Лучший приключенческий детектив

Лелуш аккуратно развернул кусок мелованной бумаги — из складок карты, точно из разорванного конверта, выпал маленький ключик.

Боб среагировал молниеносно. Выбросил правую руку, подхватил ключ на лету. Недаром он так долго тренировался, чтобы повторить фирменный трюк Брюса Ли с монетой. Говорят, легендарный кинобоец успевал поменять монетку, лежащую на ладони собеседника до того, как тот успевал сжать кулак. Поменять монету у Боба, увы, ни разу не получилось, но вот забрать 50-тицентовый кругляш с ладони стоящего в полушаге оппонента он завсегда успевал.

Вот и теперь — реакция не подвела. Брюс Ли мог бы гордиться достойным учеником.

— И что всё это значит? — спросил молодой каскадёр, с удивлением разглядывая лежащий на ладони маленький блестящий ключик.

— Будем разбираться, — рассудительно сказал полицейский, внимательно изучая карту. — Насколько я понимаю, это Австралия.

— Она самая, — согласился Боб. — Но каким образом страна кенгуру связана с Буссенаром? И главное — что в карте делал этот ключ?

— Да-с, — поскрёб лысое темечко Лелуш. — Вопросов пока больше, чем ответов… А может, всё дело не в карте, а в ключе? Может, ваш дед просто взял да и завернул ключ в первую попавшуюся под руку бумагу? Ключ-то, как я погляжу, не простой — от банковской ячейки. Карта здесь особо не нужна — тем паче карта какой-то далекой Австралии. Достаточно знать название банка да код доступа к ячейке.

— Ну, с этим как раз проблем нет, — сказал Робер и ткнул пальцем в угол карты.

Убористым дедовым почерком (Боб узнал бы его из тысячи; Дед — тот ещё минималист, как будто для бессоновских минипутов пишет) там было выведено:

«Les lumieres de Paris»; 481334342188653».

— Соглашусь, — кивнул Лелуш, — скорее всего это и есть: название банка и код доступа. А ваш дед, я смотрю, тот ещё шифровальщик. Вон какой код забабахал. Сам Пенвен [7] бы, ха-ха-ха, не расколол.

7

Жорж Жак Пенвен (1886–1980) – французский криптоаналитик. Во время Первой Мировой войны взломал германский шифр ADFGVX.

— Да, Дед любил заковыристые штуки. И вот ещё одно тому подтверждение. Смотрите. — Боб указал на тонкую, начерченную от руки шариковой ручкой линию, пересекающую австралийский материк с севера на юг: от залива Карпентария до Мельбурна, или же наоборот: с юга на север — от Бассова пролива до Арафурского моря. С определенной, весьма, надо сказать, неравномерной периодичностью, эту линию, словно бусины нитку, украшали маленькие кружочки — всего семь штук. Рядом с каждым — странные надписи, выведенные опять-таки Дедовой рукой (ну, или кем-то, кто желал во что бы то ни стало подделать почерк Деда). Возле самого нижнего — «chap. III», далее — снизу вверх — по возрастающей: «chap. IV», «chap. V», «chap. VI», «chap. X», «chap. XI», «chap. XII».

— Чтобы это могло означать? — спросил Лелуш. — Почему отсчёт ведется не с единицы, ну, или там не с нуля? Да еще с такими пропусками. И что значит это странное «chap»?

— Понятия не имею, — пожал плечами Боб. — Да что угодно: хоть «шляпа», хоть «капеллан», хоть «часовня» [8] … Причем видите, кружок возле надписи «chap. XI» гораздо крупнее остальных. Может это как-то связано с сокровищами Буссенара?

— Вообще-то, насколько я знаю, на картах кладов ставят крестики. А не кружочки. Да и масштаб у подобных карт обычно совсем иной. А при таком масштабе, — вон, в одном сантиметре — сто пятьдесят километров! — получается, что этот кружок накрывает территорию, примерно равную Парижу. Ха, разве ж реально на таком огромном пространстве отыскать какой бы то ни было клад? К тому же — отчего сокровища французского писателя следует искать в какой-то там Австралии? Нелогично. Поэтому моя версия, что листок из атласа служил всего лишь конвертом для ключа от банковской ячейки, мне кажется единственно разумной. По крайней мере, она объясняет всю эту мнимую загадочность… Ну, мало ли что там в атласе чертил ваш дед. Я, например, тоже любил в детстве разрисовывать карты.

8

Во французском языке все эти слова начинаются на «chap»: шляпа – chapeau, капеллан – chapelain, часовня – chapelle.

— Так то ж в детстве.

— Что стар, что млад — всё едино, — отмахнулся Лелуш. — Разгадка, мне думается, проста. Ваш дед что-то там отыскал и для надёжности поместил это что-то в банк. Ключ и шифр он спрятал в книгу. Кто-то — пока нам, к сожалению, не известно кто — разузнал о находке вашего деда и… Ну, вы сами понимаете, на что способны некоторые субъекты, когда речь заходит о миллионах. Возможно злоумышленникам стало известно, что ключ и код ваш дед спрятал в одной из книг своей библиотеки. Вот только они не знали, в какой именно. Поэтому и утащили все книги Буссенара — что, в принципе, не лишено некоторой, пусть и странной, но логики. Ну, откуда, спрашивается, преступники могли знать, что ключ спрятан между «двух Вернов», а не в томике того же Буссенара?

— Звучит логично, — согласился Робер. — Но всё-таки. Какой-то странный выбор для конверта, вам не кажется? А почему не газета, не чистый лист, не стандартный почтовый конверт, в конце-то концов?

— Откуда ж мне знать. Это ведь ваш дед. И, как я погляжу, тип он был весьма престранный.

— Да, с Дедом скучать не приходилось. Вот и теперь, не даёт затосковать, подкидывает задачки.

— Не велика задача, — махнул рукою полицейский, — сходить в банк, открыть сейф и забрать сокровища… этого, как там его?

— Буссенара.

— Вот-вот, Буссенара. Делов на два раза чихнуть.

— Вы думаете, всё будет так просто? Мне вот так возьмут и отдадут то, что находится в сейфе?

— А почему нет? У вас есть ключ, вы знаете код. В конце концов, вы, как я понимаю, являетесь единственным родственником покой… Франсуа Робера. И я думаю, в договоре с банком он указал именно вас как получателя посылки. К тому же с вами буду я. А звание полицейского во Франции кое-что да значит! Так что берите ключ, карту (на ней как-никак записан код) и едем в банк! Пора поставить в этом деле точку!

— Точку я поставлю, когда отыщу убийц деда, — глухо сказал Боб. — И разберусь с этой таинственной «красной звездой».

15. Посылка

18 часов 04 минуты 23 секунды.

XVI округ, банк «Les lumieres de Paris», Париж, Франция.

Робер ощущал себя киношным спецагентом. Каким-нибудь там Джейсоном Борном, например. Тот ведь тоже пришел в незнакомый банк с одним лишь паролем, и тоже не знал, что ждет его в банковском сейфе. В кино — в сейфе были деньги, документы и оружие. А что ждет Боба в реальности? Что спрятал в банковской ячейке Дед? Неужели он и взаправду отыскал какие-то там сокровища? Сокровища на несколько миллионов. Интересно, что это может быть (с виду ячейка не так уж и велика — примерно с кейс)? Драгоценные камни, старинные украшения? Какие-нибудь особо ценные археологические артефакты: копье Судьбы, там, или чаша Грааля? А может там старинная картина? Какой-нибудь Рембрандт или, на худой конец, Дега. Ведь Дега, кажется, жил и творил примерно в одно и то же время с Буссенаром. А вдруг как они были знакомы и…

Боб аж чертыхнулся про себя. Тьфу ты! Вы слишком много смотрите телевизор, милостивый государь. Жизнь — это вам не голливудский блокбастер с Николасом Кейджем, или Томом Хэнксом в главной роли. Не «Сокровище нации», не «Код да Винчи». И уж тем более не «Индиана Джонс». Ну, какие такие сокровища мог скрыть ото всего мира писателишка второго, если не третьего порядка? Впрочем, чего гадать, через минуту всё станет ясно…

Молчаливый, словно слуга Атоса, Гримо, служащий банка одарил Боба улыбкой, способной очаровать каждую седьмую домохозяйку по эту сторону Ла-Манша. Затем вставил ключ в замочную скважину, аккуратно провернул против часовой стрелки.

Крак, — щёлкнул замок.

Жестом, коему позавидовал бы церемониймейстер Букингемского дворца, закованный в броню достоинства, помноженного на холодную учтивость, банковский работник пригласил к сейфу Робера.

Боб с усердием прилежного школяра повторил все манипуляции местного специалиста: достал ключ, вставил, повернул.

Щёлк! Сейф открылся.

Робер извлек из ячейки кассету, оценил её вес. Ого! Килограмм плюс минус сотня грамм. Если внутри, допустим, драгоценные камни, то и вправду может потянуть на несколько миллионов! А если золото, то… Впрочем, хватить фантазировать. Надо всего лишь потерпеть. Каких-то несколько секунд. Пока Гримо с повадками графа де Ла Фер не оставит его одного.