Локки 5. Потомок бога

Громов-младший сразу же предположил, что театральное представление его деда удалось, и сейчас он кувыркается в постели со своей пышногрудой зазнобой. Однако я не был столько высокого мнения о Громове-старшем, поэтому допустил мысль, что он там хихикает с какой-то другой служанкой.

В любом случае у меня не было времени, чтобы караулить под дверью, пока они там накувыркаются, посему я негромко постучал, стоя в коридоре, залитом лунным светом.

Смешки сразу же прекратились, и раздался настороженный голос Громова:

— Кто там?

— Мя-я-яу, — насквозь фальшиво мяукнул я, рассчитывая на сообразительность мужчины.

Нельзя же просто сказать «свои» или что-то вроде того. Служанка могла узнать мой голос, а я-то должен быть в армии. Конечно, она смекнёт, что я как-то могу переноситься туда-сюда, а мне не хотелось выдавать данный секрет.

— Любимый, это точно не кошка, — распознал я встревоженный голос той самой зазнобы, покорившей Громова своими Эверестами. — Кто это может быть? Я боюсь.

— Успокойся. Кажется, это Павел балуется, сейчас я его прогоню, — выдал мужчина, и следом скрипнула кровать.

А буквально через несколько секунд он с недовольной физиономией выскользнул в коридор, замотанный в простыню.

— Ты прям как римский сенатор, — иронично шёпотом восхитился я, глядя на него.

— Локки, у меня нет времени на шутки. Я уже выпил… кхем… укрепляющее вино, — тихонько сказал он и мельком глянул на низ своего живота.

— Поздравляю. Тогда сразу к делу. Завтра в полдень зарежь на складе с консервами какого-нибудь козла, а лучше двух. Нет, даже трёх.

— Хорошо, — поспешно кивнул он и исчез в спальне, даже не став ничего уточнять.

— Вот ведь, — пробормотал я. — А если он забудет или напортачит?

После секундного размышления я медленно пошёл по коридору, мысленно вызывая Апофиса. Тот появился через пару минут, сонно поглядев на меня.

— Извини, что разбудил, но мне нужна твоя помощь, — проговорил я, посмотрев на дракончика, усевшегося на ковровую дорожку.

— Слу-у-ушаю, — протянул он, кривя пасть в зевке.

— Тебе надо завтра присмотреть за Громовым-старшим, чтобы он всё правильно сделал.

Я описал сонно хлопающему глазами дракончику его задачу.

— Хорошо, — согласился тот. — Надо только, чтоб мамка не заметила моего отсутствия, а то она в последнее время шибко нервная. Служители богов Хаоса пытаются перетянуть на свою сторону драконов, используя все средства.

— А, я понял. Она опасается, что тебя могут взять в заложники.

— Угу. Она же не понимает, что я сам кого хочешь возьму в заложники, — грозно сказал Апофис, расправил крылья, вытянулся во всю длину и изогнул шею, чтобы казаться больше и опаснее.

— Но ты всё равно будь осторожнее. И ежели чего, зови меня.

Дракончик возмущённо посмотрел мне в лицо, словно не мог даже помыслить, что ему пригодится моя помощь, но всё же, подумав, кивнул, а потом растворился во мраке.

А я сгонял в подвал, взял пару ловушек с энергией и зарядил кубок-портал, после чего перенёсся в Пустошь, где обосновался на ночь полк графа Соболева.

Я никем не замеченным возник во мраке среди телег, огляделся и пошёл к своей палатке, которую успел поставить ещё вечером. Путь к ней лежал между кострами, зажжёнными ради освещения. Недалеко от них сидели солдаты. Они порой приветствовали меня, а я благосклонно кивал им, чувствуя себя прославленным полководцем.

А вот когда я откинул полог палатки, то ощутил себя совсем иначе, ведь в моём временном брезентовом логове обнаружился щекастый солдат. Он восседал на матрасе, скрестив ноги. А его поблескивающие безумием глаза не оставляли сомнений в том, кто примерил его располневшую тушку.

— Где ты был? — требовательно спросил Иврим, столкнув брови над перебитой переносицей.

— Там-сям, — буркнул я.

— Пойдём, у нас мало времени.

Безумный бог выбрался из палатки и заторопился во тьму, царящую между повозками. Я мысленно вздохнул и поспешил за ним. А тот шёл мимо солдат с уверенностью генерала.

— Поход за третьим ключом? — шёпотом спросил я, поравнявшись с Ивримом, чьё нынешнее тело пахло конским потом, пылью, чесноком и табаком.

— Именно, — кивнул он и забрался в одну из повозок, крытых непромокаемым материалом.

Я шмыгнул внутрь следом за ним и обнаружил на деревянном полу уже знакомый мне магический рисунок, выведенный человеческой кровью. Её металлический запах смешивался с запахом свечи, освещающей нутро повозки, лишь на треть забитой ящиками.

— Ложись, — приказал мне Безумный бог, взяв в руки алюминиевую чашку с кровью, уже подёрнувшейся коркой.

— Тебе удалось выяснить, что меня там ждёт? — торопливо спросил я, быстро разоблачаясь.

— Там будут твои потаённые страхи, — ответил Иврим и гневно сощурил глаза, заметив, как я открываю рот. — Это всё. Если бы мне было известно больше, я бы тебе непременно сказал.

— Сколько у меня будет времени? — задал я совсем не тот вопрос, который вертелся у меня на языке.

— Два часа.

— Ну, спасибо, что не час, — усмехнулся я и улёгся на пол повозки.

Иврим сразу же начал покрывать мою обнажённую кожу таинственными письменами Древних. Я уже был уверен, что эти символы точно принадлежат им. Вот ещё бы мне овладеть ими. Вот это был бы номер. Но пока я мог лишь слушать слова их шипящего языка, вылетающие изо рта Безумного бога.

Иврим шипел пару минут, а затем мой разум канул во мрак. Но вскоре он схлынул, и я ощутил под спиной горячий камень, едва не обжигающий обнажённую кожу. Быстро приподнявшись на локтях, лихорадочно огляделся.

Вокруг в сумраке плескались озёрами магмы, дрожал раскалённый воздух, а сам я лежал на каменном островке, центр которого занимала чёрная башня, упирающаяся в небеса, затянутые облаками.

Башня напоминала исполинский каменный палец, довольно тонкий у основания, где поблёскивала чёрная металлическая дверь. А ещё… Я даже судорожно сглотнул, увидев, кто стоял перед ней.

Это был высокий бледнокожий здоровяк с длинными белыми волосами и золотыми зубами, оскаленными в усмешке, искажающей мужественные черты худощавого лица. У его пояса висел золотой рог, а под домотканой серой рубахой с завязками у горла вздымались увитые венами мышцы. В руке же ярко сиял камень-артефакт, способный развоплотить душу. Наверное, даже душу бога. А уж мою и подавно.

И его решительные янтарного цвета глаза буквально кричали, что он явился сюда не для того, чтобы похвастаться, какой у него замечательный амулет.