Любовь Дикого

– Ты свои криминальные дела закрыл? – спрашивает. – Все закончил? Новый бизнес на чем строишь? Откуда столько денег, чтобы все акции выкупить?

И снова крыть нечем.

Так быстро мои дела закрыть не выйдет.

– Вот, – заключает Катя. – Хочешь опять затянуть меня в свое дерьмо. Одного раза мало. Хочешь добить. Наплевать тебе.

– Теперь все иначе.

– Дааа? – протягивает.

Смеется.

Нервно. Горько.

От этого ее смеха под ребрами режет.

– Если бы ты меня действительно любил, – в глаза мои смотрит, сглатывает. – Ты бы исчез из моей жизни. Отпустил. Дал быть счастливой с другим.

Каждой новой фразой хребет выламывает.

– По блядуну своему тоскуешь? – рявкаю. – Уебка этого не хватает? Лебедева?

– Ничего ты не понял.

В сторону смотрит. Мимо меня.

– Никогда не поймешь.

Хватаю. Разворачиваю к себе.

– Ну так расскажи, – бросаю. – Давай, вперед.

Чуть прищуривается, глядя на меня.

– Хочешь что-то хорошее сделать? – спрашивает ровно.

– Хочу.

– Справку принеси.

– Какую нахуй справку?

– Такую, которую выдают после медицинского обследования.

Плечами передергивает. И мои пальцы снова соскальзывают с ее рук. Она не позволяет себя удержать, не дается. Ни в какую, блять.

Упертая. Пизданутая.

– Ты давно проверялся?

– Чего?!

– Сам подумай, – говорит. – Неизвестно, с какими шлюхами ты спал.

Сучка.

Охренела, блядь, в конец.

– С чего ты взяла, что я со шлюхами?

– Порядочная на тебя не посмотрит, – заключает. – Никто нормальный связываться с тобой не станет.

– Ты охрене… ты что себе позволяешь? А ты тогда кто? – оскаливаюсь. – Тоже шлюха?

– Пьяная была, – отвечает спокойно, поправляет пальто, завязывает пояс, поднимает голову, даже нос чуть кверху поднимает. – Дура. Но эта ночь последняя точка.

Уходит.

А я провожаю тонкую фигуру молча.

Дверь закрывается. С аккуратным щелчком.

И у меня челюсти скрежещут.

Справка. Вот сука! Ебануться. Последняя, блять нахуй, точка.

На что только эта сучка надеется?

Не дам уйти. Никогда. Но пока эта она не дает. Нихуя. А ее запах забивается в глотку. Теперь особенно четко понимаю. Катя без меня вывезет. Легко. Я без нее – нихера. Живой труп.

Она переступает порог, а у меня воздуха нет.

И как с этим бороться? Да бороться нихуя не хочется.

+++

Телефон вибрирует.

Видно, Каримов.

Блядь. Не вовремя. Сжимаю корпус мобильного. На экран глянуть не спешу. Взгляд залипает.

На ней.

Наблюдаю, как из бизнес-центра выходит. После очередного, сука, собеседования. У меня, блять, работать не хочет.

К своей тачке направляется. Неприступная. Ледяная. Смотрю, а тронуть нельзя. И от этого всего аж выкручивает.

– Да, – рявкаю, принимая вызов.

– Отвлекаю вас, господин Дикий? – раздается ровный вопрос.

Сука.

Это не Каримов.

– Встреча сегодня, – следует из динамика дальше. – В полдень. Ресторан “Маяк”. Второй этаж. Администратор проведет вас к нужному столу.

– Ресторан? – кривлюсь.

– Зал на втором этаже закрыт для посещений.

Кто бы сомневался.

Вызов обрывается. На автомате проверяю номер. Как всегда – скрыт. Но звонит мне всегда один и тот же тип. Сообщает, где именно пройдет встреча.

Завожу двигатель.

Пора ехать.

Личное придется отложить.

“Завязал? – бросает Катя в моей голове. – Закончил свои грязные дела?”

Нихера. И как ей сказать, что я только начал? И хуй знает, когда завершу все это раз и навсегда.

Сегодня у меня первая встреча с тем, кто меня вытянул из тюряги. На воле – первая. А так, конечно, нет.

И быстро этот контакт не разорвать. Сперва надо завершить то, что уже начато. Пока дороги назад нет. Тут не отмотать. Слишком сильно увяз. Тогда. Семь лет назад. Легко узел не разрубить. Разматывать придется.

Молодой был. Борзый. Дебил.

Разгребаю до сих пор.

И нет, блядь, никакого гребаного повтора. Никогда больше моя проклятая работа не должна Катю задеть. Не должна ее ударить.

Держись подальше.

Так говорит мозг.

Оставь ее.

Выжидай.

Но как, блять? Как? Когда к ней тянет так, что челюсти сводит, что все внутри обпекает огнем. Еще и после той блядской ночи. Попробуй выкинуть это.

Она. Голая. Возбужденная. Мокрая насквозь. Подо мной. На моем хере. Сверху. Кожа к коже. Глаза в глаза. Взрыв за взрывом.

Как это, блять, оборвать? Завязать?

Паркуюсь перед рестораном. Прохожу внутрь.

– Позвольте, – улыбается администратор, встречая у входа.

Киваю. Иду следом. Отмечаю детали на автомате.

Охраны дохуя. Холл забит. И первый этаж тоже под завязку. Сделано четко. Мало кто просечет. Все под посетителей косят. Работают на уровне.

Но тут и удивляться нечему.

Еще когда мы в тюряге пересекались, стало ясно: правительственный уровень. Высший эшелон власти.

А иначе хуй бы меня из “Ямы” вытянули.

– Прошу вас, – говорит администратор, останавливаясь возле нужного стола.

– Благодарю, – отвечаю.

Присаживаюсь. Беру меню.

Второй этаж пуст. Как и обещано.

Официант принимает заказ. Сваливает.

Музыка становится тише. На пару тонов.

Различаю шаги позади. Все ближе. Краем глаза выхватываю движение. Секунда. Две. И передо мной усаживается худощавый тип в темно-сером костюме.

– Добрый день, Демьян, – говорит.

Добрый.

Блядь, да.

Раньше он не показывался. Впервые вижу того, кто спас меня от пожизненного срока. И тут бы порадоваться моменту. Но хуйня в том, что этот же урод устроил подставу и отправил меня за решетку. А теперь собирается сделать предложение, от которого нельзя отказаться.

21

– Вадим Воронцов, – представляется он.

Это имя уже не секрет. Давно. Просто здесь и сейчас получаю окончательное подтверждение.

На Воронцова у меня ничего нет. Он не оставляет следов. Даже чтобы дойти до этого “ничего” пришлось сильно постараться. Действовать осторожно, только бы гад не почуял, как его кто-то левый проверяет.

Под таких типов копать – смертный приговор.

Встречались те, кто был бы не прочь поделиться материалом. Он дохуя кому дорогу перешел. Только нечем там, блять, делиться. Все вычищено.