Плодотворно провёл время? — съехидничал мужчина, блеснув белыми зубами, оттеняющими смуглый цвет кожи.

— Нет, — печально вздохнул я. — Так зачем вы меня искали-то?

— Поедешь со мной в авангарде полка вместе с разведчиками, — сказал посерьёзневший Рафаэль Игоревич.

Я кивнул и прошёл мимо посторонившегося командира отделения. Меня совсем не смутила и не расстроила обязанность ехать впереди полка. Так даже будет лучше. Авось на нас кто-нибудь да нападёт.

Пока же я вышел во двор форта, где на лошадей забирались кавалеристы. Мне тоже подвели коня. Он недовольно сверкал глазами, громко хрипел и мотал головой, пытаясь вырвать поводья из рук дюжего солдата с чёрной бородой.

— Вы поосторожнее с ним, господин маг, — пробасил смертный, чьи мышцы рук вздувались под формой. — Очень непокорный конь.

— А почему он достался именно мне? — уточнил я, заметив нездоровое любопытство нескольких офицеров, собравшихся около телеги.

Среди них затесался Дмитрий Козлов и старательно делал вид, что даже не смотрит в мою сторону. Но я-то видел, что он украдкой косится на меня, злорадно потирая ручонки.

— Не знаю, господин, — проронил солдат, шмыгнув носом. — Мне приказал сержант Гарьев, а я исполнил, ничего не спрашивая. Такие у нас в армии порядки.

— Я-я-ясно, — протянул я, быстро сложив два плюс два.

Козлов всё-таки осмелился устроить мне подлянку. Да такую, которая может уронить мою репутацию, если я не справлюсь с конём на виду у стольких людей. В настоящий момент во дворе форта находилась довольно большая часть нашего полка. И все они поглядывали в мою сторону. Уж слишком примечательной была борьба дюжего солдата и коня. Последний всё порывался встать на дыбы, из-за чего смертный побелевшими пальцами держал поводья, буквально повиснув на них.

Громов-младший сразу же вознегодовал, тоже смекнув, что к чему. Ну а я спокойно подошёл к хрипящему животному, погладил его по голове и начал успокаивающе шептать в ухо живоотного, используя язык хурсов, кочевников, рождающихся на лошадях и умирающих на них же. Говорят, что звуки их языка успокаивающе действуют на лошадей.

Конь и вправду начал успокаиваться. Прекратил рвать поводья, прядать ушами и хрипеть. Не прошло и минуты, как он совсем успокоился, косясь на меня карим глазом с длинными ресницами.

— Чудеса! — не сумел сдержать потрясённого выдоха солдат. — Что же вы ему такое нашептали, господин маг?

— Пообещал вместо соломы сердце сержанта Гарьева, — кровожадно усмехнулся я. — Так Гарьеву и передай.

Бородач кивнул. А я понадеялся, что у сержанта хватит ума больше не связываться со мной даже после уговоров Козлова, замершего возле телеги. Он разочарованно сжал кулаки, и едва не взорвался от бешенства, когда я ловко вскочил на коня, который даже не дёрнулся, спокойно глядя на людей, открывших рты от удивления. А ведь всего минуту назад казалось, что этот четвероногий сгусток непокорности невозможно было укротить, а тут вон оно что…

Правда, народ сразу же попытался объяснить такую метаморфозу магией, но маги из моего отделения тут же сообщили, что у меня нет атрибута, способного успокоить коня.

— Значит, он силён духом, — донёсся до меня авторитетный голос какого-то седовласого низенького офицера с кривыми ногами кавалериста. — Лошади чувствую это и подчиняются. Я вот сам…

Он понизил голос и начал что-то с азартом рассказывать солдатам, гордо подбоченившись.

Козлов же резко развернулся и подскочил к солдату, ведущему к нему пегую лошадь, флегматично взирающую на мир. Маг попытался лихо запрыгнуть в седло, но то ли ему помешали эмоции, то ли координация подвела, в любом случае мужчина промахнулся мимо стремени и чуть не упал, вызвав улыбки и смешки среди кавалеристов.