Лучший иронический детектив
Шрифт:
— А что у нее произошло? — преувеличенно вежливым голосом спросила она.
— Дурная компания. Вам урок, молодые люди, вы в вашем возрасте весьма этому подвержены, весьма.
— При чем тут компания? — возмущенно начал Владик, полный решимости защитить Клео, но тут же получил в бок от Ирки.
— Вот-вот! — подняла указательный палец Гренадерша, не замечая, как Владик, удерживаемый Броней, пытается в отместку пихнуть Ирку. — Сначала собираются вместе, потом — выпивают, и вот результат: пьяный дебош.
— У Клеопатры Апполинариевны был пьяный дебош? — уточнила тетя Ася.
— У нее, у нашего божьего одуванчика.
Грязноватый палец Гренадерши остановился перед носом Владика.
— Вот что бывает, когда дети отбиваются от рук.
— Это Клеопатра Апполинариевна — дети? — удивился Владик.
— Вот что, — перебила его тетя Ася, со стуком ставя чашку перед Зинаидой Михайловной. — Милицию вызывала я. — Тетя Ася метнула выразительный взгляд на Ирку, чтобы та не вздумала ее поправлять.
— Ах, дорогая! — засочувствовала Зинаида Михайловна. Она явно завидовала тете Асе из-за того, что та оказалась на месте происшествия.
— Причем — от нее самой, — пояснила тетя Ася.
— Милочка, вы слишком неосторожны. Лезть в самую гущу…
— У Клеопатры Апполинариевны произошло несчастье.
— Дорогая, она сама…
— Кто-то пробрался в ее дом в ее отсутствие, — продолжала тетя Ася, и голос ее становился все тверже. — Набезобразничал в доме, и я настояла на том, чтобы вызвать милицию. Такие вещи нельзя оставлять безнаказанными! — закончила тетя Ася голосом окружного прокурора.
Гренадерша растерянно молчала, не находя готовых сентенций на этот случай.
— И если я услышу в деревне порочащие Клеопатру Апполинариевну слухи, — продолжала повышать голос тетя Ася, — я буду вынуждена внести свои коррективы!
Тетя Ася смотрела сверху вниз на поверженную Гренадершу. — Такие, какие сочту нужным! — внесла она ясность на всякий случай.
Дети восхищенно смотрели на тетю. Так Гренадершу еще никто не ставил на место. Ирка мысленно поаплодировала тетя Асе и пошла в туалет. На стуле у дверей кухни сидела Ксюша, которая сосредоточенно что-то бормотала, глядя прямо перед собой.
— Дура, сволочь, зараза, никогда не забуду эти слова! — услышала Ирка, проходя мимо ребенка. Ксюша повторяла запретные слова как молитву.
Ирка прошла мимо нее, и Ксюша моментально встала и пошла за ней следом.
— Чего тебе? — обернулась Ирка.
— Ску-у-чно! — протянула Ксюшка, глядя на Ирку жалобными глазами снизу вверх. Ирке стало ее жалко, и она протянула ей с полки фарфоровую статуэтку пастушки. С точки зрения Ирки пастушка была отвратительна — в бело-розовом цвете, с толстыми ногами и глупым лицом. Но с точки зрения тети Аси это был почти антиквариат, память предков, поэтому Ирка предупредила:
— Осторожно, смотри, не разбей, — и пошла дальше. За ее спиной тут же раздался грохот и звон разбитой статуэтки. На шум вышли из кухни тетя Ася и Гренадерша.
— Слава богу, — прогудела Зинаида Михайловна. — Всего лишь статуэтка.
— Могло быть и хуже, — вздохнула тетя Ася. — Например, китайская ваза династии Мин.
Ирка поспешно отступила в туалет. Слава Богу, в доме пока есть хоть одно место, где никто не донимает. Не успела она расположиться там со всем возможным удобством, как в дверь загрохотали.
— Кто там еще? — крикнула Ирка.
— Пусти, — ожесточенно колотило в дверь Гренадершино чадо.
— Чего тебе тут надо?
—
Посмотреть.Ирка заскрипела зубами.
— Ребенок познает мир, — донесся из кухни снисходительный голос Гренадерши.
Ирка вернулась в кухню, где все сидели за столом. Владик с Броней ни за что не хотели уходить, не досмотрев представление до конца. Гренадерша вещала о погоде, а тетя Ася нервничала.
— Тетя Ася, — невинным голосом спросила Ирка. — Как продвигается ваша работа? Сколько страниц вы успели перевести?
— Две, — ответила тетя Ася.
Ребята поняли Ирку и тоже бросились тете Асе на выручку.
— Как две? — трагическим голосом сказал Броня. — Тетя Ася, что же вы, ведь уже четыре часа. Как же вы успеете сделать 20 страниц к завтрашнему дню?
— Ты прав, что-то я заболталась, — благодарно сказала тетя Ася. — Пойду-ка я поработаю.
— Конечно-конечно, дорогая, — величественно разрешила Гренадерша. — Мы с Ксюшей, пожалуй, пойдем.
— Мы вас проводим, — вскочили ребята и стали теснить Зинаиду Михайловну к дверям. — До свидания, приходите, правда, этот месяц у тети Аси ужасно занятой, ну а потом — милости просим.
Ошеломленная Гренадерша молча дошла до выхода и стала искать глазами тетю Асю, чтобы попрощаться. Но ребята загалдели, что обязательно передадут ей привет и захлопнули дверь перед самым Гренадершиным носом.
— Спасибо, — донесся из гостиной тети Асин голос.
Помыв посуду, все собрались на чердаке. Мальчики развалились на огромном дедовом диване без ножек с потрескавшейся кожаной обивкой, Ирка устроилась с удобствами на старом пружинном матрасе, облокотившись на кожаный валик от дивана. За дверью послышался жалобный вой Рики. Он из всех сил скребся, прося, чтобы его тоже впустили. Владик открыл ему дверь, и лохматый песик радостно вбежал и запрыгал между ребятами, всячески выражая свой восторг.
— Вот стерва, — от души сказал Броня.
— А ты — двоечник! — вспомнила про козу Ирка и захохотала. Рики прыгнул ей на живот, и заплясал на нем, разделяя ее веселье. Броня же надулся и заявил, что ему еще ничего не доказали, а потому — неизвестно, кто прав. Владик не находил слов от такой безграмотности.
— Давай тетю Асю спросим, — предложил он. Но Броня был очень обеспокоен тети Асиным переводом и отвлекать ее категорически не хотел. Он, Броня, не такой уж ребенок, чтобы самому не разобраться в таком пустяке и не объяснить некоторым очевидные вещи. Когда возмущенный Владик бросался к двери, чтобы спуститься вниз и крикнуть тетю Асю, Броня закрывал дверь своим телом, не допуская, чтобы тетю Асю побеспокоили. Такая горячая забота о тете Асе объяснялась тем, что Броня уже давно согласился с ребятами, но чувство собственного достоинства позволяло ему сдаваться лишь постепенно.
Ирка тем временем листала завалявшиеся на чердаке книги. Среди них попадались детские книжки тети Асиного детства. «Мойдодыр», «Чудо-дерево», с невероятно милыми картинками и неуклюжими детскими рисунками на полях. А вот и «Волк и семеро козлят»:
— Броня, смотри, убедился? — показала она двоюродному брату обложку книжки.
— Ничего не убедился, — сварливо возразил Броня. — «Козлята», может, и через «о» пишутся, а «коза», может, через «а». Может, у них чередование гласных.
— О господи! — Ирка полистала книжку. — Вот, смотри, «пошла коза в лес…» — видишь, Фома неверующий?