Lvl 1: Благодарные Мертвецы

— А почему я? Я пью, матерюсь, веду себя, как полный мудак, постоянно всех оскорбляю. Да что рассказывать — ты же мой брат. Помнишь, как в твой день рождения я трахнул одноклассницу, которая тебе нравилась?

— Это ведь был и твой день рождения тоже. И она думала, что ты — это я...

— Угу, и я тоже так думал, потому что нажрался — в апельсины, — кивнул я. — Но ты на вопрос ответь, пожалуйста. Любой вариант будет лучше, чем я. Хоть этот грёбаный психопат Иствуд. Почему я?

— Правда хочешь узнать? — с сомнением посмотрел на меня Федя.

— Жги.

— Ты разозлишься.

— Запросто.

— Разобьёшь монитор, напьёшься, подерёшься, тебя убьют, ты реснешься пьяный и злой, снова побежишь драться и дебоширить...

— Не надо зачитывать моё расписание на вечер, я его и без тебя прекрасно помню, вторник есть вторник.

— Хорошо, Мёрдок. Я прошу об этом одолжении тебя, потому что у тебя — золотое сердце. Просто ты его никому и никогда не показываешь.

Я перестал дышать — а нахрена? — и медленно сжал кулаки.

— Я сейчас снижу плотность перекрытий до реалистического. — Федя затрещал клавишами. — Монитор тоже приближен к реальным характеристикам. Всё для тебя, брат, я тебя люблю, честно. Ты подумай. Завтра приходи, тут к утру всё восстановится.

— Так меня ещё никто и никогда не оскорблял, — прорычал я, и весь мир застила алая пелена.

Разблокирован навык Гнев Берсерка

Если бы я мог — я бы оторвал себе голову и расколотил её, выдрал бы оттуда этот интерфейс и трахнул бы его. Но я этого не мог. Поэтому я схватил монитор и с рёвом зашвырнул его в окно.

Ну, для начала.

TRACK_36

— Мёрдок? Мё-о-о-ордок! Слезай!

— Мёлдак, сизяй!

— Господи, как ты туда забрался?!

Я пока не мог разлепить глаза и понятия не имел, откуда мне нужно слезать. Знал только, что мне жутко неудобно, башка болит, всё тело ломит. Ну а пока глаза не открываются, можно хоть в интерфейс залипнуть. Так-с, что тут у нас:

Запас сил: 2

Здоровье: 21

Алкоголизм: 454

Новая специализация: Алкоголик

Бля-а-а... Как я умудрился спиться за одну только ночь?! А чего удивляться-то. Помню я вообще эту ночь? Вообще нет. И день.

Что характерно — даже никаких эмоций по этому поводу не испытываю. Не в силах я эмоции испытывать. Вот водички бы — это да.

Рекомендуется употребить безалкогольную жидкость

Рекомендуется отыскать пищу

В задницу себе рекомендуй! Я сам знаю, чего мне сейчас нужно.

Нашёл в инвентаре флягу с водой, высосал её со скоростью подсушенной в духовке губки. Полегчало. Глаза начали открываться. Ой, смотрите, какая прелесть, малыш Мёрдок открывает глазки!

— Как... Как я здесь оказался? — Из горла вырвался невразумительный хрип.

Однако внизу меня поняли. Наверное, это был логичный и ожидаемый вопрос от человека, забравшегося на крышу городской ратуши. А она, бля, высоченная... Сижу на самом коньке. Вернее, лежу. Потому и неудобно. Лёг, значит, обнял этот самый конёк, яйцо налево, яйцо направо... Буквально. Я опять голый.

Поискал в инвентаре одежду — не нашёл. Да что ж ты будешь делать... Как такое возможно вообще, это ж базовый шмот!

— Твой шмот здесь, спускайся, — крикнула Сандра.

Я, щурясь, посмотрел вниз. Помимо Сандры с моей одеждой там стоял Коля, рядом с ним, раскрыв рты — Рома и Иствуд. Чуть дальше — Дон, старый добрый верный Дон... А рядом с ним мужик, имени которого я вспомнить не сумел. Но всё же, прищурившись ещё сильнее, сумел даже на таком расстоянии вызвать подпись над башкой: Дерек. А, точно. Художник. Выпивали мы с ним однажды, а потом он куда-то потерялся.

— Я пытался его остановить, — сказал Дерек. — Но он очень хотел насрать на ратушу. И очень расстроился, когда не получилось. Так и уснул расстроенным.

— А я никого не трахнул? — робко спросил я.

— Да вроде нет, — откликнулся Дон. — Ты злой был очень. Глянь, чего наделал.

Я окинул город взглядом и присвистнул. То тут, то там поднимались дымки, заборы поломаны, стёкла выбиты. И много-много недовольных людей. Те, что стояли под ратушей, пожалуй, были самыми довольными.

— А нахрена раздевался? — спросил я.

— А кто тебя, полудурка, знает? — вопросом на вопрос ответила Сандра.

— И то верно...

Я подёргался на крыше туда-сюда. Никакого способа безболезненного спуска не нашёл. К тому же руки-ноги затекли и онемели. А оттого, что я вертел башкой, она закружилась, и я, вцепившись в конёк, заматерился сквозь зубы.

Блевать не должен. Мёртвые не блюют. Однако все ощущения создатели бережно сохранили, мудачьё.

Создатели.

Федя.

Коля.

А у меня, значит, золотое сердце, ага. Вот чего я тут сижу, и вот чего вокруг столько агрессивного мудачья с мечами наготове. И алкоголизм зашкаливает. И все эти проблемы придётся решать, но сначала надо спуститься.

Есть, конечно, один способ, наверное, даже наилучший в такой ситуации.

Так, что там у меня такого ценного... Шмот надетый часто первым вываливается, но я-то голый, да и шмот — базовый. Гитара тоже родная никуда не денется. У меня, правда, две электрогитары, одна из которых — легендарная. Это жалко. А в остальном — хлам один. Немного кристаллов, но они не должны выпасть. Деньги... Денег нет. Совсем.

Стоп, как так? Что-то же должно быть?!

Я, нахмурившись, залез в логи и выматерился уже в голос. Штраф, штраф, штраф, купил выпить, штраф, штраф, купил выпить, штраф... За весь этот кутёж я ушёл в минус на две тысячи золотых. Ох, нихера ж себе!

— Сандра, — сказал я, — иди к себе, встреть меня. Иствуд — сними меня.

— Как? — удивился Иствуд.

— Как всю жизнь мечтал! Дон, гитары, если что, у себя подержишь, лады?

Дон устало махнул рукой. Сандра, сообразив, что я имею в виду, схватила Колю за руку и потащила за собой. Я проводил их мутным взглядом. Вот чем Сандра не опекун? Ну и что, что она при жизни была наркоманкой-проституткой. Я при жизни вообще кем только ни был.

Иствуд медленно достал из кобуры револьвер, оттянул курок и навёл ствол на меня.