Любовь Дикого

А после ниже двинуться. По шее. По плечам. По груди. Накрыть ладонями, свести так, чтобы соски оказались рядом. Обвести языком. Облизать. Подразнить зубами.

Она вздрагивает и прогибается от каждого касания. А мелкий трепет вообще теперь ее тело не отпускает. Касаюсь – точно пропускаю через нее разряд тока.

Охренительное чувство. Наблюдать и ощущать, как она подо мной плавится, как моя сперма растекается в ней, как хуй опять твердеет, наливается кровью.

По вискам бьет.

Хочу. Хочу…

Нет, блять. “Хочу” нихера сейчас не отражает. Мало пиздец. Как и одного ее оргазма. Таким только аппетит растравить.

Опускаюсь дальше. На ребрах кожу прихватываю. Отстраняюсь – хер выскальзывает, проходится по мокрым складкам.

Катя дергается. Рефлекторно бедрами двигает. За мной тянется. А потом застывает. И ее пальцы крепче сжимаются на моем затылке. Пробуют в сторону оттянуть. Но я уже выписываю круги языком на ее животе. Оттолкнуть не выйдет.

Ниже.

Так.

Поцелуи-укусы по внутренней стороне ее бедер. Пальцы обводят округлые колени. А после по икрам, до лодыжек.

– Демьян, – шепчет. – Демьян…

С придыханием.

И вроде опять послать пробует. Пытается бросить свое упрямое “пусти” или бесячее прекрати”. Но я делаю все, чтобы у нее слова закончились.

Аккуратным толчком укладываю ее на живот. Ставлю так, чтобы колени утонули в мягком ворсе ковра.

Прижимаюсь сзади, развожу ее ноги пошире своими бедрами. Вынуждаю прогнуться в спине. Поцелуями.

Перебрасываю длинные растрепанные волосы на одну сторону. Пока пряди в кулак собираю, прикусываю ухо. А дальше по задней стороне шее прокладываю дорогу. Влажную. Жаркую. Губами и языком.

И снова вниз.

Мокрый поцелуй между лопатками. Обвожу сочные ягодицы ладонями. Потираюсь возбужденным членом у нее между ног. Размазываю собственную сперму по ее разгоряченным складкам.

Манит. Охуеть как.

Но рано. Опять рано, блять.

Ласкаю ее. Обцеловываю. Ставлю ртом метки. Везде. И только потом беру по-настоящему. Плавным толчком. Усаживаю на хуй.

– Демьян! – вскрикивает.

Губы кусает. Мотает головой. Будто опять пробует протрезветь.

Ну пиздец, Катя.

Хер ли ты такая упертая?

Не разрешаю ей очнуться. Трахаю так, чтобы обо всех своих попыткам напрочь забыла. В полную силу расхожусь.

Теперь можно. Она готова.

Охуительно мокрая. Течет для меня. Под ударами моего члена подрагивает и содрогается от жарких судорог.

Хером ловлю ее дрожь. Так четко, что яйца печет.

Обхватываю за бедра. Насаживаю на член. Яростно. Вдалбливаюсь. А Катя прячет лицо в сомкнутых на полу ладонях. Вскрикивает. Точно не от боли.

Она сейчас кончит. Выгибается подо мной. Судорожно глотает ртом воздух. А я еще сильнее вколачиваюсь. Прижимаюсь к ней. Утыкаюсь лицом в ее затылок. Шумно втягиваю аромат.

Захлебываемся. Оба. Тонем.

Удар за ударом. Довожу Катю до оргазма. Ее будто насквозь простреливает, сводит спазмами.

Вбираю эти ощущения. Жадно. Лишь потом себя отпускаю. Под ритм рваных сокращений ее тела. Забиваю семенем до предела.

Дыхание сбито нахуй. Толчки крови по вискам. Рубит. Пиздец. Будто прикладом врезает по голове.

Ее кайф бьет мощнее моего.

И от ощущения ее нежного взмокшего дрожащего тела. В захвате. Под моими пальцами. Выключает окончательно.

Шкалит похоть. Ослепляет.

Блядь, нет. Нихуя это не похоть. Глубже. Одно прикосновение обесточивает. И нахер идет абсолютно все, что знал, думал, планировал раньше.

Катя взрывает меня. Рушит четко выстроенный мир вокруг.

И сука, только с ней могу дышать. Так. По-настоящему.

Она, блять, и есть мой кислород.

И я как гребаный наркоман. Втягиваю запах. Чистый. Свежий. Запах ее волос. Горячей мокрой кожи. Солоноватый. Терпкий. Запах возбуждения.

Доза за дозой.

Ебать.

Веду носом по ее шее. Сзади. Губами повторяю каждый позвонок. Между лопатками. Ниже и ниже. Трепет забираю. Пожираю дрожь.

Сам охуеваю от того, как накрывает.

От осознания – моя.

– Кать.

Щекой к ее щеке.

– Я люблю тебя.

Здесь и сейчас.

Без остатка. Гораздо больше, чем тогда, в другой жизни. Глубже, мощнее, острее. Под ребрами держал всегда. Но теперь ты еще ближе.

В кровью вошла.

Хотя кому пытаюсь напиздеть?

Ты там была всегда.

А я как последний долбоеб в отказ пошел.

Стоп. Так не катит. Нужно видеть твои глаза.

Поворачиваю на спину. Рядом укладываю. Нависаю сверху, заглядываю в лицо. Пробую считать все до единого чувства.

Ты такая…

Поплывшая. Зависшая.

Расплавленная.

И до одури родная.

Даже не пытаюсь себя сдержать. Поцелуями покрываю. Каждую твою черту губами пропечатываю. Большим пальцем веду по точеным скулам. Лицо в ладонях сребаю. Терзаю твой рот. Вырываю ответ за ответом.

– Люблю тебя, – рык раздирает горло. – Моя ты.

– Демьян…

– Люблю, Катя.

Закрываю ее протест поцелуем. На руки подхватываю. Дальше – на диван. Заваливаю сверху. На себя.

Поздно бежать.

Это судьба.

Помнишь?

Мы опять лицом к лицу. Обвожу ягодицы. Крепче притягиваю. На хуй насаживаю. До упора. Плавно. Медленно. Так, что сперма закипает в яйцах.

От судьбы удрать еще можно.

А от меня – хер.

Чувствуешь?

Мой хер в тебе. Пара секунд – тонешь в новом оргазме. А меня ведет от эйфории в зеленых глазах. Сверкающих. Кошачьих.

Блядь.

Ты во мне, Катя.

И похуй, что я тебя сейчас трахаю. Ритмично двигаю бедрами, когда ты оказываешься сверху. Натягиваю на хуй плотнее. Жестче. Жарче.

Похуй все это.

Ты выебываешь куда мощнее. Мозг. И все то, что от моей души осталось. Как тебя отпустить. Только ты и делаешь меня живым.

20

Просыпаюсь.

Что за херня?

Прохожусь ладонью по дивану – пустота. Подрываюсь, комнату оглядываю. На автомате отмечаю, что моя одежда сложена на кресле.