Лучшие френды девушки

– Эту легенду у нас обязательно рассказывают всем юным, но лишь тогда, когда они достигают определённого возраста. Вот почему жабёнок по имени М'Ботт этой истории не знал - его родители считали, что он ещё слишком молод...

****

Глава 6. Евгения Серова

Она уже много лет подряд боролась со своей полнотой, со своим лишним весом. И всё-таки лишний вес побеждал её.

Когда она уже совсем отчаялась, то пришла к мнению, что во всём виноваты предки и только предки. Они у неё были из крестьян. Не то, чтобы она стеснялась этого - просто крестьяне на Руси вечно голодали. Во время голода, когда обмен веществ снижался, а источниками энергии для мышц и всех органов становились жирные кислоты и кетоновые тела самого организма, предки привыкли потреблять любую пищу, усваивая её питательные вещества до последнего атома. Свои гены они передали ей, Евгении Серовой (по паспорту) и просто Джейн (для друзей). Вот она теперь и усваивает все полезные вещества даже при самой низкокалорийной диете, твою мать!

Ах, если бы её предками были всегда сытые аристократы! О! тогда бы всё у неё пошло по-другому.

Она вздохнула и отрезала ещё кусок торта.

Торт Ольга привезла ей - что надо. Крема было много, он уже из ушей лез, но остановиться Джейн не могла и не хотела. Потрясение от смерти мужа надо было заесть основательно.

Его тело нашла Тамагочи. И тут же вызвала полицию, старая сука! Даже ей в Москву не позвонила сначала, поэтому она почти ничего не смогла спрятать. И поэтому теперь все могли узреть лифчик на ногах этого идиота. Господи! Какой позор! Что скажут папины друзья? Она сообщила папе первому, и он сразу приехал к ней, папа всегда выручал свою Дженни, но лифчик скрыть от полиции даже он не смог.

Евгения опустила голову и в задумчивости принялась ложкой размазывать розочки по торту. Ярко-розовый крем ложился жирными лоснящимися мазками на крем зелёный, изображающий листики у роз. Она подцепила пальцами засахаренный цукат, ткнула его в середину этого сладостного пахучего месива и пришла в восторг: вот как надо делать торты! Чёртовы кондитеры ни черта не соображают! Она облизала пальцы и опять взялась за нож. Этот кусок получился ещё больше предыдущих. Вау! Как долго она мечтала об этом!

Расправившись с тортом до последней крошки, Евгения сыто откинулась на спинку стула и блаженно смежила веки. Ну, вот. Теперь она в состоянии любого порвать на портянки!

И тут в дверь постучали. Она сразу поняла, что вернулась Ольга: её стук ни с каким другим не спутаешь.

– Входи, солнышко!
– крикнула Джейн и постаралась придать своему довольному лицу выражение должной скорби.

Спросила у подошедшей Ольги, понизив голос:

– Ну, что лифчик?

– Никак нельзя, все его уже видели, - ответила та.

– Твою мать! Неужели нельзя его изъять из дела?

– Я попробую, конечно, но позднее... Он пока ещё на ногах.

– Хорошо! Попробуй позднее!
– Кивнула Джейн, а про себя подумала: "Только попробуй не попробовать!"

Тут в дверь опять стукнули - быстро, формально. Она не успела ничего ответить, как вошёл этот следак, этот Воронов, о котором ей говорили. Что же, мужик красивый, нечего сказать. И держится так, словно прекрасно знает, какой он красивый. Представился, сел, начались расспросы. Только Джейн сразу перебила его, прошептав доверительно:

– Андрей Петрович, у меня к вам огромная просьба. Мой бюстгальтер... Всё ещё на ногах у мужа... Нельзя ли его снять? Сами понимаете...

Ольга глухо охнула за её спиной, попробовала что-то сказать, но Джейн нетерпеливо дёрнула плечом, прерывая её.

– Я всё понимаю, - ответил следак.
– Я велел снять бюстгальтер. Он, собственно, уже у меня...

Следак вытащил из портфельчика прозрачный пакет с лифчиком. Джейн с радостью увидела в пакете это чудовище вызывающих форм и протянула руку, чтобы забрать.

– Я вам его пока не отдам, - пробормотал Воронов, отдёрнул руку и тут же спросил с интересом: - Так это ваш бюстгальтер?

– Да, мой!
– вскричала Джейн: Ольга снова охнула за её спиной.

Воронов упёрся взглядом в грудь Джейн. Пробормотал опять:

– Но, насколько я понимаю, у вас совсем другой номер груди.

– Ну, так и что? У нас с мужем бывали, знаете, разные фантазии! Имеем право!
– пошла она в наступление.

– О, безусловно!
– согласился Воронов, убрал пакет с бюстгальтером в свой убогий портфельчик и снова принялся за расспросы.

Джейн отвечала обстоятельно и вдумчиво, пока тот не спросил почему-то о спецсигнале на машине Виктора: как долго он был и почему вдруг сняли.

И тут Джейн пробил озноб, и она заторопилась выпалить:

– Мигалку сняли по личной инициативе мужа, он сам от неё отказался! Он был за отмену ненужных привилегий на дорогах! И первым показал пример!

– Я спросил потому, что отказ вашего мужа от проблескового спецсигнала произошёл сразу после одного ДТП со смертельным исходом, когда похожая машина сбила мужчину на переходе-зебре и уехала с места происшествия. На заднем сидении машины была замечена женщина-пассажир. Очевидцы сообщили, что водитель остановился и хотел выйти, но женщина ему этого не позволила.

Джейн онемела. Хорошо, что тут Ольга вмешалась уже решительно. Повысив голос, она произнесла:

– Андрей Петрович, этот случай совершенно не относится к нашему расследованию! Зачем вы о нём заговорили?

Следак заметно смутился и заговорил о важности мелких деталей, которые могли бы помочь делу. Только Джейн уже справилась с потрясением и снова заговорила, с каждым словом распаляясь всё сильнее:

– Я ничего не могу сообщить вам о деталях по поводу машины мужа. Но знаю, что он давал её для разъездов своим многочисленным бабам! Спрашивайте у этих сук! И, знаете, что? Дайте мне ещё раз взглянуть на тот бюстгальтер!

Следак молча полез в портфельчик, быстро вытащил злополучный пакет. Джейн придвинулась к пакету всем телом, даже наклонилась к нему близко-близко и выдала:

– Теперь я рассмотрела! Это не мой бюстгальтер! У меня такого никогда не было! Даже номер не мой!

Следак откинул голову, стал что-то говорить ей - она его уже не слушала, пытаясь умерить стук своего сердца.

Джейн была смертельно напугана и даже не жалела, что проболталась о любовницах мужа. Ведь нельзя же было ей признаться, что в тот чёртов день в машине мужа ездила она сама.