Luminosity - Сияние разума

Кроме армрестлинга, моя неделя отдыха в Норвегии была замечательно однообразной. Я познакомилась с Иларио, приятным парнем, который был очень осторожным и неторопливым в своих решениях, и покровительственно относился к Джанне. Я провела много времени с Эдвардом в нашем доме, ужиная исключительно косатками, и могла уже бегло говорить на итальянском. Я изучала окрестности нашего дома, иногда с Эдвардом или с другими членами семьи, а иногда и в одиночку.

Гарри прислал электронное письмо; я нервно открыла его, переживая, что Элис пропустила потасовку с Иларио как ответ на трагическую неудачу. Но Гарри удачно прошёл на расстоянии десяти футов от случайного туриста вместе с Кармен, которая следила за его передвижениями, и не причинил ему никакого вреда. Он поблагодарил меня за помощь. В постскриптуме он извинился за то, что так меня испугался; при переписке собеседник не ощущался для него человеком, и я ничем не отличалась от остальных.

Я продолжала оставаться в курсе происходящего в Ла Пуш. Рейчел нервничала по поводу того, что будет, когда той девушке из Мака, которую нашел Виктор, снова нужно будет пойти в школу. Она думала, что Виктору будет плохо без нее. Клэр тоже в конце концов должна была вернуться в резервацию Мака; ее родители, пусть и слегка небрежные, все же не допустили бы ее полного отсутствия. Они ожидали, что Эмили наконец вернет им свою подопечную, и тогда Квил останется один. Рейчел, в свою очередь, невозможно было передать обязанности альфы кому-то другому, и она договаривалась со своей школой о возможности удаленного обучения осенью. Ей, скорее всего, в конце каждого семестра потребуется ездить в Спокан на экзамены, но все остальное можно будет делать в Ла Пуш.

Я нашла повод спросить Карлайла, почему он считает Шивон одаренной, есть ли причины так считать помимо случая с Мэгги. Его ответ меня вообще не впечатлил. Мэгги была его самым сильным аргументом. Во всех других описанных им случаях у Шивон было полно времени для проведения сложной подготовительной работы. Я сказала, что, как и сама Шивон, считаю ее не одаренной, а просто талантливым организатором. Не было причин думать, что она одаренная, пока она не окажется в одной комнате с Элизаром, и он не скажет обратного, либо же она не покажет что-то более впечатляющее, чем заставить Лиама примириться с новым членом ковена. Карлайл примирительно улыбнулся и сказал, что пусть так и будет, что меня несколько разочаровало, но дальше продолжать разговор не имело смысла; вместо этого я пошла наблюдать, как Эсме заливает цемент в подвале.

После недели дома, как мы и планировали, я была готова лететь в Южную Америку и искать полувампиров. Я сообщила это Эдварду, и он с удовольствием заказал нам билеты. Пару часов спустя мы уже снова летели над Атлантикой, надеясь узнать, был ли наш потенциальный ребенок мифом или реальностью.

*

— Признаться, я понятия не имею, как искать полувампиров, — сказала я Эдварду на португальском, когда мы отошли от аэропорта. Я провела поездку за изучением этого языка, поскольку у нас не было учебников других языков, которые могли использовать племена, с которыми мы встретимся. Использовать переводчиков было бы опрометчиво, учитывая объект наших поисков, хотя мы могли нанять одного, чтобы выучить несколько слов, без объяснений, зачем и где мы будем их использовать, а Эдвард мог бы просматривать реакции людей на эти слова в их сознании.

— У меня тоже не особо много такого опыта, — ответил он на том же языке. — Поэтому мы и приземлились в Манаусе вместо Рио. Я подумал, что можно начать с поиска амазонского ковена, у которого можно будет спросить, не слышали ли они чего-нибудь на эту тему. Возможно, что люди, которые верят в вампиров, не захотят говорить с нами, хотя если амазонский ковен ничего не знает, и мы окажемся в тупике, можно будет попробовать вернуться сюда с Джанной, чтобы она расспрашивала людей вместо нас.

— Да, разумно. Расскажешь мне о ковене? — попросила я.

В амазонском ковене было три женщины, все без пары. Они образовали непривычно крепкий ковен, и их редко видели порознь друг от друга. Зафрина, их лидер, была иллюзионистом. Хотя она и ограничивалась лишь зрением и не могла влиять на другие ощущения, она была весьма сильной и могла создавать полноценные видения, которые полностью перекрывали реальный мир. Эдвард считал, что на меня ее дар не подействует. Две других, Сенна и Кашири, одаренными не были. Всем троим было больше пятисот лет, хотя точно они не считали. Обращены они были по отдельности, ушли от своих создателей, а потом через несколько лет нашли друг друга.

Хотя они и не были единственными вампирами Южной Америки или даже Бразилии, но под их контролем была почти вся Амазонка и ее окрестности. Эдвард убедил меня, что Зафрина достаточно уверена в способности повернуть сражение в свою пользу, чтобы сразу не атаковать вторженцев, даже если они пришли незваными (они не дружили с современными технологиями, так что позвонить заранее им было нельзя). Они узнают Эдварда, а потом он представит им меня, и если они не смогут или не захотят помочь, то мы разойдемся мирно.

Тропический лес не отличался наличием транспортной инфраструктуры, так что мы передвигались пешком, с умеренным количеством багажа в рюкзаках, и, чтобы вещи не промокли, мы обернули их полиэтиленом. Из-за дождя было сложно ориентироваться по запаху. Можно было понять, кто недавно был поблизости, однако найти, где был ковен и куда он отправился далее, было почти невозможно.

*

На то, чтобы их найти, у нас ушло два живописных и сырых дня, за которые я усовершенствовала португальский, научилась распознавать широкий спектр запахов дикой природы и съела неплохого на вкус ягуара. Потом мы обнаружили трёх женщин, которые были в середине трапезы. Эдвард первым почувствовал запах и предупредил меня задержать дыхание; я всё ещё не убедилась, что смогу вынести запах свежей человеческой крови. Ему, казалось, тоже было некомфортно. Он прекратил дышать, как только учуял его, и выдохнул, чтобы не использовать воздух. Он был уверен, что это запах крови жертв амазонок.

Когда мы добрались до них, люди уже были мертвы. Каждая из амазонок пила свою жертву. Судя по их одежде, эти люди были лесорубами или типа того. Члены ковена, в свою очередь, были целиком одеты в майки и брюки, сделанные из шкур и кож. У них были удлиненные конечности и черты лица, похожие на отражение обычного человека в кривом зеркале — изящные вытянутые лица, гибкие конечности и пальцы. У всех них черные волосы длиной до пояса были заплетены в косы, а бледная кожа имела едва заметный бежевый оттенок.

Одна из женщин оторвалась от горла своей жертвы, чтобы взглянуть на нас, и я была удивлена, что не ощущаю тошноты. Видимо, вампирам это недоступно, потому что лично мне мертвецы казались самым отвратительным зрелищем из всех существующих. Измочаленное тело Гарри Клируотера выглядело примерно так же. Вообще, он пострадал еще сильнее, поскольку у этих людей раны были в основном на шее, а остальные части тела остались невредимы. Но Гарри теперь был здоров как конь, а вот эти лесорубы вряд ли когда смогут таким похвастаться. Я нашла бесполезными размышления о том, что своей работой они уничтожали исчезающие виды животных. Такие виды, даже самые фотогеничные, не мыслят. Их гибель не заслуживает такой мести. Люди в любом случае не заслуживают такого.

Эдвард заметил, что мне не комфортно, и обнял меня. Женщина, что смотрела на нас, заговорила:

— Эдвард Каллен. Странно видеть тебя здесь.

Она говорила на английском, хоть и с акцентом — я думаю, что она не часто в нем практиковалась.

— Вижу, ты нашёл свою пару.

— Это Белла, — представил меня Эдвард, утвердительно кивнув. — Белла, это Зафрина, а это Сенна и Кашири. Он указал на двух вампирш, которые проигнорировали наше приближение.

Я попыталась улыбнуться, и мне это удалось, хотя я всё ещё продолжала смотреть на трупы. Кашири закончила со своей жертвой и посмотрела на нас через плечо, затем ее движение повторила Сенна.