Лотар-миротворец (сборник)

– Ничего я не урывал, Рубос. Просто я готовить умел, а вы кидались на мясо слишком рано, когда оно и не поспело еще.

– Верно, ты уже тогда умел кухарить лучше всех.

Они минуту помолчали, потом Шув с чувством сказал:

– Да, хорошее было время. И все были еще живы.

– Кого ты имеешь в виду, любезный Шув?
– спросил Сухмет.

– Да всех. Всех, кто из Мирама.

– Костолома, например?
– спросил Лотар.

– Конечно, - ответил трактирщик.
– В те времена он был совсем другим человеком. На удивление добрым и великодушным. Он женился на совсем маленькой девчонке, и у них детей не получилось. Вот он и носил, почитай, всей детворе с нашей улицы гостинцы.

– Шув расплылся в улыбке.
– Очень любил какие-нибудь заморские редкости. То сушеный кокосовый орех принесет, то восточную халву - пальчики оближешь.

– А не было в нем… - Сухмет замялся, - жестокости, например?

– Дрался люто, - сказал Шув, чуть прищурив глаза.
– На ярмарках его специально нанимали с заезжих знаменитостей спесь сбивать. И он ни разу не подкачал. Не помню я, чтобы он проиграл кулачный бой, когда ставки были уже сделаны.

– Как же получилось, что он так изменился?
– спросил Лотар. Шув пожал плечами:

– Сам не пойму.

Лотар мельком взглянул на Сухмета. Тот поймал его взгляд и чуть прикрыл веки. Лотар давно усвоил, что такая уклончивость по восточному кодексу означает непонимание. На их общем внутреннем языке это означало, что Сухмет не чувствует собеседника.

– Может быть, - решился Шув, - все дело в том, что люди слышат этот «шепот»?

– Какой шепот?
– спросил Сухмет.

– Ну, «шепотом» его называют старухи. На самом деле это, конечно, не шепот, а… - он чуть наклонил голову, как будто прислушивался к далекому звуку, - что-то непонятное. От него так тяжело, так плохо делается. И кажется, что все можно, что ничто потом тебя не будет грызть, не нужно сдерживаться или о чем-то жалеть.

– О чем жалеть?
– не понял Рубос.

– Например, о прошлом. Вот как мы с тобой сейчас вспомнили былые дела.

– Понятно, - сказал Лотар.
– И как этот «шепот» люди слышат? И где? И когда?

– Никто не знает, где и когда. Но когда он раздается, все сразу понимают, что это «шепот».

– Ты сам-то его слышал хоть раз?
– спросил трактирщика Рубос.

– Дважды слышал, но…

– Продолжай.

– Это такое неприятное ощущение, что…

– Вот и расскажи нам, каково это - слышать «шепот»?
– попросил Сухмет.

Он тихонько прихлебывал бледный отвар каких-то трав, и его прищуренные глаза блестели, как влажные темные рубины.

– Ну, как если бы тебя вдруг понесло, куда ты не хочешь. Или ты разучился понимать все, что происходит вокруг, и приходится жить в незнакомом мире.
– Шув озабоченно посмотрел на восточника: - Понятно?

– Похоже на звуковое внушение, - пояснил Сухмет Лотару.
– Только этот «шепот» еще снимает запреты, а вот это для меня новое.

– Да, - решил Лотар, - это уже кое-что.

– Кое-что?
– Рубос хмыкнул, скептически глядя на Сухмета и Лотара.
– Я скажу вам, что это такое. Это - бабские россказни для слабаков. Развели тут поганцев, вот и решили объяснить бездействие начальничков тем, что, мол, «шепот» приказывал Костолому убивать и грабить. Не верю.
– Мирамец гордо выпрямился на стуле.

– Каждый человек сам в ответе за свои поступки. И никакого тебе «шепота».

– И все-таки, - продолжил Лотар, - ты говоришь, «шепот» звучал в городе слабо и всего раза два. А где он звучал сильнее всего?

– Перед нападением звучал довольно сильно в замке Кванета.

– А в Кибате слышали этот «шепот»? Что говорят местные кумушки?
– решил помочь ему Сухмет.

Шув покосился на Рубоса.

– Нет, в замке Кибата все получилось сразу, и никто не вспоминает никакого «шепота».

– Послушайте, что вы привязались к этому «шепоту»?
– спросил Рубос.

– Потому что, - сказал Лотар, - это очень похоже на то странное чувство, которое мы испытали перед замком Кибата. И это может объяснить, почему там так странно вели себя люди.

Рубос потряс головой:

– Все равно не верю.

Лотар доверительно положил руку перед трактирщиком на стол.

– Шув, что ты можешь сказать про Бугошита?

– Он-то тут при чем?
– недовольным тоном спросил Рубос.

– Мелет именно туда ездил после Кибата, - пояснил все понимающий без слов Сухмет. Рубос стал серьезным.

– Бугошит - самый влиятельный господин в нашем городе после князя. И последний из оставшихся в живых после двух месяцев этой напасти, кто может сменить князя, не вызвав в городе восстания. Ну да это не очень важно, потому что у князя, как известно, и сын взрослый, и дочь на выданье.

– А Сошур?
– тихо спросил Сухмет.

– Сошур? Воевода?
– Шув подумал.
– Да, Сошур тоже может стать князем, если с Бугошитом что-то случится. И опять же шуму в городе будет немного. Но, кроме него, уже никого не осталось из старых бояр, только голытьба.

– А если кто-то из соседних княжеств приедет?
– спросил Лотар.

– Нет, - покачал головой Шув.
– Этому не бывать, чтобы на мирамский престол сел кто-то из соседних. Скорее привезут совсем из далеких мест, о которых никто, кроме навигаторов, и не слыхал, но только не соседние.

– Почему?
– спросил с интересом Сухмет.

– Он правильно сказал, - поддержал трактирщика Рубос, - скорее издалека привезут, но соседа не посадят, потому что он может в пользу родни политику вести, А если близкая родня далеко, то и не страшно. Придется, хочешь не хочешь, честно княжескую лямку тянуть.

– Зато можно будет объединиться, - не унимался Сухмет.

– Нет, объединиться другие соседи не дадут.

– Пожалуй, - решил Лотар. Шув встал и принялся собирать тарелки и грязные кружки.

– И все-таки, Лотар, почему ты не считаешь княжича Прачиса и княжну Светоку серьезным препятствием чьим-то намерениям сесть на престол?

Лотар печально улыбнулся:

– Это не я не считаю их препятствием. Тот, кто все это задумал, не считает их препятствием.
– Он помолчал, а потом добавил: - А вот с этим я уже не могу не считаться.

Внезапно дверь трактира с треском раскрылась, и вошел Гергос. Он вышагивал так гордо, словно собирался кого-то арестовать. Впрочем, он был один. Заметив поднимающихся из-за стола наемников, он сказал без улыбки: