Ловушка для химеры

Не испугались они и странных пришельцев с юга. Даже строганину им вынесли... Алая кровь на снегу видна издалека, а вой осиротевших собак слышен еще дальше. Но слишком далеко Хатрок, слишком много снега между ним и остальным миром. Не ездят туда просто так, в гости. Если только по очень сильной нужде - да и с нуждой предпочитают ждать до лета.

Сахи ждать не стали. Пришли со стороны Ахана, проложив себе дорогу магией, вошли в поселок, уничтожили всех: и жрецов, и послушников, и простых рыбаков. Разбили ледяную колонну и забрали то единственное, за чем пришли...

Следов не оставили, это же сахи - какие следы? Ни следов, ни живых свидетелей, ни своих убитых или раненых. Глазами птицы много не высмотришь и магический след не поднимешь, но Волк увидел достаточно, а командир счел поход "во плоти" до Хатрока несовевременным.

Придет короткое лето - доберутся сюда люди. Похоронят погибших, заново осенят кругом место - и поселятся. И будут жить. Место хорошее, рыбы много, чего не жить? Север - добрый. Он только на первый взгляд кажется суровым и даже жестоким. А на самом деле там жить можно.

Зато "ласковая" пустыня убивает неосторожного путника за два дня.

После Ахана, куда они прошли зеркалом и "полета" до Хатрока друзья почти не разговаривали, как-то не тянуло. Молчаливо заседлали заранее подогнанных верблюдов, оплатили место в караване и не спеша двинулись вглубь Хаммгана.

Их неразговорчивость погонщики приняли как должное. Мало ли? Может, языка не знают. Или знают, да не любители этим самым языком дюны подметать. Заплатили честно, и не золотом, а ровным, без изъянов, "снежным" жемчугом. На побережье Картаэллы он был ходовой монетой и шел по две жемчужины к золотому имперскому эру. Но чем дальше от моря, тем больше жемчуг поднимался в цене и на другом конце "верблюжьего моста" - так звали здесь караванные тропы, уже за одну жемчужину давали два золотых эра. Или три фиольских кунша, по размеру монетки были одинаковы, но содержание золота в эре традиционно поддерживалось чуть выше. В общем, выгодные клиенты.

О своих зверях заботились сами, хлопот не доставляли... ну и хорошо.

А незадолго до Купели случилась беда - одного из них цапнула какая-то гадина. До оазиса путник дотянул, что странно - обычно светлокожие люди после таких-то дел очень быстро "садились на черного верблюда", но этот, видимо, оказался крепким. Все признаки были на лицо - четкие, большие отверстия от передних зубов на бедре, плохой сердечный ритм, одышка а, чуть позже - сонливость.

Сон должен был плавно перейти в смерть... однако ж не перешел.

– Может статься, Рауше еще зачем-то нужна его нить, - глубокомысленно заметил хозяин каравана, - но задерживаться я не могу. Мои товары ждут.

– Понимаю, - кивнул сероглазый путник, который, как оказалось, очень даже неплохо знал картаэльский.

– Здесь хороший знахарь. Вы можете оставить с ним вашего друга, о нем позаботятся, как о родном.

– Благодарю, - учтиво и сердечно поклонился тот, - мы останемся все. Это наш хозяин. Долг хорошего слуги быть рядом с господином.

Караванщик шевельнул бровями, правда, скрытое шамайтой, движение пропало втуне.

– Так, если шоннер... Может быть вам, наоборот, лучше уйти со мной?
– понизив голос спросил он, - кто знает, как жизнь повернется. По всем признакам он все же уйдет по облакам... А ну как выживет? Не распорядится ли вас казнить за то, что не уберегли господина?

– Это уж как Ткачиха Гобелена решит, - сероглазый снова склонил голову, - вернуть деньги мы не требуем.

Услышав об этом, караванщик сразу повеселел. И здоровья и благополучия шоннеру и преданным слугам пожелал вполне искренне.

Едва караван скрылся, умирающий немедленно пошел на поправку. Удивительного в этом не было: Кот и с настоящей царевной Хаммгана мог поцеловаться без фатальных последствий для организма. А уж если "следы зубов" подделаны с помощью стилета, а остальные признаки - тщательно подобранным набором трав...

И никого из местных жителей ни капли не удивило, что четверо путников решили на следующий день нагонять караван. Верблюды у них были резвыми и здоровыми, шоннер чувствовал себя на удивление хорошо, а деньги за место в караване уплачены.

Способ "скинуть хвост" был простым, но, как ни странно, сработал. В караване сочли, что они остались в Купели и не ждали возвращения, в Купели их с самыми лучшими напутствиями проводили на восход - и тоже не ждали.

Правда там, куда они направлялись, подобных гостей ждали всегда... но туда еще предстояло добраться, а по пути много чего могло случиться.

Хаммган вдали от караванных троп - это огромная, бескрайняя пустота до самого горизонта, яркое небо над дюнами и редкие, можно даже сказать, редчайшие вкрапления изумрудной зелени среди песков.

Верблюды были не простыми - беговыми. Сухие, поджарые, для скорости. На них не навьючишь тюков больше собственного веса, зато по пескам они легко обгонят даже лошадей... правда, на очень короткое расстояние. Но иногда и это - благословение Небес.

Сейчас звери спокойно и с достоинством ступали по пескам, щебню и камням. Вокруг не было ни души, только в небе парила какая-то птица, неопознаваемая на такой высоте, да пару раз дорогу пересекли здоровенные, толстые ящерицы.

Ближе к предгорьям обитали пустынные харги - некрупные, но очень серьезные коты всех оттенков песка, с большими ушами и мощными лапами. Там же, восточнее, можно было встретить стаи рыжих шакалов и стада парнокопытных и непарнокопытных.

А здесь, в центре Хаммгана, похоже, обитал только один вид хищников... И они на него нарвались. Было бы странно, если б этого не случилось.

Увидев характерное марево над песком, Маркиз выбросил руку вперед, сжал кулак, отставил большой палец и резко повернул вниз. Друзья остановились. Сам он и не подумал спешиться, а бестрепетно направил верблюда вперед.

Умное животное чуяло беду, но подчинилось всаднику. Не доезжая до дрожащего, как желе, воздуха десять шагов, Маркиз остановился.

– Привет, пугало трусов, - крикнул он громко и без малейшего почтения к Великой Пустынной Нечисти.

Похоже, дух опешил. Ответил он не сразу, а когда голос загремел над дюнами, он был мощным и очень рассерженным..

– Здравствуй, бурдюк с кровью!
– Дух оказался старым и сильным. Впрочем, Маркиза это не смутило.

– Ты слепой или неграмотный?
– удивился он, - Два бурдюка. Я и верблюд.

– Можешь быть спокоен, наглец, я все подсчитал. И сколько вас, и сколько верблюдов...