Лунная охотница и Теневой король

— Вставай… — послышался тихий голос над ухом.

— Не хочу… — пробормотала я.

— Надо.

Поморщившись, я всё же повернулась на спину, недовольно открыв глаза.

— Ну и кто ты после этого? — изогнула бровь я, смотря на приятное мне лицо, от которого дух захватывало. — Ещё повелителем зовёшься?

— Зовусь, — улыбнулся он уголками губ, смахнув с моего лица тёмную прядку. — Нам пора возвращаться.

Сердце в моей груди тяжело забилось, заставив нехотя вспомнить сказанные Лораром слова. Верно, мне ведь не так долго здесь осталось — буквально несколько дней, и придётся прощаться с Малоречьем. И это самое ужасно во всём, что только могло со мной приключиться. Так не хотелось покидать этот уже ставший родным край. Меня тут держали, и не кто — то, а сам Темнейший.

— Мне казалось, брат не даст тебе так просто уйти, — заметила я, приподнявшись на локти. — Вы так редко видитесь, что вряд ли одна опустошённая бочка вина способна это загладить.

— Ты его видела — ему и целый погреб опустошить проблемой не будет, — заметил Темнейший, проведя костяшками пальцев по моему виску, отчего сердце в груди забилось громче. — Лучшей уйти прежде, чем он вспомнит, что мы тут.

Я не смогла подавит улыбку, коснувшись тускло искрящихся в дневном свете рогов. Они были холодные, чуть шершавые, и казались невероятными. Я боялась до этого даже подумать о том, что бы коснуться их, но сейчас… и почему я раньше этого не делала? Может, потому что была в ужасной дали от него?

— Я представляла себе Светлейшего иначе, — негромко призналась я.

— И как же? — с интересом сощурился он.

— Более… ужасного и страшного, — понизила голос до шёпота я, обхватив ладонями белое лицо Темнейшего и притянув к себе. — Надо признаться, я ожидала другого…

— Он запивает своё горе поражения вином, — аккуратно опустив руку чуть выше моего плеча и нависнув, произнёс Темнейший. Тёмные волосы соскользнули с его спины и лизнули мои ключицы и грудь. — В той войне он очень много потерял, и теперь пытается забыть это.

— После стольких тысяч лет? — не могла не удивиться я.

— Эта первая война, которую он проиграл. Для него это большой удар, который он не смог пережить. Если снова случится война — я не думаю, что у него хватит сил поднять свой меч и созвать всех на битву.

— Неужели он так слаб?

— Он не следит за своим народом, и тот делает что хочет. Многие из них решили перебраться к людям, не понимая, что там их ждёт смерть… они как нииты — охотятся на них ради удовольствия, а не потому, что им без этого не выжить. Рано или поздно об этом узнают, и заковывают в ошейники. Железный Король не убивает наш народ, а унижает его. Ничего подлее не может быть.

На лице Темнейшего скользнула тень боли, и его губы стиснулись от собственного бессилия. Сердце в моей груди тут же томительно сжалось от одной только мысли, что могут там сделать со мной.

— Я буду осторожной, — как можно уверенней произнесла я, смотря в эти восхитительные океаны глаз.

— Да ну? — недоверчиво усмехнулся тот, так и заставив досадливо улыбнуться. — По моему, с осторожностью у тебя проблемы.

«Не только в этой жизни», — захотелось сказать мне, но я вовремя прикусила язык.

Что было в прошлом, пускай там лучше и останется. Сейчас я хочу вновь научиться дорожить близкими, а ещё понять — настолько ли дорог мне этот мир, что бы в нём остаться? Могу ли я со спокойным сердцем уйти отсюда и больше не оборачиваться? Вопрос уже сам нашёл свой ответ — небольшой росток, зародившийся в мыслях.

— И что ты тогда предлагаешь? — поинтересовалась я.

— Узнаешь…

Темнейший наклонился, подарив свой незабываемый поцелуй. Сердце в моей груди так и полыхнуло, рождая внутри несокрушимую реку, способную сточить камень. Разрушить её мог лишь огонь, но такого смертоносного пламени просто не существовало…

— Я скажу Сиверу, что бы тот готовил коней, — не хотя отпрянув, прошептал Темнейший. — Я буду ждать тебя внизу… не задерживайся. Иначе брат не даст нам уйти.

— Как скажешь, — улыбнулась я, закрыв глаза и потянувшись.

Я знала, что стоит мне только вновь раскрыть веки, как я окажусь одна. Так что лежала, позволив зыбким воспоминаниям о проведённой ночи наполнить меня с ног до головы. Только когда назойливые лучи солнца вновь нашли моё лицо, всё же выбралась из кровати.

Моя обычная одежда лежала ровной стопочкой на комоде — помытая и пахнущая приятными травами. Видимо, духи зря времени не теряли. Оставалось только избавиться от этих рисунков. Проведя ладонью по странным линиям, я удивлённо моргнула. Они раскрошились и чёрными искрами посыпались на пол. Пришлось буквально отряхнуть себя, оставив метку Темнейшего на ладони.

Одевшись и перекинув ремень с тяжёлой сумкой через плечо (я ожидала, что будем мы тут дольше), я взяла тихо брякнувший колчан. Стрелы и лук мне так и не понадобились — оставалось только надеяться, что и не понадобятся вовсе. Мы так хорошо до сюда добрались — без всяких приключений. И я хотела надеяться, что так же и вернёмся.

Окинув уютную комнату прощальным взглядом, я вышла в коридор. Вспомнив, как вели меня сюда духи, я поспешила вниз, заплетая волосы в тугую косу. По пути мне попались мелкие зелёные и жёлтые огоньки, что тут же кинулись в рассыпную, уступая дорогу. Они вяло кружились на месте, озаряя полукруглый коридор из сплетения веток и сухого плюща. Окон здесь не было, а воздух пропитался извечным ароматом вина и фруктов.

Мелькающие рядом духи вдруг встревоженно вскружились, ринувшись в укрытия между стеблей. Свет немного померк, а уши заслышали стук чужого сердца. Я приостановилась, выйдя к знакомым дверям в тронный зал. За ними до сих пор слышались пьяные голоса, смех, звон посуды. Сейчас для моих нежных ушей эти звуки казались чуть ли не убийственными. Но привлекло меня другое.

Облокотившись об двери стояло существо — выше меня на полголовы. Белая кожа словно светилась в тусклом свете, отчего ярко — алое платье казалось слишком броским. Тонкие чёрные ноги, скорее всего лисьи, оплетал гибкий хвост с объёмной кисточкой. Волосы же, с каплей желтизны, тяжёлыми волнами струились на плечи. На голове мелькали чёрные рожки.

— Я ожидала большего, — окинув меня пронзительным взглядом, глубоким голосом произнесла женщина.

— Что? — я остановилась, вскинув бровь.