Лондаколор
Шрифт:
Отомщенная Тося ядовито засмеялась.
– Ты все рассказал?
– справилась она.
– Я тебя...
– Можешь не продолжать!
– мрачно прервал ее Денис.
– Всем давно прекрасно известно, что ты меня вырастила!
– А дальше?
– спросила не поверившая в серьезность упреков своего Ромео Нана.
– Дэн, ведь там еще были Невинный, Тараторкин и Любшин!
На последней фамилии бывшая Снегурочка запнулась от восхищения и выговорила ее почтительным шепотом.
– Тебе маловато Абдулова?
– грозно поинтересовался юный монстрик.
– Ну, ясно! Ты хотела бы прыгнуть в постели сразу ко всем четверым сразу!!! Да, я все-таки не представлял до конца, что такое этот ваш пресловутый южный кипятковый темперамент...
–
– робко объяснила наивная девочка.
– Ах, про Тоню?!
– издевательски протянул Денис.
– К ней это вообще не имеет отношения! Она всех отбрила поочередно!
– Замолчи!
– стукнула ладонью по столу озверевшая Тося.
– А что тут такого?
– удивился распоясавшийся племянник и ударился в воспоминания детства.
– Просто познавательный материал. Информация и новости, которые стали профессией. Разлепи брови, у тебя будет некрасивая морщина. Ну, к Невинному, который пробовал тебя подвезти номером два, ты тоже не села, это отдает вторичностью... С Тараторкиным вы стояли в очереди в мастерской: он отдавал в ремонт чемодан на колесах, а ты сумку. И беседовали о плохом качестве замков и молний, хотя надо было - о любви... А в поселке недалеко от Дома отдыха киноактеров мы с тобой страшно промерзли, сняв на лето какую-то древнюю халупу. Тогда весь июль хлестал озверевший дождь, как больной, и утром градусники тормозились на нулевой отметке, - Денис вздохнул и поежился, снова ощутив то промокшее лето, и забормотал трансовым голосом.
– И ты, ma tante, почти не пьющая, поплелась вместе со мной покупать водку, чтобы согреться душой и телом. В поселковом магазинчике мы встретили Любшина, который тоже иззяб до своей последней клеточки и также прикупал несколько бутылок. Про запас на дождливое лето.
Тося решила больше не встревать и не мешать говорливому и памятливому племяннику. Все равно пока все не выболтает - не успокоится. С детства такой. Целиком в отца.
Нана внимала Денису с благоговением и отнюдь не кукольной эмоциональностью.
– Ты спросила Любшина, не опасно ли здесь покупать водяру, все-таки пригород, мало ли что, потом "скорая" не успеет приехать... И он тебя успокоил, сказав, что они все не первый год здесь отовариваются водкой - и ничего, до сих пор никто не умер! Все играют себе дальше!
Денис, наконец, выдохся и умолк.
– А я бы...
– мечтательно сказала Нана, - если 6ы встретила великого артиста...
Любимый смотрел на нее с нескрываемым интересом, ожидая словесного описания продолжения и финала возможной встречи.
– Я бы обязательно попросила автограф!
Денис разочарованно и облегченно вздохнул. Он явно переоценил порочность и темперамент возлюбленной и недооценил ее детскую страсть коллекционирования. И пошел открыть дверь на звонок. Это прибыла, наконец, намаявшаяся в вагонах метро Лариса.
Сестра вступила в квартиру по-королевски. Швырнула курточку под вешалку, сумку - на диван, почти незаметно скинула сапожки и села, закинув одну королевскую ножку за другую. Прямо-таки заплела их в косичку.
Нана уставилась на туго переплетенные ножки и тут же попыталась повторить этот почти акробатический трюк. Но ее плотные, даже толстенькие абхазские ноги от всяких дурацких спортивных российских завихрений наотрез отказались. Наночка очень расстроилась, но виду не подала.
– Ларка!
– обрадовалась Тося.
– Как я рада тебя видеть! Незамороженную в поезде и незатолканную в метро! Сейчас будем ужинать. А в субботу придут Константин с Ириной.
Лариса церемонно и заторможенно кивнула. То ли еще не оправилась от шока поездки, то ли удачно вошла в новую роль. Денис смеялся.
– Как ты вырос!
– вздохнула Лариса.
– Когда я тебя видела в последний раз...
– Я был еще ребенком!
– закончил ее фразу
– Я давно заметил, насколько бедны и убоги фантазии взрослых, совершенно не умеющих разговаривать с детьми. На редкость скудный опросник: как тебя зовут, сколько тебе лет, ну там дальше, как ты учишься, чем любишь заниматься... И все! Да, еще излюбленная констатация хорошо известного факта: как ты вырос! Ну, ясно! Неужели нельзя придумать что-нибудь поинтереснее?
– Хам!
– заметила Тося.
– Накрой на стол!
– Он не хам, - флегматично вмешалась Нана.
– Он скептик! И отвязанный современный подросток. Он не верит в Деда Мороза и Снегурочку! Просто удивительно! Все верят, а он - нет! Его не может переубедить даже родная тетка.
Денис одобрительно хмыкнул, подтверждая ее слова.
– А чего бы ты хотел от взрослых?
– с интересом спросила Лариса.
– Каких новшеств?
– Да разве от вас можно что-нибудь хотеть?
– зарвался умудренный жизнью Денис.
– Пустое занятие! Какими вы были, такими и останетесь! Вот детям в уши зудят: не лижи металл на морозе - язык примерзнет. Мне так в детстве тоже Тося твердила. И я тогда взял и лизнул. Посмотреть - действительно ли так будет? И правда, примерз. Оторвал сам, водой горячей поливать не пришлось. Хотя все равно было неприятно. Но главное в том, что мне самому такой бред несусветный никогда в жизни даже не пришел бы в голову- чтобы на морозе языком что-то лизать! И не предупреждай она меня, что этого нельзя, я бы и не подумал ничего делать. А раз предупреждают, что опасно - надо попробовать. Во, моржа какая!
– Еще раз хам!
– повторила Тося.
– Видишь, Лара, какого фрукта я вырастила? Головастик! Денис Константиныч, ты будешь мне помогать или нет?
– Ты, тетка, только подтверждаешь мои слова и убеждения!
– сказал опытный Денис.
– А накрыть на стол тебе поможет Наночка. Ей надо развивать в себе свое женское начало.
Лариса задумчиво осмотрела незнакомую ей Нану, внешне как раз очень женскому началу соответствующую.
– А это кто?
– спросила она.
– Моя любовь!
– представил Денис девочку.
Любовь словно его не услышала.
– Весь в отца!
– вздохнула Тоня.
– Это плохо?
– справился Денис.
– Я никаких оценок не давала!
– рассердилась Тося.
Племянник хитро прищурился.
– Как не давала? Ты же вздохнула!
– Ну, все! Довольно болтать!
– распорядилась Тоня.
– Накрывай вместе с Наной на стол, все тарелки с едой стоят готовые в холодильнике, осталось лишь набросать их покраше на скатерть! А я посекретничаю с Ларой...
Дети важно удалились на кухню, и Тося подсела к сестре.
– Как там поживает Шура?
– деликатно приступила Тоня к выяснению обстоятельств сестринского приезда.
– Все такая же телка!
– махнула рукой Лариса.
– А что поделывает мэр? Ты выклянчила у него отпуск?
– продолжала осторожно допытываться Тося.
– По-прежнему сидит сиднем с утра до ночи у своей коровы Геннадьевны!
– заявила сестра.
– И на его отпуск мне наплевать!
– Что это у тебя все только телки да коровы?!
– возмутилась Тоня.
– В стаде жила?
– Провинция!
– равнодушно разъяснила Лариса.
– Глухая и темная! Но рвущаяся к свету. В виде разных конкурсов. Там-то я и победила... Не суть...
Неожиданно Лариса опустила голову, и Тося заподозрила, что до слез осталось четырнадцать секунд.
– Эх, Тоня, - жалобно сказала Лариса, - я не знаю, что мне теперь делать с этой дурацкой королевской короной, со своей красотой и самой собой! Я не знаю, куда мне деваться... Но оставаться там я больше не могу. А Тарас пропал безадресно через два месяца после своего приезда... Это было давно... Отправился бродить по свету дальше в поисках своей затерявшейся королевы. Искать его бесполезно, да я ему и не нужна вовсе. Эх, Тося...