Лучший мужчина Нью-Йорка
Шрифт:
– Я на это надеюсь…
Пять лет они не могли и двух слов друг другу спокойно сказать, а одна ночь все полностью переменила. Теперь они и без слов отлично понимали друг друга.
Умелые прикосновения, горячие губы… Желание Даниэля в стократ увеличивало ее собственное желание. Придвинувшись еще ближе, он снова принялся ее гладить, и Джи застонала от удовольствия, но тут его пальцы прошлись по ее ребрам, и от щекотки Джи засмеялась и попыталась отстраниться.
– Хм, – усмехнулся Даниэль. – Этого я еще не знал.
– Даже не вздумай, – выдохнула Джи.
Он снова ее пощекотал.
Протестующие
Как же все-таки все изменилось за одну-единственную ночь.
И уже даже не важно, почему все изменилось.
Главное, он счастлив. И сама она счастлива.
А еще Джи чувствовала, как с каждой секундой в ней растет какая-то щемящая нежность. Пробежав кончиками пальцев по его широкой груди, Джи пристально всмотрелась в невероятно голубые глаза, наслаждаясь всеми оттенками синевы в теплом утреннем свете. Она никогда не забудет ни этот взгляд, ни эти секунды бесконечной близости. Даниэль преподнес ей лучший на земле подарок, и она сохранит его до конца жизни.
И похоже, придется признать, что и сама она подарила ему частичку себя. Впервые в жизни. Раньше люди лишь поселялись в ее сердце, а на этот раз она сама отдала кусочек себя.
Джи сглотнула. Как же сложно будет с ним расстаться…
Но что это с ней? Она всегда была сама по себе и отлично со всем справлялась, так что и дальше справится, тем более что выбора у нее все равно нет. Нельзя же отказываться от мечты, которая сама идет в руки, ради того, что никогда…
– Что с тобой? – чуть хрипло спросил Даниэль.
Не желая ни врать, ни объяснять в чем дело, Джи просто наклонилась и прижалась губами к его губам.
Их время на исходе, но сегодняшний день будет их и только их. Расстаться она еще не готова.
– А знаешь, о чем еще я думала? – спросила Джи, наконец-то отрываясь от его губ. – Наверняка тем ласкам тебя учила женщина.
– Даже не надейся услышать подробности, – усмехнулся Даниэль.
– Я права? Взрослая опытная женщина наставляла молодого неискушенного Денни.
– Ревнуешь?
– Ну, учитывая, как хорошо ты усвоил уроки, я скорее подумывала об открытке с благодарностью…
– А почему я сам не мог до всего додуматься? Или, может, я так ласкал тебя в порыве вдохновения?
– Про вдохновение неплохо звучит. На твоем месте я настаивала бы именно на вдохновении.
Перекатившись, Даниэль подмял ее под себя, заботливо поправил подушку и плотоядно улыбнулся.
– Весь день в кровати, – протянул он. – Совсем не будем из нее вылезать или все-таки станем иногда менять декорации?
– А что ты предлагаешь? – уточнила Джи.
– Увидишь, – усмехнулся Даниэль.
Стоит отдать ей должное, тактика прерывания прерванного сна сработала неплохо. Последний раз Даниэль так хорошо себя чувствовал… Давно. Или очень давно?
А настоящей проверкой совместимости стала их третья ночь. Одним рывком вынырнув из кошмара в реальность, первым делом Даниэль увидел ее огромные напуганные глаза и
сразу же понял, что она боится не его, а за него. Джи осторожно его гладила, как бы пытаясь успокоить, а сам он судорожно сжимал ее руку. Что это с ним? Ему стало тошно от одной мысли, что на ее нежной коже останется синяк.И когда он сказал, что ему необходимо пробежаться и прийти в себя, Джи не стала его удерживать, а только спросила:
– А что это значит?
Он замер на пороге.
– Ты о чем?
– Ты все повторял, что тебе нужно еще пять. Пять чего?
Не отвечая, Даниэль молча ушел, поклявшись, что снова отдалится от Джи, вот только после смены, наполненной неустанными мыслями о ней одной, он снова вернулся к ее двери. А когда снова увидел, буквально решился дара речи и, не в силах словами выразить, как рад ее видеть, поцеловал улыбающиеся губы и повел обратно в постель. После очередной порции бурных ласк Даниэль отключился на восемь часов, и, наконец-то придя в себя, смог показать, на что на самом деле способен на любовном фронте.
Вот только им все равно скоро придется расстаться.
Когда Даниэль зашел за ней работу, Джи обрадовалась и очень удивилась.
– И куда мы идем? – спросила она.
– Сама увидишь.
– Это сюрприз? Для меня?
– А как ты думаешь?
Джи молчала, пока они шли к парку, но потом не выдержала и спросила:
– Мы уже на месте?
– Нет.
Каждые несколько минут Джи повторяла один и тот же вопрос, получая неизменный ответ, а потом Даниэль остановился и сказал:
– А теперь выбирай. Или мы идем в зоопарк, – он махнул рукой в одну сторону, – или туда… – Взмах в другую сторону.
На мгновение Джи замерла и так побледнела, что Даниэль даже испугался, что не угадал ее желание, а потом буквально просияла.
– Ты шутишь? – Она бросилась ему на шею. – Обожаю тебя! – Разжав объятия, она снова взяла его за руку. – Ты же тоже прокатишься на всех аттракционах, да?
– Неужели ты правда думаешь, что я полезу на деревянную лошадку?
– Ты никогда не целовался с девушкой на карусели?
Когда они вошли в парк развлечений, Джи заявила:
– Без тебя я не стану веселиться. – Она пристально посмотрела ему в глаза. – Обещаю, жалеть тебе не придется, а уж ночью я с тобой обязательно сполна за все расплачусь.
– Хочешь подкупить полицейского? – Даниэль нахмурился. – А в тюрьму попасть не боишься?
– Глупый, – усмехнулась Джи, – если я проведу ночь за решеткой, то ты останешься без награды.
Да, с этим не поспоришь.
– Ты будешь липкую розовую ерунду на палочке или все-таки съешь что-нибудь нормальное?
– Розовую ерунду. И ее можно есть прямо на карусели.
Даниэль скорее позволил бы себя расстрелять, чем полез бы на деревянную лошадку, так что они сошлись на том, что он просто постоит рядом. А Джи уселась в седло со сладкой ватой в руке, которую неторопливо рвала на кусочки и отправляла в рот, каждый раз старательно облизывая пальцы.
Не выдержав, Даниэль поцеловал сладкие губы.
Покатавшись еще на парочке аттракционов, Джи совсем развеселилась, так что теперь Даниэль с чистой совестью мог добавить очередной пункт к своему списку. Беззаботная радость.