Лучший приключенческий детектив
Шрифт:
Книгу за книгой, ряд за рядом, шкаф за шкафом. И — ничего! Никакой карты.
Лелуш насупился.
— А ваш дед, случаем, не любил пошутить?
— Дед, конечно, был весёлый человек. Любил разного рода подколы и розыгрыши. Но не в данном же случае. Ситуация отнюдь не располагает к глупым шуткам.
— И, тем не менее, никакой карты здесь нет. А может быть в этой библиотеке имеются книги еще какого-нибудь Верна?
— Да вроде бы нет.
— А если мы не совсем правильно поняли вашего деда, и искать следует между двумя книгами одного Верна — Жюля, а не между двух Вернов — Жюля и Анри? Ну, например — карта лежит между романами «Дети капитана Гранта» и «Михаилом Строговым». Обе книги, насколько мне не изменяет память, написал Жюль Верн. Вот и получается:
Робер оживился:
— Давайте проверим. С вариантами у нас всё одно не густо.
16 часов 10 минут 12 секунд.
Романы Жюля Верна занимали хоть и не целый шкаф (как книги того же Луи Буссенара), но несколько полок искателям карты пришлось-таки перелопатить. Тома — в бумажных, картонных, кожаных, коленкоровых и даже в бархатных переплётах — извлекались из полок и придирчиво изучались: а не прилип ли каким неведомым образом к обложке заветный клочок бумаги (а быть может, папируса или пергамента)?
— Надо же, — удивлялся Лелуш, — сколько томов настрочил мсье сочинитель. Я столько книг, наверное, и за всю жизнь не прочитал. А он их написал. И всё от руки, пером. Компьютеров-то тогда не было.
— Да, — согласился Боб, — титан!
— Уж лучше бы он был не столь титанист, — попытался пошутить полицейский. — Мы бы быстрее отыскали эту проклятую карту.
— А у Деда, заметьте, не полный набор. Только избранные романы Жюля Верна. Это же не Буссенар.
По отработанной уже схеме, Робер и Лелуш двигались навстречу друг другу. Встреча состоялась не на Эльбе, а на Дунае.
«Прекрасный жёлтый Дунай». Издательство «Gallimard», 2002 год.
Но и к галлимаровскому томику с бравым рыбарем-усачом на обложке, увы, не приклеился никакой листок: ни бумажный, ни папирусный, ни пергаментный.
Расстроенный Лелуш покрутил в руках пёструю книжицу, почесал губою нос.
— Впервые слышу о таком романе у Верна.
— О нём вообще мало кто знает, — с видом знатока заметил Робер. — Как мне рассказывал Дед, рукопись романа обнаружили в архиве автора то ли в конце семидесятых, то ли в начале восьмидесятых. Но при этом в состав знаменитого цикла Жюля Верна «Необыкновенные путешествия» входит роман с практически таким же сюжетом!
— И как такое случилось? — скорее из вежливости, нежели из реального интереса спросил Лелуш.
Боб заложил руки за спину, стал похож на университетского профессора, докучающего студентам нудной лекцией.
— После смерти писателя, его сын Мишель Верн… — Молодой человек вдруг замолчал, задумался. Затем улыбнулся, громко щёлкнул пальцами: ну, хоть картину «Архимед через мгновение после открытия закона имени себя» с него пиши. Вместо знаменитого «Эврика» Робер воскликнул: — Мишель Верн!!!
— Что «Мишель Верн»? — не понял полицейский.
Боб затараторил, словно какой-нибудь рэпер в парижской подворотне:
— Видите ли, после смерти Жюля Верна его сын Мишель стал дорабатывать, а порою и перерабатывать черновые наброски и недописанные рукописи отца. И всё это публиковалось… — да что там публиковалось, до сих пор публикуется! — за подписью Верна-старшего. А ведь многие вещи, по предположениям некоторых исследователей, Мишель весьма основательно переделал, чуть ли не заново написал.
— И что? — скорчил уморительную мину Лелуш.
— А то, — рубанул Боб. — Дедово «между двух Вернов» могло означать «между Жюлем и Мишелем». Ведь оба они — Верны!
— А где это: «между Жюлем и Мишелем»? — никак не мог сообразить недогадливый полицейский. — Поконкретнее бы.
— Сейчас. — Робер достал из кармана айфон, вошел в сеть, забарабанил по экрану. — Вот. После смерти Жюля Верна было выпущено ещё восемь романов из цикла «Необыкновенные путешествия»! Вы только вдумайтесь: целых восемь романов! И к каждому из них приложил руку сын писателя, Мишель. Вот названия этих книг: «Маяк на краю света» (издан в 1905-ом); «Золотой вулкан» (опубликован год спустя); «Агентство Томпсон и Ко» (увидел свет в 1907-ом); «В погоне за метеором» и «Дунайский лоцман» (оба изданы в 1908-м); «Кораблекрушение «Джонатана» (1909-й год); «Тайна Вильгельма Шторица» (1910-й); и,
наконец — «Необыкновенные приключения экспедиции Барсака» (отдельным изданием книга выпущена лишь в 1919-м)… Ого! — Боб аж подпрыгнул. Процитировал статью с какого-то литературного сайта: — «Роман «Агентство Томпсон и Ко» полностью был написан сыном Жюля Верна (рукопись включает 528 листов, или 612 страниц, написанных Мишелем). До того как рукопись Мишеля стала широко известна, мнения исследователей разделялись: О. Дюма, Э. Маркуччи, К. Хеллинг, Ж. Гермонпре утверждали, что произведение полностью написано Сыном-Верном в 1906 году; другие считали, что автор — Отец-Верн, указывая на схожесть стиля текста с другими романами классика. Следует отметить, в бумагах, найденных после смерти писателя, не было и намёка на начатое или готовое произведение с подобным названием или с похожим содержанием. Тем не менее, много десятилетий автором романа считался Жюль Верн».— Так-так-так-так-так-так-та-ак! — словно пулемет Гочкисс застрекотал оживившийся Лелуш. — Значит, роман «Агентство Томпсон и Ко» принадлежит перу Мишеля Верна! — Полицейский бросился к полкам, с утроенным азартом стал выдвигать-задвигать книги. Через минуту повернулся к Роберу, как бы извиняясь, пробурчал: — Такой книги здесь нет. Я три раз перепроверил. Может, в каком другом шкафу?
Боб задумался, отрицательно покачал головой. Снова застучал по экрану айфона, погрузился в чтение. Через некоторое время оживился, спросил:
— А книга «Необыкновенные приключения экспедиции Барсака» на полках имеется?
— Есть, — проверив, отрапортовал инспектор.
— Отлично, — залучился Робер. Опять разразился цитатой: — Слушайте. «Так как авторской рукописи романа найдено не было, принадлежность данного романа перу Жюля Верна почти сразу вызвала сомнение у читателей и исследователей. Мишель говорил, что воссоздал сюжет, основываясь на рукописях Жюля «Город в Сахаре» и «Ознакомительная поездка», а также на черновиках, набросках и личных беседах с отцом. У верноведов эта версия вызывает серьёзнейшие сомнения. Считается, что Мишель написал не менее половины романа, а Оливье Дюма утверждает: даже больше, а именно — весь текст кроме, пожалуй, первых пяти глав, для которых действительно можно отыскать параллели в «Ознакомительной поездке». Вот так-то! Между прочим, Оливье Дюма — самый крутой в мире спец по Верну. Он лет тридцать возглавлял верновское общество. Кому-кому, а ему в этом вопросе можно доверять. Кстати, мой Дед был членом общества почитателей Жюля Верна. Он хорошо знал Дюма и разделял все его выводы о посмертных романах писателя.
— И всё-таки я не вполне понимаю, что это нам даёт?
— Как что? У нас же имеется эта книга!
— Книга-то имеется, — упавшим голосом произнес Лелуш. — Но вот только между нею и соседними… — прочитал: — «Флагом Родины» и «Школой Робинзонов» — никаких карт нет. Впрочем, в этом мы уже успели убедиться чуть ранее.
— А если подумать? — хитро подмигнул полицейскому каскадер.
— Как подумать?
— Головой… Если первые пять глав книги худо бедно написаны с учетом черновых набросков Жюля Верна, а оставшиеся — есть махровая самодеятельность Мишеля, то…
— Что?
— Значит, дедово «между двумя Вернами» находится как раз где-то между пятой и шестою главами романа «Необыкновенные приключения экспедиции Барсака»! Естественно, примерно, и предположительно. Открывайте книгу, проверим.
Открыли, проверили, убедились: карта есть!
16 часов 53 минуты 17 секунд.
Совсем не так представлял себе Боб карту, ведущую к многомиллионным сокровищам. Абсолютно никакой таинственности и загадочности. Ни малейшего намека на древность и старину. Даже о конце девятнадцатого века, когда жил и работал этот самый Дедов Буссенар, говорить не приходилось. Положа руку на сердце, и двадцатым особо не пахло. Простая, сложенная вчетверо страница, вырванная из географического атласа, который можно купить в любом книжном магазине евро так за пятнадцать. В Дедовой библиотеке штук двадцать подобных атласов на самых разных языках: от русского до суахили. Робер-старший практически из каждой зарубежной поездки привозил по сборнику географических карт: коллекционировал.