Любите ли вы САГАН?..
Шрифт:
С того момента, как стало известно о связи Франсуазы Саган с героем ее романа, за ними, кажется, следит вся Франция. Новость появилась в августе 1957 года. Ги Шеллер приехал в Боваллон провести несколько дней со своей «невестой», а затем покидает ее, чтобы поохотиться на диких зверей в Кении. Эта страна слишком далеко от Франции, и он не может знать, что объявление об их свадьбе вызвало такую бурную реакцию. «Мы поженимся, но не сразу, очевидно, не раньше зимы и, конечно, не в Париже, потому что не хотим слишком шумной церемонии», — заявляет она. Эта, казалось бы, ничем не примечательная и неосторожно брошенная фраза на следующий день появляется на первых страницах всех газет. «Выйдет Франсуаза Саган замуж через месяц или через год?» — пестрят заголовки. По возвращении из Африки Ги Шеллер, к своему удивлению, вынужден констатировать, что теперь он мсье Саган. Это заявление было воспринято как некая уловка, поскольку оно совпало с выходом романа Через месяц, через год» и наделало много шума. «Знай я, что моя свадьба вызовет такую цепь драматических реакций, и бы объявила о ней более осторожно», — заявила романистка. В Боваллон прибывали мешки телеграмм с поздравлениями, было даже приглашение от японского почитателя, который хотел бы принять у себя молодоженов во время медового месяца. Постоянно звонил телефон. В большинстве случаев это французские, американские, итальянские и английские журналисты, которые хотели знать все подробности. «С Ги Шеллером меня связывает очень долгая дружба, — объясняла Франсуаза Саган. — Я испытываю к нему уважение, хорошо знаю его и люблю уже очень давно. Для меня он — идеал мужчины. Вот уже много месяцев мы говорим о нашей свадьбе. Теперь
В январе слухи продолжали распространяться: Франсуаза Саган и Ги Шеллер решили обвенчаться в Кажарке, родном городе романистки, где когда-то поженились ее родители. Тотчас этот тихий городок, в котором насчитывалось не более тысячи жителей, оказывается заполоненным репортерами. «Франсуаза Саган не местная, — возмущалась одна старая дама. — Зачем она приехала сюда?» «Это довольно скрытная девушка, — говорила другая. — Иногда она разговаривала сама с собой. Она шла по дороге со стороны маленькой часовни и часами наблюдала сверху за городом и рекой. Но мы ее потеряли. И она потеряла нас». Вопросы задавали аббату Бро, священнику Кажарка. Ему семьдесят семь лет, и когда-то он крестил Франсуазу Куарез. Благословит ли он этот союз? «Горе тому, кто приходит со скандалом! — ворчит аббат. — Церковь защищает свои догмы. Если Франсуаза Саган с ними согласна, если хочет покаяться, если для нее венчание в церкви не просто светская формальность, тогда мы сможем говорить на одном языке. Я слышал, она собирается выходить замуж здесь. Мне эта новость кажется нереальной. Франсуаза принадлежит к парижской пастве, именно там она и должна венчаться».
Преследования продолжались. Когда Саган уехала в Швейцарию со своим братом, в Женеве поговаривали, что здесь она и выйдет замуж. Ничего подобного. «Моя свадьба с Ги Шеллером состоится в месте, недоступном для журналистов. Могу только сообщить, что это произойдет между 15 и 20 февраля», — сообщила она по возвращении. В обстановке предсвадебной шумихи еженедельник «Иси Пари» отдал свои колонки четырем специалистам, которые должны были проанализировать соответственно положение звезд, изучить почерк, художественное творчество и особенности внешности. В связи с этим стало известно, что «Сатурн окажется в шестой декаде нарождающейся Луны, что означает большую стабильность для Франсуазы Саган, но нет уверенности в том, что в замужестве она приобретет длительную духовную уверенность и т. д.». Для папарацци открылась новая перспектива: жених и невеста запланировали проверти первые выходные марта в Сен-Тропезе. Быть может, они выбрали юг, чтобы сочетаться законным браком? Возможно, что Жак Шазо, вернувшись из путешествия, станет их свидетелем. Фотографы и журналисты ни на шаг не отпускали их. Так, они узнали, что молодые люди отправились на поиск виллы, которую можно было бы снять для летнего отдыха. Что они делают? Отдыхают на пляже, обедают в харчевне Мор, катаются на лодке, посещают лавки древностей и казино, где Франсуаза очень заинтересовалась игрой в покер. Направленный газетой «Жур де Франс» фотограф Люк Фурноль следует за ними по пятам, вплоть до домов, которые они посещают. И он первым узнает, что они выбрали дом с видом на Сен-Тропез.
По возвращении из этого очень бурного путешествия Франсуаза Саган вновь встретилась со своим братом и вылетела с ним в Милан. По прибытии они арендовали машину и отправились в Модено, где находятся заводы Феррари. Франсуаза велела показать ей последние марки автомашин и долго беседовала с владельцем завода Энзо Феррари. Механики предложили ей две гоночные машины: «тет-руж» спортивного образца и «гран-туризм», которую она тотчас опробовала, развив скорость 200 километров в час. Она также заглянула к парикмахеру, что указывало на неминуемость свадьбы. На самом деле Франсуаза Саган уехала, чтобы взвесить все плюсы и минусы такого поступка, прежде чем окончательно принять решение. Дату своей свадьбы она может назначить в последний момент, поскольку официальное объявление об их предстоящем бракосочетании уже сделано. Возвратясь во Францию, она насмешливо бросила ожидающим ее журналистам: «Я выйду замуж на следующей неделе без фотографов и журналистов». Возможно, Саган хотела ввести их в заблуждение, объявив нереальную дату. Несмотря на все принятые предосторожности и стремление провести свадебную церемонию в узком кругу, за день до знаменательной даты, 13 марта 1958 года, около пятисот фотографов, операторов и журналистов собрались в компактную и нетерпеливую толпу у подступов мэрии XVII округа. Они знали, что в полдень Франсуаза Саган выходит замуж за Ги Шеллера. Действительно, под мелким дождем прибыла свадебная машина с невестой. «Это потрясающе!» — воскликнула Франсуаза, ослепленная вспышками фотоаппаратов. В спешке она ответила на какие-то вопросы, уточнила, что несуеверна и доказательство тому то, что она выходит замуж 13-го числа. «Свадьба в ненастье приносит счастье», — произнесла она. На ней светло-бежевый шерстяной костюм от Пьера. Кардена из весенней коллекции 1958 года: длинный пиджак с подрубленными карманами и воротником «лодочкой» и узкая, очень короткая юбка. Под пиджаком на ней легкая блуза с вырезом также бежевого цвета. Ги Шёллер выглядел очень торжественно, на нем был голубой костюм с черным галстуком. Он с трудом разыскал в толпе свою невесту. Наконец заметив, он тут же схватил Франсуазу за руку и по боковой лестнице ввел в зал бракосочетаний, украшенный занавесями из красного бархата, где их ждали лишь некоторые приглашенные и свидетели: Жак Куарез, свидетель Франсуазы Саган, и Гастон Галли-мар, свидетель Ги Шеллера. Любопытно, что на бракосочетании не присутствовали ни родные, ни близкие друзья молодоженов. Не было и обручальных колец: никто не догадался их принести. Нужно было обладать прекрасным слухом, чтобы расслышать тихое «да» жениха и невесты… Через четверть часа Франсуазу Саган и Ги Шеллера соединили священными узами брака. Жан Любэ, помощник мэра, возглавлявший церемонию, поздравил молодых тщательно подготовленной краткой речью: «Мадам, я надеюсь, что не со смутной улыбкой, не на месяц, не на год, а навсегда вы скажете: «Прощай, грусть!»
И снова пришлось работать локтями, чтобы выйти из мэрии и сесть в черный автомобиль «альфа-ромео» Ги Шеллера, поскольку фотографы ни за что не хотели их пропускать. Наконец молодоженам удалось проникнуть в автомобиль, который в сопровождении папарацци на мотоциклах двигался теперь по направлению к Лювесьенн. Там находилась «Вьей Грий», вилла Элен и Пьера Лазарефф, где был организован свадебный обед. Ги Шёллер и Франсуаза Саган на несколько минут остановились перед воротами, чтобы дать фотографам сделать несколько снимков. И вот двери виллы закрылись, запрещая доступ к их личной жизни. Помимо свидетелей, на церемонию были приглашены Софи Литвак, Итье де Рокморель, администратор книжного издательства «Ашетт», Абдельселям, член французской делегации при ООН, адвокат Жером Зауэрвейн, Франсуа и Жак Галь. После обеда, который закончился в 16 часов, Ги Шёллер вернулся к себе в офис, а Франсуаза Саган со своим братом Жаком всю вторую половину дня занималась обустройством двухэтажной квартиры из восьми комнат, снятой на улице Университе, 35, где раньше проживала известная актриса Жанна Моро. Здесь романистка с робостью вскрыла многочисленные телеграммы, которые пришли до ее приезда, и расставила в вазы несметное количество букетов. Среди подарков она обнаружила музыкальный проигрыватель отличного качества с восемью звуковыми колонками — по одной для каждой комнаты. Это подарок Рене Жюльяра. Супруги не рассчитывали долго оставаться в этой квартире. Саган мечтала перебраться в апартаменты Колетт в Пале-Руаяль. А пока нечего и думать о свадебном путешествии: молодожены с нетерпением ждут июня, чтобы остаться наедине в «Этуаль», вилле, снятой в Сен-Тропезе еще до свадьбы.
Они мечтали о том, что скоро у них появятся дети. «Если у меня будет сын, — говорил
Ги Шёллер, — я не буду воспитывать его так, как воспитывали меня. Я дам ему другое воспитание. Но я не питаю иллюзий. Можно дать детям другое воспитание, но они никогда не станут от этого ни хуже, ни лучше». На это Франсуаза Саган отвечала: «Если у меня будет дочь, я не буду вмешиваться в ее жизнь. Если девушка хочет познать любовь, ничто не может ей помешать. Единственное препятствие — страх, что она может забеременеть. Ни за что на свете я бы не хотела, чтобы моя дочь испытывала панический страх, не осмеливаясь признаться, что ждет ребенка. Я сделаю все, чтобы она была счастлива». Слишком сильно влюбленная в своего мужа, Франсуаза Сатан по его просьбе на время забывала о друзьях, Он объяснит это несколькими годами позже: «Ее мать и сестра были божественными существами, ее брат был очень милый человек. Но ее друзья были люди пустые. Ее это не смущало, а скорее наоборот — развлекало. Жак Шазо был забавным, но очень скучным и неинтересным человеком». Несмотря на уступки обеих сторон, жизнь супругов налаживалась тяжело. Мсье Саган часто жаловался, что ему приходится путешествовать с четырьмя чемоданами и несколькими друзьями из клана Франсуазы. К тому же у них был совершенно разный жизненный ритм. Она проводила ночи в клубе «Эпи», в «Ликорне» или у Режины и возвращалась под утро, как раз когда Ги Шеллер вставал, чтобы на своем коне Клапет де Ложак, подарке Франсуазы, объехать Мезон-Лаффит.Франсуаза Саган долго будет сожалеть о неудавшемся браке. «У него было все, — скажет она позднее, — он был красив, умен. Он нравился женщинам, напуская на себя меланхолический вид. Короче, он все заставлял меня делать по-своему. И я подчинялась». Вероник Кампион вспоминает, что навещала Саган в момент разлуки. «Ей было очень плохо, — говорит она. — Она была словно раненый зверь, словно страдала от тяжелой болезни, от которой должна была излечиться. Именно в это время она начала деградировать и пробовать кое-какие медикаменты, чтобы улучшить себе настроение». По словам Жюльет Греко, другой свидетельницы их разрыва, Франсуаза Саган сама к нему бессознательно стремилась: «Она страдала, потому что любила его. Ги был прекрасным человеком, самым обаятельным из всех мужчин. У него было большое чувство юмора, но он не был тем не менее простачком-затейником. С ним нельзя было умереть от смеха. И потом, почему нужно каждую ночь проводить с тем, кого любишь? У нее были другие интересы: например, поразвлечься со своими друзьями. Нельзя требовать от двадцатилетней девушки проводить все ночи в постели с человеком, который вдвое ее старше. Ну уж нет! Не думаю, что это возможно. Итак, Франсуаза ложилась спать, когда он вставал! И потом, ей всегда нравились ночные вылазки, даже если речь шла о том, чтобы пропустить несколько стаканчиков с Блонденом. Когда я жила на улице Верней, я не раз видела, как она разговаривала с Блонденом среди ночи». Ничего странного, что Шеллеру не нравилось поведение жены. И потом, ее непосредственность и безалаберность, которые поначалу привлекали, стали ему в тягость. «Она подписывает любой контракт с закрытыми глазами, — негодовал он. — И так происходит десять раз на дню. А когда речь идет о действительно выгодном контракте, она спешит пустить на ветер те несколько миллионов, которые успела заработать. Она работает как заводная машинка, которая в течение трех месяцев превращается в игрушку, больше никому не интересную…»
В июле, то есть через пять месяцев после свадьбы, уже появились упорные слухи об их разводе. Говорили, что Саган ведет ночной образ жизни, а он — дневной. Ходили разговоры о том, что именно Ги отдает указания слугам, когда нужно составить меню. Супруги старательно опровергали информацию, которая начала просачиваться в газеты. Несколько месяцев спустя романистка уехала в Клостер, в Швейцарию, для завершения своей первой театральной пьесы «Замок в Швеции». По возвращении обе истории закончились одновременно: написание ее пьесы и ее замужество. «Одним прекрасным утром мы проснулись и без каких-либо объяснений поняли: это конец», — вспоминал Ги Шёллер. С горечью в сердце Саган покинула улицу Университе и перебралась в квартиру на улице Бургонь, 52, а ее муж вернулся в свою прежнюю холостяцкую квартирку, которую он сохранил за собой. Они еще встретятся до того, как развод будет зафиксирован официально. «В Сен-Тропезе, куда каждый приехал со своим новым другом, мы встречались тайком, в укромных местах, предоставленных нашими друзьями, — будет рассказывать потом романистка. — Дворики, узкие улочки, поспешные объятия, ночные кабаре, дневные пляжи служили нам пристанищем. Тем не менее перед законом мы еще были мужем и женой, и я обманывала моего любовника с моим мужем. Это было похоже на пьесу Жана Ануйя, это было забавно, но скорее не забавно, а жестоко». И в заключение: «На террасе кафе «Гас-сен» в объятиях Жана Поля, который нравился мне и сильно нравился другим женщинам, я стала понемногу забывать Ги».
Франсуаза Саган и Ги Шёллер одновременно подали на развод через своих адвокатов, мэтров Крокеза и Зауэрвейна, выдвинув вескую причину: они не созданы для семьи. 12 февраля 1960 года в 11 часов они предстали перед мэтром Дуйя, председателем суда, который констатировал невозможность примирения. Развод официально был провозглашен 29 июня 1960 года при признании обоюдной вины супругов и без назначения каких-либо алиментов.
Бывший мсье Саган иронизировал: «Все, что останется после моей смерти, это строчка в биографии Франсуазы Саган». Ги Шёллер скончался 25 октября 2001 года в возрасте восьмидесяти шести лет в американской клинике в Нейи.
5
НЕПОКОРНАЯ
Франсуаза Саган проводила свои дни в Экмовиле, ничего не делая, так как погода очень хорошая, слишком хорошая для того, чтобы работать. Новая владелица усадьбы Брей садилась на трактор только для фотоснимков, иногда играла несколько партий в белот или кункен [18] . Она предоставила себе заслуженный отдых. Разве не поставила она точку в рукописи своего четвертого романа «Любите ли вы Брамса?..», написанного в Сен-Тропезе? Профессионал в своем деле, издатель Рене Жюльяр предпочитал пока еще ничего не говорить об этой книге, выход которой планировался на 1 сентября 1959 года. Он сделал ставку на эффект неожиданности — вот почему ни один из 150 тысяч экземпляров первого тиража не попал в руки журналистов до намеченной даты. Франсуаза Саган в качестве основной темы романа выбрала одиночество. Тридцатидевятилетняя Поль, декоратор, после развода живущая одна, вот уже шесть лет встречается с Роже, который считает ее слишком старой. Она знает, что у него продолжительный роман с другой взбалмошной женщиной по имени Мэзи, но у нее нет ни желания, ни смелости с ним расстаться. Мысль о том, что она может ему изменить, не приходит ей в голову до тех пор, пока она не встречает Симона, юношу двадцати пяти лет. Молодой адвокат, стажер, проникается к ней страстью, ухаживает за ней и знакомит ее с музыкой Брамса… Так на время ему удается вытеснить Роже из жизни Поль. Против всякого ожидания, Роже выигрывает партию. Симон исчезает, а Поль возвращается к своему прежнему любовнику и к прежней жизни, сотканной из сплошного ожидания: «В восемь раздался телефонный звонок. Еще не сняв трубку, она знала, что услышит сейчас. «Извини, пожалуйста, — сказал Роже, — у меня деловой обед, приду попозже, если только, конечно…» [19] .
18
Карточные игры.
19
Саган Ф. Любите ли вы Брамса… // Собр. соч. Т. 2. Москва, МП «Фирма Арт», 1992. С. 120.
«Эта драма одиночества в духе Корнеля меня не слишком поразила, — отмечал Матьё Гале в журнале «Арт». — Саган возвращается к прежним любовным историям, но на этот раз с большей серьезностью. Из всех ее романов это, безусловно, самый разноплановый, самый зрелый и самый глубокий. Нет и намека ни на внешний лоск, ни на эпатаж». Эмиль Анрио в газете «Монд» уточнял, что в первом издании книги в заголовке стоял вопросительный знак, который потом был заменен «усеченным» многоточием, состоящим всего из двух точек. Это изменение пришлось ему не по вкусу: «Выбирая между ребяческой и общепринятой пунктуацией, мы отдадим предпочтение первому порыву романистки и ее издателя». Итак, статья была озаглавлена «Любите ли вы Брамса?». «Технически и с литературной точки зрения этот вариант заголовка кажется мне наиболее удачным, — писал он, — но в нем (романе) не содержится ничего нового из того, что мы могли уже читать в предыдущих, — это значит, что он вызовет меньший интерес».