Любимая, останься

Профессор между тем все ускорял и ускорял темп. Марта поняла, что бесполезно пытаться контролировать каждое движение и расслабилась. И как только расслабилась, у нее стало получаться.

Сердце разгонялось вместе с музыкой. Колотилось бешено и радостно. Генрих кружил и кружил. Ей нравилось ощущать себя в кольце его рук. Тут было надежно, но не тесно. Тело будто стало невесомым. Казалось, ноги даже не касаются паркета – словно паришь. И в голове тоже сделалось легко. Марта смотрела в синие глаза Генриха и наслаждалась тем, как волнение приятно щекочет грудь. Еще никогда ни с одним партнером Марта не испытывала таких ощущений. И захотелось, чтобы Диглан еще ускорил темп. Чтобы уж точно оторваться от пола и взлететь. И Диглан будто услышал мысли – разогнал мелодию до сверхсветовой скорости.

Танцевальный вихрь накрыл Марту с головой... Наваждение какое-то...

Наваждение прошло, только когда закончился урок. Генрих взялся проводить Марту до ее покоев. Головокружение, которое не отпускало все занятие, улеглось. И теперь Марта могла мыслить трезво. И первая пришедшая в голову трезвая мысль была о том, что мужчина, который шагает рядом, вежливо поддерживая за локоток, Марте нравится. Она осознала это внезапно. Хотя, конечно, чувства родились уже давно. Просто столько было проблем, что Марта не отдавала себе отчет. Однако факт остается фактом. Генрих интересен ей как мужчина. Он ее волнует и влечет. Ну вот, приплыли... Только этих чувств Марте сейчас не хватало. Генрих – не тот человек, которому можно доверять. У них в прошлом был какой-то эпизод, который явно имел негативный окрас. Ей бы следовало уже давно выяснить, что это было. Генрих, конечно, ничего рассказывать бы не стал, но нужно было искать другие источники информации.

А может, все-таки рискнуть потребовать от него правдивого рассказа? Она имеет право знать. Марта почувствовала неожиданную решимость. Она даже заготовила фразу, которую собиралась произнести, как только они подойдут к дверям ее покоев: «Ваша Светлость, не могли бы вы выделить мне немного времени? Нам нужно поговорить». Однако ничего сказать она не успела. Генрих ее опередил:

– Марта, позволь выпить с тобой чашку чая. Нам нужно поговорить.

О чем это, интересно? Впрочем, неважно. Это подходящий момент, чтобы задать и свои вопросы. Марта открыла дверь и сделала приглашающий жест.

Глава 32. Я уже спрашивал

Марта и Генрих расположились в креслах у камина напротив небольшого столика. Герцог позвал прислугу и попросил приготовить чай. К чаю велел подать сладости и фрукты. Он долго перечислял, какие именно – получился внушительный список. И Марта почуяла неладное. Ой, неспроста ее решили задобрить килограммами лакомств. Видимо, разговор намечается нелегкий. Но о чем?

Хлопотливое снование прислуги не осталось незамеченным второй обитательницей покоев – Бадди. Она вышла из своей спальной и с довольной физиономией начала подтягивать к столику третье кресло.

– М-м-м... профитроли. А крем какой? Базанский? Сто лет не ела базанских сладостей, – она умудрилась протиснуться со своим креслом ровно между кресел Марты и Генриха и потребовала от прислуги, чтобы принесли еще один набор столовых приборов.

Марта полагала, что Генрих тут же отправит Бадди с ее бесцеремонной непосредственностью восвояси. Но он проявил подозрительное великодушие. Позволил атильде присоединиться к чаепитию и снисходительно терпел ее болтовню. Это насторожило Марту еще больше. Ох, не к добру он такой обходительный.

Хватило Генриха минут на пятнадцать. Когда Бадди прикончила вторую чашку чая, он все же намекнул ей, чтобы оставила его наедине с Мартой.

– В твоем возрасте, Бадди, как советуют лекари, полезно почаще отдыхать.

Бадди, разумеется, намек поняла. Она проворчала что-то нелицеприятное в адрес лекарей с их советами. Собрала себе на тарелку разных видов сладостей, которые еще не успела попробовать, и удалилась в свою спальную, зыркая на Генриха примерно так же, как смотрел на него прогнанный с плеча Марты Каррас.

За Бадди закрылась дверь, и в комнате воцарилась тишина. Оказывается, весь звуковой фон последнюю четверть часа создавала именно атильда. В этом застывшем в воздухе молчании Марта чувствовала особое напряжение. Она цедила чай и собиралась с силами, будто впереди сражение. Но ведь так и есть. Мало того, что сама намеревается задавать Генриху каверзные вопросы, так еще и от него ждала тоже какого-то каверзного выпада.

– Так о чем, Ваша Светлость, вы хотели поговорить?

– О твоей безопасности, Марта, – доверительно произнес Генрих и пересел в кресло, которое только что покинула Бадди, оказавшись совсем рядом.

Пока его слова звучали не так и тревожно. Может, зря Марта волнуется?

– Завтра бал. У нас уже первая гостья. И первая проблема, – начал разворачивать мысль Генрих. – Дитель сказала, что вы знакомы. А ты не помнишь, при каких обстоятельствах произошло ваше знакомство. Что если это как-то связано с тайной канцелярией? Ты действительно не помнишь?

– Нет, Ваша Светлость.

Марте бы артефакт – все бы вспомнила.

– У Дитель сложный характер. Несмотря на внешнюю учтивость и доброжелательность, она может поступить непредсказуемо. Если ей известно, что тебя разыскивают агенты тайной канцелярии, она может подсказать им, где тебя искать.

А Генрих-то оказывается не очень высокого мнения о моральных качествах Дитель. Считает, что та способна на подлость – мило улыбаться, но при этом сдать.

– Ваша Светлость, я действительно не помню, где и как мы с ней познакомились, но чутье подсказывает мне, что наше знакомство никак не связано с тем, что меня ищут люди короля.

Знал бы Генрих, о чем догадалась Марта насчет Дитель, диву бы дался. Но рассказывать ее «маленькую тайну» Марта не будет. Иначе придется упомянуть и о своей «маленькой тайне».

– Предположим, что так. И Дитель не представляет для тебя опасности. Но завтра на праздник съедутся другие гости. Ситуация может повториться. Что если кто-то из гостей, подобно Дитель, скажет, что уже знаком с тобой?

Да, это неприятно, когда тебя узнают, а ты даже не понимаешь, кто перед тобой и как себя с ним вести. Марта не хотела, чтобы подобное произошло. Но куда клонит Генрих? Не он ли сам организовал этот праздник и хочет, чтобы Марта на нем присутствовала?

– Мы можем поменять план, – предложила она. – Меня не обязательно представлять гостям. Я могу переждать бал в своих покоях. А встречу с Раменвилсом подстроим где-нибудь в уединенном месте – в саду, например.

– Это не решит проблемы. Все время прятаться – плохая идея. Дитель уже знает, что ты здесь. Кроме того, знают слуги. Информация в любом случае рано или поздно расползется по всему королевству.

Марта еще больше запуталась в мыслях Генриха. Не прятаться, тогда что? Как еще можно избавиться от чрезмерно пристального внимания тайной канцелярии?

– Я предлагаю изящное решение. – первый раз за все время разговора Генрих улыбнулся.

Ох, эта дьявольская улыбка. Такая неотразимая и такая опасная. Марта почувствовала, что вот сейчас и будет озвучен тот самый подвох, которого она ждет с начала разговора.