Лягушка в молоке

По-хорошему надо бы заставить её замолчать, но Белому Перу вдруг стало любопытно.

– Даже Расторопная Белка?

– Кто будет слушать выживших из ума старух, - пренебрежительно отмахнулась супруга.

– Я ничего не скажу Глухому Грому!
– резко оборвал её вождь.
– Не стану позорить ни его, ни себя. Пусть берет в жены, кого захочет. Если не будет против Мутный Глаз, и согласится Фрея, значит, так тому и быть. Понравится им Одинокий Орех, пусть уходит в род Рыжих Рысей. Значит, такова воля Владыки Вод.

– Останется она здесь, хуже будет!
– вскричала Легкое Облако, щеря в оскале ряды желтых зубов.

– Пусть уходит!

– Заткнись!
– тихо рявкнул супруг, толкнув женщину. Вроде бы и не сильно, но та отлетела к лежанке, тяжело грохнувшись на кипу шкур.

Белое Перо покинул вигвам в сильнейшем раздражении. Упрямая Веточка с Медовым Цветком сидели возле костра и беседовали, подчеркнуто не глядя в его сторону.

"Подслушивали, - усмехнулся он про себя, присаживаясь на разложенной у огня волчьей шкуре.
– Тем лучше, не будут переспрашивать".

В бронзовом котелке над огнем кипела вода, распространяя вокруг аппетитный аромат мяса и трав. В последнее время Белое Перо предпочитал есть его вареным. Зубов поубавилось, а те, что остались, часто болели.

Рот начал наполняться слюной, когда до его ушей долетел какой-то шум. К соседнему вигваму подбежал мальчишка, вопя на ходу: ""Рысенок" лесного быка убил! Воробей, бежим, посмотрим!"

Мужчина приподнялся. Звуки доносились со стороны жилища Мутного Глаза. Медовый Цветок ловко поймала парнишку, когда тот летел назад с кучей приятелей. Тот попробовал вырваться, но, узнав жену вождя, притих.

– Что случилось?
– с любопытством спросила она.

– "Рысенок" Одинокий Орех принес Бледной Лягушке шкуру лесного быка! И много, - мальчишка широко развел руками.
– Много мяса!

Отпустив его, женщина растерянно посмотрела на мужа.

"Так вот для кого он охотился!" - раздраженно думал вождь, шагая вместе с женой и дочерью туда, куда торопливо собирались люди со всего стойбища. У жилища Мутного Глаза уже колыхалась целая толпа. Не задерживаясь, Белое Перо стал пробираться вперед.

У костра, выпрямившись, словно туго натянутая струна, стояла Фрея, прижав к груди сжатые кулачки. Чуть в стороне сидел надувшийся от важности старик с явно недовольной женой и улыбавшейся Лепестком Ромашки.

Осунувшийся Одинокий Орех в залитой кровью рубахе и разорванных териках мялся по другую сторону огня, а возле его ног лежала свернутая шкура.

– Это молодой бык-сеголеток, - дрожащим от волнения голосом говорил "рысенок". Еще бы! Главное не только вручить подарок, но и подобрать нужные, правильные слова, которые понравятся девушке и её родителям. А это очень трудно. Особенно при таком числе свидетелей.

– У него мягкая, но уже прочная шкура. Ты сможешь сшить из неё себе одежду.

Юноша сглотнул.

– Такую, какая тебе нравится.

В лице Фреи с уже начавшей спадать опухолью что-то дрогнуло.

Очевидно, это заметил и Одинокий Орех, заметно приободрившийся по ходу своей речи.

– Возьми и это мясо, которое я добыл для тебя. Ешь много, тогда твои ноги станут быстрыми и неутомимыми, руки ловкими и сильными, а лоно подарит жизнь сильным сыновьям и красивым дочкам.

По толпе пробежал восхищенный шепоток. Парень перевел дух, расплываясь в довольной улыбке. Даже вождь одобрительно хмыкнул, удивляясь, как этот глуповатый "рысенок" сумел найти такие красивые, приятные для любой девушки слова. Не иначе кто-то подсказал.

Между тем ноздри прямого носа Фреи гневно раздулись, а губы сжались так плотно, что лопнула тонкая затянувшая рану корочка, и по подбородку поползла крошечная темно-красная капля. Но Одинокий Орех с воодушевлением продолжал.

– Если ты войдешь хозяйкой в мой вигвам, то никогда не будешь голодать, и дети наши всегда будут сыты.

Он умолк, напряженно ожидая ответа вместе с затаившими дыхание аратачами.

"Ох, не то сказал!
– с внезапным удивлением понял Белое Перо, заметив, как глаза девушки подергиваются презрительным холодком.
– Забыл, глупец, кто она, и по чьей воле здесь оказалась".

К Фрее подошла Лепесток Ромашки, и осторожно взяв за рукав, что-то зашептала на ухо. Кое-кто невольно вытягивал шею, пытаясь разобрать слова женщины. Девушка дернулась, но дочь Мутного Глаза не отпустила, почти силой заставив выслушать себя.

– Спасибо за подарок, храбрый Одинокий Орех, - зло процедила сквозь стиснутые зубы Фрея, слизнув кровь с нижней губы.
– Хорошо будет той девушке, которая станет твоей женой.

– Я тебя хочу, - растерянно пробормотал разочарованный, никак не ожидавший такого ответа "рысенок". Не всякий охотник способен в одиночку добыть молодого лесного быка, и не каждая девушка получает такой подарок. Да еще на виду у всего племени.

Обернувшись, Фрея обменялась парой слов с Лепестком Ромашки, после чего обратилась к Одинокому Ореху.

– Сначала стань охотником, потом замуж зови!

Кто-то, кажется, Глухой Гром громко рассмеялся. Его поддержали несколько голосов.

Хотя в предложении "рысенка" не было ничего необычного. Живя в чужом стойбище, они не только готовились к жизни взрослых охотников, но и подыскивали себе невест. Ухаживали за девушками, договаривались с их родителями. Случалось, что молодые люди жили как супруги еще до того, как жених получал право поставить свой вигвам и создать семью. Поэтому не удивительно, что после таких слов Фреи послышались недовольные возгласы мужчин и громкое, презрительное фырканье женщин.

Видимо, почувствовав, что события выходят из-под контроля, Мутный Глаз приказал убрать шкуру и разделать мясо.

– Дрянная девчонка!
– громко сказал кто-то.
– Зачем парня обидела?

– Вот и целуй теперь свою Бледную Лягушку!
– визгливо крикнула Быстрая Тетерка и залилась громким, злорадным смехом.

Но Фрея даже не обернулась на этот глумливый хохот, словно тот совсем её не задевал. Люди начали расходиться, оживленно обсуждая случившееся. К Белому Перу подошел расстроенный "рысенок". Перехватив жалостливые взгляды, которые бросали на молодого человека жены и Упрямая Веточка, мужчина приказал им идти домой.