Loving Longest 2

Майрон поставил клетку и сдёрнул ткань. Они стояли на вершине огромной башни; дул сильный ветер и по серым камням струилась позёмка. Маленькие, плотные сугробы снега жались к зубцам ограды. В разрывах серого небосвода виднелись крошечные бледно-голубые лоскутки.

Майрон достал из одежд небольшой меч.

— Мне вылезти? — спросил Фингон.

— Нет, просто высунь голову. Этого достаточно.

— Зачем ты принёс меня сюда?

Майрон пожал плечами.

— Сам не знаю. Наверное, подышать воздухом. Находиться там было тяжело даже мне. Не бойся, я просто отрублю тебе голову. Или могу просто оставить здесь, кстати.

Фингон закрыл глаза. Холодные крупинки снега падали на его брови и ресницы.

— Хотя всё может быть и проще, — продолжал Майрон. — Я могу отнести тебя в лабораторию и просто посмотреть, как ты умрёшь. Пожалуй, я так и сделаю.

— Зачем тебе тратить так много времени? — с трудом выговорил Фингон. Весь клубочек его скрюченного тела пронизывал холод.

— Много? — Майрон рассмеялся. — Нет, мой милый. От силы часа три. Или даже меньше. Ты не понимаешь? Мелькор искусственно поддерживал в тебе жизнь всё это время. У тебя смяты, как тряпка, лёгкие, перекручена печень, во всех органах брюшной полости торчат осколки рёбер. Мне продолжать? С этим жить нельзя даже эльфу. Я могу продлить тебе жизнь, но от силы часов на десять-двенадцать — я не Мелькор.

— Я и сам не хочу жить, — Фингон вздохнул с облегчением и почувствовал, как ему становится тепло. — Не хочу. Рад, что всё будет так быстро.

— Не хочешь? — Майрон вертел меч в руках — всё быстрее и быстрее. — Вот прямо совсем-совсем не хочешь?

— Нет, и меня ничто не заставит хотеть жить дальше.

— А хочешь я тебе кое-что покажу, а? — сказал Майрон. — Спорим, ты захочешь? Ещё как захочешь?

— Нет, такого не может быть, Майрон, — Фингон напрягся, потом вспомнил — нет, Майрон же сказал, что Гил-Галад на свободе… да и что он мог бы сделать для сына в таком виде?

Майрон закрыл дверцу клетки, чуть не ударив Фингона по лбу; потом взял её и стал снова спускаться. Фингон не мог понять, как они идут: двери открывались, закрывались, они спускались, поднимались снова, поворачивали; прошло, наверное, почти четверть часа.

Наконец, Майрон поставил клетку. За тканью загорелся ровный, мягкий свет; здесь чем-то приятно пахло, воздух был чистым и свежим. Но Фингон уже начинал чувствовать, что задыхается: Майрон был прав, дальше существовать вне своей тюрьмы он не сможет.

Ткань поднялась. Фингон заморгал и посмотрел сквозь прутья.

Он в голос заорал бы, если бы мог, если бы губы и лёгкие его слушались.

Он увидел Финголфина, лежавшего на великолепном позолоченном ложе, на тёмно-серебряном покрывале; он был одет в лиловые, вышитые серебром одежды. Длинные тёмные волнистые волосы были аккуратно расчёсаны; на лбу сверкала тонкая серебряная диадема с крупным бриллиантом.

— Красиво? — спросил не без самодовольства Майрон.

— Это не он, — прошептал, наконец, Фингон.

— Это твой отец, — сказал Майрон.

— Нет. Нет, это не он. Нет. Невозможно. Что… что ты с ним сделал? Что ты с ним делаешь?!

— Ничего, — пожал плечами Майрон. — Он мне просто нравится. Это же красиво, правда? В отличие от того, что сделал с тобой Мелькор.

— Как тебе удалось… сохранить его? — спросил Фингон.

— Я превратил в него труп случайного эльфа-нолдо, который остался на поле брани, — ответил Майрон. — Мне удалось обмануть всех. И орлов, и Тургона, и даже тебя. И даже Мелькора — он тоже верит, что Финголфин мёртв. А он просто спит.

Майрон поднёс клетку к изголовью ложа.

Стало видно, что грудь Финголфина чуть вздымается. Майрон протянул руку, прикоснулся ко лбу Финголфина — и Фингон увидел, как колыхнулся от его дыханья мех на рукаве кафтана Майрона.

— Нет… нет… — сказал Фингон, выдыхая из последних сил. — Нет, нет, так нельзя!.. Не мучай его. Пожалуйста…

— Он не мучается, я же сказал тебе, — ответил Майрон. — Он просто спит. Потому что пока я так хочу, Фингон. Но я могу передумать. Бедняжка Финголфин тут совсем один. Ты хочешь, чтобы я не передумал?

Фингон не мог передать свой ужас никакими словами.

— Если я передумаю, он может проснуться без ног или без рук. Без глаз. Без языка. Изнасилованным. Или даже беременным, как ты тогда. Как тебе нравится такая мысль? Мне позволить кому-нибудь потешиться с ним, пока он спит?

— Что же я сделаю… — выговорил Фингон наконец.

— Стань моим слугой, — жёстко сказал Майрон. — Я сохраню тебе жизнь. Пока ты будешь служить мне — Финголфин будет спокойно спать. Пойдёт?

Фингон почувствовал, что теряет сознание. Нет, он не должен умирать! Он не должен бросать Финголфина тут совсем одного! Что угодно, только не это!

— Да, но… но у меня есть условия, — выговорил он.

— Ты не можешь ставить мне условия, — ответил Майрон.

— Могу. Если я не буду согласен и не буду тебе помогать, тебе, скорее всего, не удастся меня спасти. Времени уже мало. Я чувствую.

— Хорошо, я слушаю.

— Я не хочу, чтобы меня видели на твоей службе. Я не хочу, чтобы кто бы то ни было знал, что я — это я.

— Принято, — ответил Майрон. — При том, что Мелькор приказывал мне тебя убить, это условие очевидно.

— Я не хочу давать тебе никаких сведений о других эльфах. О своих друзьях-людях. И гномах. Ни о ком. Я не буду отвечать на твои вопросы о прошлом.

Майрон покачал головой.

— Это мне не нравится. Ну да ладно, заставить тебя всё равно будет невозможно… как я погляжу. — Майрон протянул руки и не без брезгливости расстегнул ошейник на шее Фингона. — Любопытно, но я чувствую, что это уже не действует. А то ты бы и торговаться со мной не смог.

— И последнее. Ты вернёшь мне отца, если власть нолдор в Средиземье будет полностью уничтожена.

— Это ещё зачем? — фыркнул Майрон.

— Ты не выпустишь нас, если останется хоть малейшая надежда, что кто-то из нас вернёт себе престол и выступит против Мелькора. Если надежды уже не будет, если всё будет кончено, то я хотел бы хотя бы вернуть моего отца. Просто забрать его и уйти. Пусть он спит, но разреши мне забрать его. Ведь тогда уже не будет смысла мучить его.

— Глупо, — сказал Майрон. — Я могу тебе это пообещать, поскольку условие слишком неопределённо. Но позволит ли тебе сам Финголфин забрать его? Как ты ему всё это объяснишь?.. Ну да ладно, обещаю. И вдобавок даже, пожалуй, пообещаю не убивать твоего брата Тургона. Мне он тоже нужен живым. Теперь пойдём…