Лучший иронический детектив

И почему она никогда не может на них как следует рассердиться!

Признав в очередной раз, что племянники вьют из нее веревки, тетя Ася пригласила, наконец, всех к столу.

Пельмени удались на славу и дети уплетали их за обе щеки. Это вернуло тете Асе хорошее расположение духа, и, заручившись их обещанием помыть посуду после купания, она отправила детей на речку.

— Вы меня просто спасете, — сказала она. — Мне действительно надо поработать — роман уже горит.

Владик демонстративно пошмыгал носом и признал, что действительно, уже подгорает. Ласково потрепав его по голове, тетя Ася закрыла дверь и включила ноутбук.: «Она почувствовала, как ее соски напряглись,…» — набрала она с отвращением первые строчки.

На пляже почти никого не было. Дачники пересиживали жару дома, а местные жители гнули спину на огородах. Ребята с наслаждением прыгнули в прохладную воду и не спеша поплыли к противоположному берегу. Речка была достаточно широкой, но мелкой, с медленным течением, поэтому плавать в ней было приятно и легко. Лениво переговариваясь, дети поравнялись с лодкой, в которых сидело двое мужчин в одних шортах и почти одинаковых шляпах-панамках со змейками.

— Смотрите, — фыркнула Ирка, — какие они белые. И чем они летом занимались — совершенно не загорели.

— Прямо смотреть противно, — поддержал Броня.

Мужчины о чем-то негромко разговаривали. Слова по воде доносились далеко.

— И где такого дурака нашли? — возмущался то, что сидел на веслах. — Все испортил. Вместо того, чтобы на место принести, все сделал прямо там. Представляешь, как хозяин разозлился?

— Надо было лучше объяснить.

— Да уж объясняли. Что теперь говорить, время упущено. Теперь неделю ждать.

— А с ним что решили?

— Завтра будут решать. Уберем, наверное.

Дети поплыли обратно, легли на горячий песок и расположились позагорать. Броня размышлял о том, как весело их родители, наверное, сейчас отдыхают в Турции. На пляже было скучно, и Броня многое бы отдал, чтобы из-за поворота реки вывернул водный мотоцикл или катер с водным парашютом. Хотя, опять же, в Турции нет Ирки и тети Аси — они, конечно, во многом компенсируют отсутствие водного парашюта. Броня вдруг обиделся на родителей. Вот тетя Ася — она бы ни за что его не оставила, если бы сама собралась уезжать. Скорее она отказалась бы от поездки и осталась вместе с ним. Он было надулся, но Владик с Иркой растормошили его, чтобы играть в «контакт». Броня сразу оживился и перестал грустить.

— Я первый загадываю, — заявил он. — Домашнее животное с рогами на букву «К». Дает молоко, — подумав, добавил он.

— Контакт! — сразу закричали Ирка с Владиком. — Корова!

— Нет! — с торжеством сказал Броня.

— Давай открывай вторую букву. Был контакт, — потребовал Владик.

— Вторая буква «А».

У ребят, которые приготовились сказать «коза», вытянулись лица. Они замолчали, сосредоточенно вспоминая, какое животное на «ка-» дает молоко и носит рога.

— Точно с рогами? — усомнилась Ирка.

— Ну, вы даете! Конечно, точно!

Ирка расстроилась. Младший Бронька на этот раз ее переиграл. Признаваться, что она такого слова не знает, ей не хотелось, но пришлось сдаться.

— Сдаемся, пожалуй, да, Владик?

— Пожалуй, — почесал в затылке Владик.

— КАЗА! — торжествуя, выпалил Броня.

Ребята опешили, потом стали хохотать, катаясь по песку.

— Ну, академик! Ну, ты даешь!

Броня растерянно моргал:

— Вы чего?

— Так ведь КОЗА! — хохоча, простонала Ирка. — Ко-за, через «о», понял?

— Как? — удивился Броня. — А проверочное слово?

— Какое? — в свою очередь удивился Владик.

— КАЗЕЛ, — уверенно сказал Броня. — Все четко говорят: ка-а-зел.

— Ой, умру, — дрыгал ногами Владик в полном восторге. — Ирка, ты слышала? Казел! Ой, не могу!

Ирка повалилась на песок, изнемогая от смеха.

— Спросите тетю Асю, если не верите, — обиженно бубнил Броня. — И вот ржут!

— Я тебе букварь куплю, Бронечка, — пообещала Ирка, пытаясь успокоиться.

По дороге домой Броня требовал завернуть к Клеопатре Апполинариевне, чтобы доказать, что он был прав. Втайне он побаивался, что его снова поднимут на смех при тете Асе, и это кончится диктантами по русскому языку и прочими неприятностями. Но Броню отговорили — показываться на глаза Клео после истории с милицией им не хотелось, и Броня поплелся за Иркой и Владиком, ожидая новых насмешек. Им не терпелось посмешить тетю Асю, и Ирка побежала вперед к дому, крича на ходу:

— Тетя Ася, ты знаешь новое рогатое животное на букву «к»? — но, вбежав в дом, она услышала голоса, и моментально замолчала.

— Представляете, у нас Гренадерша, — прошептала она, обернувшись к мальчикам.

Тетя Ася вышла к ним навстречу, из последних сил стараясь быть любезной.

— Дети, поздоровайтесь с Зинаидой Михайловной, — утомленно сказал она. Следом за ней в коридор вышла пятилетняя внучка Зинаиды Михайловны, Ксюша.

— Вот зараза! — басом сказала она, запнувшись о ковер.

— Ксения! — послышалось низкое контральто Гренадерши. Она грозно возвышалась над внучкой, все ее сто двадцать килограмм и два метра роста выражали бурное негодование. — Какие слова я запретила тебе употреблять?

— Дура, сволочь, зараза! — не моргнув глазом, выпалила Ксения.

— Вот, — удовлетворенно сказал Гренадерша. — Чтобы больше я их не слышала.

Ирка пораженно посмотрела на тетю Асю. Та пожала плечами. — Пойдемте чай пить, — безнадежным голосом сказала она. Зинаида Михайловна с готовностью побежала на кухню.

— Ужасно, дорогая! — продолжала греметь она. — Никогда не знаешь, какую змею ты пригрел под боком.

— Вы о ком? — полюбопытствовал Броня.

— К Клеопатре Апполинариевне приезжала милиция, вы знаете? — повернулась к нему Гренадерша. Тетя Ася тоже повернулась к ребятам и нахмурила брови, призывая их молчать.

— Так ведь… — начал Броня, но Ирка ткнула его в бок, и он ойкнул. Гренадерша продолжала вопросительно смотреть на него.

— Ведь… это… — мучительно соображал Броня, боясь ляпнуть что-нибудь лишнее. — Это… а как вы ее пригревали?

— Всегда была о ней весьма высокого мнения. Весьма! — внушительно сказала Гренадерша.

Ирку покоробило. Подумаешь, какая честь — высокое мнение Гренадерши! Да она с Клео и здоровалась всегда сквозь зубы. А теперь вот примчалась посплетничать. Можно подумать что она — сама безупречность. Ирке вдруг захотелось как-нибудь уронить репутацию Гренадерши, чтобы она не смела больше смотреть на людей сверху вниз. Решив про себя, что она непременно это сделает, Ирка повеселела и смогла смотреть на Гренадершу без прежнего отвращения.