Любовь без памяти.

От души цапнув его за губу, я с силой оттолкнулась от него, и чуть не упала на пол, зацепившись ногой за стул.

– Ну, ситуация начала проясняться, - с кривой ухмылкой сказала я, отерев губы. Берт медленно подходил, я так же медленно пятилась.
– И это все, что тобой двигало, да?

Кажется, по моим щекам текли слезы, потому что перед глазами стало все расплываться, да и кухня покачивалась.

– Я не буду ничего объяснять, - с трудом сказал Берт.
– Ты либо вспомнишь сама, либо нет. А моим рассказам ты вряд ли поверишь.

– Это точно.
– Согласилась я через вату в ушах.

– Но уйти я тебе не позволю. Прости. Я не хочу, чтобы твоя жизнь превратилась в подобие тюремного заключения, но и отпустить я тебя не могу. Прости.

– Не прощу.
– Проскрежетала я, пытаясь сохранить равновесие. - Даже не проси.

Интересно, успел меня поймать, или нет?

***

Вокруг была полнейшая темнота и тишина. И пить ужасно хотелось. А еще чесалось лицо, и неудобно было ужасно, и жарко.

Придушенно пискнув, я неловко пошевелилась и попыталась сесть. Включился неяркий светильник.

– Ты как?
– сонно и хрипло спросил Берт. Я медленно огляделась. В этой комнате я никогда не была, совершенно незнакомая обстановка.

– Мне все приснилось, да?
– с надеждой спросила я и поперхнулась.

– Конечно, - согласился он, протягивая мне стакан с водой. Я жадно отхлебнула и чуть не подавилась, разглядев, наконец, в каком мы виде.
– Ванна вон там, - Берт махнул рукой в сторону неприметной дверцы.

– Это твоя комната?
– рискнула я задать уточняющий вопрос.

– Наша, - спокойно поправил Берт.
– Мне надоело это все, Ванда. Дергаться каждую ночь, проверяя, не сбежала ли ты.... Хватит.

Я спустила ноги с кровати и потерла лицо. Скривилась, обнаружив на пальцах косметику. Встала, оглядела себя, потопталась возле кровати, оглядываясь по сторонам.

– Дать тебе футболку?
– словно издеваясь, спросил Берт и мотнул головой в сторону стула, на котором висела темная тряпка.

– Дать мне цианистого кальция, - мрачно ответила я, натягивая футболку на себя. - Я тебе говорила, что ты мне неприятен?

– Не припомню, - зевнул Берт, садясь в кровати. Я неодобрительно оглядела его голый торс и велела себе не думать, что там дальше у него под одеялом.

– Так вот. Ты мне очень неприятен, Берт.
– Я наклонила голову к плечу и уставилась на него. Берт снова зевнул и махнул ладонью.

– Что поделать.

– Я хочу уйти.

– Куда, - с интересом спросил он.

– Куда угодно, лишь бы от тебя подальше, - сглотнула я и невольно отступила на шаг, когда Берт встал с кровати. Слава богу, в штанах. И то радость.

– Не хочу показаться... меркантильным или пошлым. Но. На что ты собралась жить?

– Проживу, - упрямо сказала я, наклоняя голову вниз.
– Не твоя забота.

– Ну, на протяжении двух лет это было моей заботой, - хмыкнул он, отпинывая в сторону пуф.

– Самое время тебя избавить от этой обузы, - я вскинула голову и напоролась на сияющий чистым бешенством взгляд. Может, у него раздвоение личности??

– Ванда. Хватит показывать мне свой характер, - он прикрыл глаза на мгновение, и я снова поразилась этому странному характеру - мгновенно раздражаться и впадать в бешенство, и так же моментально сдерживать себя.
– Я и так знаю, что он у тебя отвратный.

– Да пошел ты, - устало ответила я.
– Все равно сбегу. Не отсюда, так в себя.
– Добавила я, заметив насмешливый взгляд.

– Какие угрозы в ход пошли, - так же насмешливо протянул он.
– Пафоса-то сколько.

– Я тебя уже слала?

– Слала, - покладисто согласился он, заходя ко мне со спины.
– И что?

– Из нас двоих псих - ты, - совершенно убежденно сказала я, косясь назад.
– Может, ты просто скажешь, что тебе надо?
– привычно проныла я и осеклась. Вот скажет он сейчас...

– Мне.... Мне нужна ты, Ванда. Со всеми тараканами и бредовыми идеями.
– Он мягко обнял меня за плечи, и я замерла, цепенея от этого мягкого, бархатного шепота в ямке под ухом.
– Со всеми страхами и психозами.

Кажется, он шептал еще что-то, но я не вслушивалась - я пыталась справиться с каким-то странным наваждением. Его руки - одна обхватывает меня поперек туловища, вторая выше - по ключицам и плечам, держат надежно и крепко, прижимают к горячему твердому торсу, упеленывают надежнее любой смирительной рубашки...

– Мы что, - перебила я его, - были любовниками?

– Нет.
– После недолгой паузы ответил он, и мне полегчало, хоть и не сильно.
– Не были. Пошли спать, а? Устал я.

– Берт...

– Я, наверное, должен извиниться, - снова вогнал он меня в ступор неожиданным поворотом.
– Но это потом. Хорошо? - он прижал меня сильнее, и я поспешно кивнула, чувствуя, как он закапывается носом в мои волосы на затылке. Ноги от этого всего подкашивались, если честно. Я шевельнулась, и он тут же убрал руки - нехотя, медленно, ведя ладонями по мне, и я дернулась снова - уже резче, избегая этих прикосновений.

– Спать, - скомандовал он, показывая на кровать. Я молча смотрела на него.

– Я к себе пойду. Пожалуйста. Обещаю не сбегать.

– Черта с два, - вздохнул он и взъерошил волосы.

– Берт, я даю честное слово Финча без промаха, - вдруг вырвалось у меня, и я нахмурилась и раздраженно дернула плечами - такие вот "всплывающие подсказки" бесили меня страшно, потому как толку с них все равно не было.

– Ну, если только честное слово Финча без промаха, - он погладил меня по волосам и криво улыбнулся. Я смотрела на него, и понимала, как же ему больно, больно почти невыносимо слышать и видеть отголоски той женщины, другой, которая пила с ним виски с одного стакана на двоих, шутила про пересмешника, ругалась, когда он пытался подбрасывать ей клиентов.... Я задыхалась, тонула в этом водовороте цветных обломков, пятен, кляксах воспоминаний, и единственным, за что можно было уцепиться в этом бедламе - Берт. Его лицо, его руки, его запах, его голос.

– Тебе плохо?
– тревога в голосе неподдельная, а фраза рождает новую лавину образов. "Тебе плохо?" - и я торопливо вытираю слезы, отворачиваюсь, чтобы он не видел. Мне и правда плохо - Пит в очередной раз охладел, стал отдаляться, и сил терпеть это уже нет....

"Тебе плохо?" - и я хватаю ртом морозный воздух, загоняя слезы обратно - ужасно больно подвернула ногу на этих лыжах, и надежная рука дает опору, и мы кое-как ковыляем в отель.

"Тебе плохо?" - мой дипломный проект запороли, и переделывать надо срочно, а ни времени, ни сил на это нет... И он сидит со мной до утра - угрожая, что если я не переделаю все сама, то он пойдет и даст взятку в мой колледж...