Ловец мудрости

– Замечательно. Просто замечательно.

Челюсть Эдварда клацнула. Если бы стальная пластина находилась в ловушке между его покрытых ядом зубов, она раскололась бы на две части. Его взгляд устремился ко мне, оказывая магнетическое действие, которое заставило меня застыть на месте, не в силах отвести мой взгляд.

– Это ничего не значит, Белла. Я не верю в это.

Пространство между нами заполнила тишина, только звук перьев яростно порхающих по пергаментам и мое собственное дыхание нарушали ее. Я не ответила, потому что я была полна решимости замаскировать мрачные размышления, что я в настоящее время проводила. Эдвард, должно быть, тоже почувствовал правду. С его растущим интересом к космическим влияниям, как он мог теперь сомневаться в предупреждениях Чиёко, имея доказательства, подтверждающие их подлинность?

Земля… Эдвард и я… попали в перетягивание каната между планетами… между долго и счастливо и конечной гибелью.

Так или иначе, мне придется страдать, и Эдвард знал, что так и будет. В глубине души, когда защитные слои отрицания были сняты, знания, находившиеся там, нашли свой путь на поверхность.

После продолжительного неловкого молчания мой жених-вампир сложил диаграмму и вернул ее мускулистому брату, который принял ее с выражением, которое было и разочарованным и извиняющимся. Джаспер пошевелился неловко, вероятно, страдая под гнетом враждебности, направленной на Эммета и его самого со стороны Эдварда с каменным выражением лица. Только настойчивые атаки любви смогут вытянуть последнего из темного настроения сейчас.

Пойдем, – послала я ему мысль. Его совершенные брови выгнулись, когда я сложила свои книги и свернула пергамент. Резкий звук от стула, проскрежетавшего по полу, был достаточным доказательством его текущего настроения. Он никогда не произвел бы такой шум, если бы был в более спокойном состоянии. Когда я сложила свои вещи в сумку, я послала ему мысленную картинку нашего временного пристанища, единственное место в этой школе, где мы могли найти некоторую приватность.

Во время нашей прогулки до Выручай-Комнаты я размышляла над всем, что произошло за последние недели. После бесплодной поездки Эдварда в Министерство, дела пошли все хуже и хуже. Гриффиндор, в отсутствие нашего капитана и ловца, потерпел поражение в матче против Пуффендуя, к большому восторгу Панси Паркинсон и ее подружек, каждый из которых продолжал напоминать команде о приводящем в ярость поражении.

Мы старались, как могли, без Гарри и Рона, заручившись поддержкой Дина Томаса и Брайана О`Нила в нашем тяжелом положении. В то время как Брайан проделал превосходную работу по защите колец, Дин не обладал и половиной таланта и навыка Гарри. Его явно опередил Уишарт Бейл, который схватил снитч на сто семьдесят третьей изнурительной минуте матча, заработав для Пуффендуя сто пятьдесят победных очков. Единственным утешением была разница в счете. В конце матча у них было две сотни очков, а у нас - сто восемьдесят. Навыки охотников соперников оставляли желать лучшего, потому что им редко удавалось перехватить квофл во время игры. Счет в матче зарабатывался практически без усилий для Джинни, Виолы и меня. Мы бы обыграли их в сухую, если бы у нас не отсутствовали два ключевых игрока.

Каллены оказывали чрезвычайную поддержку после этого, будучи в курсе моего удрученного настроения. Я потеряла счет тому, сколько раз Эдвард похвалил меня за мою «безупречную игру», как он выразился.

– До тех пор, как Гарри будет ловить снитч в следующей игре, нет никаких причин, почему мы не должны по-прежнему занимать первые места, – был восторженный ответ Эммета, вечного оптимиста. Я молилась, чтобы Когтевран повысили уровень своей игры, когда они в следующий раз столкнутся со Слизерином, в противном случае, это сделает победу Гриффиндора гораздо труднее.

Я выкинула мысли о квиддиче из своей головы на данный момент. Они напоминали мне слишком много о моих госпитализированных «соседях». К сожалению, однако, мой разум начал вести меня по пути вдвое темнее и гораздо более тревожному.

Откровения Эдварда эхом звучали в моей голове, когда двое из нас появились на парадной лестнице. Я не была в своем собственном теле, я вновь вернулась в гостиную Калленов, где я переживала момент, когда Эдвард рассказал мне, что мы не приблизились к свержению Пожирателей Смерти.

– Я был так уверен, - пробормотал он с неверующим взглядом, как будто он не совсем еще осмыслил правду. – Я вышел из камина, и министр был там, ожидая меня. Брон был с ним, стоя слева, присматривая за МакЛаггеном.

Это был единственный момент на протяжении всей его истории, когда злая ухмылка появилась на его суровых чертах прекрасного лица. Остальное время, то, как он сидел на диване, наклонившись вперед, так что его лопатки выделялись на фоне рубашки, острые и заметные, как у кошки, - и выражение его лица, все в нем указывало на явную горечь. Он так хотел оказаться правым.

– Я не ожидал, что оно будет настолько массивным или таким переполненным, но так было в середине дня, я полагаю. Колдуны и ведьмы занимались своими обязанностями, все слишком сосредоточенные и погруженные в свою работу, чтобы замечать меня. Это напомнило мне об улье или муравейнике, гудящем из-за секретной деятельности, и все это в недрах Лондона.

То, как он выразился, сделало город похожим на монстра, грузного и шумного: неописуемый дракон с серо-стальной и землянисто-коричневой чешуей, выбрасывающего огненный пар и едкий дым в облачную погоду. А люди? Сосуды, кормящие его – поддерживающие его живым. Они двигались под твердой кожей, как масло в машине, перемещаясь по эффективной сети вен и артерий, которые легли в основу Лондонского метро.

– Лифт доставил нас на второй уровень, и мы вышли в длинный коридор, который разветвлялся на три. Штаб-квартира авроров находилась в конце второго. Там была тренировочная база. Она была раза в два меньше футбольного поля, окруженная стенами из черного мрамора. Абсолютно пустое пространство. Ни мебели, ни декора. Только ведьмы и колдуны, практикующие свои навыки.

– Ты понаблюдал за какими-нибудь хорошими поединками? – взволнованно потребовал Эммет, наклоняясь из-за дивана.

Эдвард закатил глаза. – Недолго. В одного волшебника ударило заклинание, когда мы проходили. Я думал, что он раскроит себе череп, потому что он летел прямиком на стену. Но мрамор будто… размяк при ударе. Маг отскочил от стены, как будто она была периной.

По какой-то причине все присутствующие вдруг повернулись ко мне. Они, что, думали, что я знаю все существующие заклинания?

Я пожала плечами, застряв между развлечением и легким раздражением.

– Что было дальше? – нажала Эсми, когда я ничего не ответила.

– Кингсли привел нас в круглую комнату для собраний. Все стены здесь полностью покрывали меловые доски. Надписи занимали всю их поверхность – коллективные идеи и вклады аврората. Все находившиеся здесь люди сидели за гигантским круглым столом, кидая в меня колкие взгляды с того момента, как я вошел.

– А Сейбер? – подстрекала я.

Эдвард покачал головой. – Хладнокровный. Я прошел мимо каждого человека в этой комнате, и ничей аромат не соответствовал аромату мага в маске.

– Чем пахла его кровь?

– Корица, - хмыкнула Элис, ее голос сохранил прежний тон.

– А Сейбер?

– Лимонник, - произнес Эдвард, - с легким оттенком чеснока.

Розали сморщила нос от отвращения.

– Не куксись, детка, - сказал ей Эммет. – Звучит так, как человек пахнет для меня.

Я усмехнулась. – Лимонник? Серьезно?