Ловушка безмолвия

— Что насчет ее семьи? Где они живут?

Он на секунду призадумался.

— Бейкерсфилд. Но она говорила, что уже годами не ездила к родне и вообще отдалилась от родителей, поэтому не думаю, что она там.

— Ты можешь хоть что-то еще вспомнить из того, что она говорила тебе в лесу прошлой ночью?

Он с самого момента пробуждения ломал голову над этим вопросом.

— Эрика сказала, что у нее нет выбора. Ее поймали, и это был единственный выход. В этом деле есть кто-то еще. Мне нужно вернуться в поместье. На моем ноуте есть папки по делу Равино. Может, вылезет какое-нибудь имя. Если, конечно, мой ноутбук все еще в номере. Кажется, мой ключ пропал, — Дилан замолчал, ему совсем не понравилось то, как на него посмотрела Кэтрин. Ее взгляд был чересчур напряженным, что Сандерсу стало не по себе. — Что? — потребовал он. — Почему ты на меня так смотришь?

Вместо ответа, она протянула руку и накрыла его ладонь своей. Он почувствовал разряд электричества. Это что, какая-то экстрасенсорная связь или обычный инстинкт, нечто на сексуальном уровне? Его тело почти напряглось в ожидании. Дилан попытался взять над собой контроль — он уже в центре странного бардака, который связан с прошедшей ночью, и ему определенно не нужен новый.

— Кэтрин.

— Тсс… — она закрыла глаза.

Он думал, что почувствует облегчение от ее завораживающего взгляда, но ее прикосновение пустило через его тело волны тепла. Его сердцебиение участилось, а пальцы бессознательно сжимались вокруг ее. У него возникло безумное чувство, что он никогда не сможет отпустить ее, что она станет самой-самой важной для него, и это испугало его до чертиков. Он ведь одиночка и ему это нравится. Он наслаждался женщинами, но никогда не желал, чтобы кто-то из них остался дольше, чем на ночь или выходные. И сейчас он не собирался меняться, не для нее, да и никогда.

И все же, когда Кэтрин открыла глаза, он поймал ее дыхание в ожидании ее слов.

— Мы связаны, — прошептала она.

— Потому что ты держишь меня за руку, — он попытался пошутить над ее утверждением, дабы разрядить обстановку.

— Это больше, чем просто рука. — Она нахмурилась, будто ей это тоже не понравилось. — Все намного глубже. Даже не знаю почему.

— Как-то все слишком загадочно. Звучит словно белиберда, что порой несут всякие предсказатели.

Она столкнулась с его взглядом.

— Понимаю, ты хотел бы, чтобы все так и было. Где твой галстук, Дилан?

Его смутил столь резкое изменение темы разговора, но коснувшись шеи, он понял, что галстука нет.

— Наверное, потерял или Эрика сняла его. Может, он остался в ее домике вместе с запонкой.

Кэтрин покачала головой, в ее глазах вспыхнули тени.

— Он не в домике. В воде. Сплетенный с чем-то… чем-то красным.

Он тяжело сглотнул.

— С шарфом?

— Да. С тем, что был на Эрике.

Едва он взглянул в ее глаза, его сердце остановилось.

— Пожалуйста, только не говори, что ты увидела Эрику в озере.

Глава 4

— Нет, — быстро ответила Кэтрин, не потому что вопрос был надуманным, а потому что не хотела даже рассматривать возможность того, что Эрика была мертва. К счастью, короткое видение в ее голове показало только одежду в воде.

Вспышка облегчения промелькнула в глазах Дилана.

— Конечно, Эрики нет в озере. С ней все в порядке, — пробормотал он. — Это ведь она начала игру. И раз ее шарф находится в воде наряду с моим галстуком, то лишь потому, что таковой была задумка. И, скорей всего, Эрика разбила окно в своем домике, дабы это напоминало проникновение. — Он убрал руку со стола и потянулся к своему кошельку, чтобы оставить чаевые.

Кэтрин почувствовала холодок, когда разорвала между ними связь, и чувство разочарования встревожило и удивило ее. Она привыкла быть полностью самостоятельной. И так было лучше. А новые эмоции в ее жизни лишь развивали ее внутреннее смятение. Любая забота, любая близость с другим человеком только усугубляли ночные кошмары. Однажды из-за своих беспокойных сновидений она уже потеряла молодого человека — тех самых снов, что вскоре прекратились после его ухода. Она не знала, было ли это просто совпадением, но подозревала, что нет. Когда она увлекалась кем-то, ее любовь делала ее уязвимой, и именно поэтому ей необходимо было держаться подальше от Дилана. Потому что между ними была не просто эмоциональная связь; было еще и физическое влечение. Возможно, последние пару лет она и жила как монахиня, но девушка все еще помнила, каким может быть желание, и с Диланом это желание могло превратиться в нечто опасное и безрассудное.

Дилан бросил на стол несколько денежных купюр.

— Готова идти? Что теперь не так? — нахмурился Сандерс. — Ты покраснела.

— Все нормально, — она поднялась на ноги, остро чувствуя на себе его взгляд.

— Я тебя не до конца понимаю, Кэтрин.

— Ты не первый. Но тебе и не нужно меня понимать.

— Думаю, нужно. Кажется, ты просто уже въелась в мою жизнь. А мне нравится узнавать людей, с которыми я имею дело. Ты же настоящая загадка.

— Я не та тайна, которую тебе нужно разгадывать.

— Вот только я не уверен. И прямо сейчас я даже не знаю, кому могу верить.

— Тогда и держись за этот свой скептицизм.

— Почему ты так говоришь?

— Потому что считаю, что тот, кто представляет для тебя опасность, он еще и важен для тебя, — ответила она. — Создается ощущение, что это что-то личное.

— Если ты хочешь сказать, что кто-то из моих друзей стоит за всем этим, то…

— Я ничего не хочу сказать. Я просто говорю то, что чувствую.

— Я больше доверяю фактам, нежели чувствам, — он развернулся в сторону выхода.

— Как и многие мужчины, — произнесла она.

Дилан посмотрел на нее так, что стало ясно, обобщение ему не понравилось.

— Давай вернемся в поместье. Хочу позвонить своему другу адвокату. Похоже, мне скоро понадобится один.

Кэтрин последовала за Диланом, выходя из здания больницы прямо на парковку. Было уже девять часов утра, да и солнце поднималось все выше, но утренний ветерок все еще был прохладным. Ей нравились горы, свежий, чистый воздух, высокие, словно небоскребы, деревья и окружающие их живописные вершины. Даже сейчас, в конце мая, на некоторых самых высоких точках лежал снег, напоминая, что не так давно была зима. Хотя для Кэтрин хмурая зима была почти душевным состоянием, а не временем года. Она мечтала о беззаботных летних днях, но ей никогда не удавалось избежать темных мест в своей собственной душе, какой бы теплой ни была погода.

— Не против, если я поведу? — спросил Дилан, направляясь к машине. — Я не самый хороший пассажир.

— Вот ведь удивил, — сухо ответила девушка, протягивая ему ключи и проходя к пассажирской двери. К счастью для Дилана, у нее не было проблем с контролем; на самом деле, она давно перестала пытаться контролировать свою жизнь. Теперь она просто была готова к гонке, какой бы дикой та ни была… а с Диланом, подозревала Кэтрин, она выйдет даже за рамки дикости.

Она пристегнула ремень безопасности, когда Дилан выезжал с парковки. Как и со всем остальным, так и за рулем, он вел машину нетерпеливыми, быстрыми, уверенными движениями. Тем не менее, несмотря на его браваду, она знала, что его уверенность из-за неожиданного поведения Эрики пошатнулась. Без всякого сомнения, мужчина злился за то, что позволил ей подставить себя, и теперь он пытался восстановить контроль над ситуацией, действуя, а не реагируя. И это была верная тактика, ведь лучшая защита — это нападение. Но Дилану, похоже, понадобятся боеприпасы, а у него, кроме собственного слова, больше ничего не было.

— Как только анализ крови будет готов, я смогу доказать, что был без сознания, когда произошло то, что произошло, — произнес Дилан, его мысли были созвучны с ее.

— Это действительно помогло бы, — согласилась Кэтрин. — Не считая того, что появятся еще больше вопросов, для чего Эрике понадобилось накачать тебя наркотиками. Детективы собираются подробнее изучить ваши отношения. Они захотят узнать каждую последнюю деталь, — она вдруг замолчала. — И я должна признать, что мне тоже любопытно. Ты сказал, Эрика была связана с человеком, чью историю ты расследовал, но какова ее история? — они были всего в нескольких милях от поместья, но Кэтрин хотела заполучить чуть больше информации, прежде чем они столкнуться с вопросами полиции.