Любовь долготерпит

Опять кого-то ловят. Хотя какое мне дело до их дрязг из-за денег и власти?

Я почти миную их, когда слышу приказ остановиться. Меня обыскивают и велят стоять лицом к стене с поднятыми руками, пока сканируют личную карту.

Это унижение вызывает в памяти картины, которые хочется забыть навсегда. А ещё лучше стереть.

Да, выйти из дома действительно было не самой хорошей идеей.

Делаю небольшой круг и возвращаюсь обратно. Уже подхожу к своей высотке, когда замечаю, что ни в одном окне нет света. Наверное, что-то с энергетической установкой. В последнее время такое случается.

Едва ступаю в холл, на меня набрасываются из темноты сразу с двух сторон. Заламывают руки и снимают инт. Выводят на улицу и очень быстро волокут к только что подъехавшему мобилю.

Глава 37

Когда мобиль останавливается, понимаю, что мы находимся где-то под землёй. Длинные широкие коридоры с высокими потолками и множеством дверей.

Всё это напоминает то ли складскую зону, то ли что-то производственное. Чтобы не портить вид и не занимать дорогую территорию города, такие вещи давно уже прячут под землю.

Одна из дверей открывается, и оттуда выглядывает мужчина, по виду уже не молодой. Впрочем, определить по внешности возраст человека на Старом Айрине не так просто. Конкретно этот вполне может быть ровесником выглядящего на привычные 18-20 лет, но казаться старше из-за отсутствия доступа к регенератору.

Воруют у своих же целые десятилетия жизни, - проносится у меня в голове.

Лучше о своей судьбе подумай!
– говорю я себе.

Встречающий мобиль человек приглашающе машет рукой и отходит в сторону, уступая дорогу.

– Извини, – слышу я, когда оказываюсь внутри обширного помещения, – вышло довольно грубо, но ничего плохого с тобой не случится. Просто нам нужна твоя помощь. Да, кстати, меня зовут Дик!

– Что от меня надо?
– недоумеваю я.

– Ты телепат! К тому же, я знаю, вас там хорошо учат, как помочь раненому, чтобы сохранить ему жизнь до того, как получится добраться до регенератора.

– У вас что, медиков нет?

– Мы мало кому можем доверять. Сам видел, что творится в городе.

– Кто вы такие вообще?

– Какая тебе разница? Ты просто поможешь человеку и продолжишь жить своей жизнью. Ещё и деньги получишь.

– Это незаконно?

– Просто не думай об этом!

– Я... лояльный. У меня не получится!

– Я в курсе про наложения, но тебя никто не заставляет оказывать сопротивление органам власти!

Я не чувствую ничего такого. Почему бы и нет? После всего, чем я тут занимаюсь, это несерьёзно.

Дик открывает ещё одну дверь и мы выходим в узкий длинный коридор. Это точно какой-то склад. Вон и лифт грузовой впереди виднеется.

Я захожу в маленькую комнату.

На стопке больших листов картона устроена постель, где лежит человек. Явно без сознания. Судя по лицу, досталось ему крепко. От кого только?

Рядом с ним прямо на полу сидит молодая женщина. Судя по внешности и дорогой одежде, аристократка. Очень красивая! Супруга?

Но вид у неё какой-то помятый и совершенно измученный.

– Фиони, я привёл медика!

Она тотчас поднимается нам навстречу.

– Пожалуйста, помоги ему!

Я подхожу поближе и вглядываюсь в лицо раненого. Несмотря на травмы, почти сразу узнаю, кто это. Трудно не узнать того, чьи фотографии заполонили всю инфосеть. Дейн тен Заро!

Ну вот и всё. Я не выйду отсюда живым.

Я хочу жить!

На что я надеюсь? Зачем? После всего, что было, так даже лучше. Закономерный итог. Жирная точка.

– Я же сказал, я - лояльный!

– Ну и что, что лояльный! – возмущается Дик.
– Человек ты или кто? Совесть-то у тебя должна быть? Он умрет без помощи!

Женщина, которую зовут Фиони, падает на колени и обращает ко мне отчаянный взгляд:

– Ради твоего Бога, помоги моему сыну!

Земля уходит из-под ног. Ни молиться, ни даже думать о Боге я не могу с тех самых пор, как позволил войти в своё сознание телепату службы безопасности.

Как будто это навсегда вычеркнуто из моей жизни. То ли действие наложения, то ли просто что-то сломалось в душе.

Кое-как заставляю себя собраться и опускаюсь на пол рядом с раненым. В конце концов, человек нуждается в помощи. Откидываю укрывающий его плед. Да уж...

– Давно он здесь?
– спрашиваю я.

– Мне сообщили, куда подойти, и чтобы я сняла инт, иначе обнаружат сразу, а потом его привезли сюда, я даже не знаю, сколько времени прошло... – сбивчиво рассказывает Фиони.

– Позавчера это было! – отвечает Дик.

– Ему в клинику хорошую нужно, и срочно! – говорю я.

– Умник ты наш, они этого как раз и ожидают!
– ядовито парирует Дик.

Я соображаю, что слышал как-то, и не раз даже, тут все медики по умолчанию являются осведомителями охраны порядка и службы защиты детства. Они обязаны доносить о всех подозрительных обращениях за помощью.

Как люди столь милосердной профессии живут с этим, непонятно. Впрочем, они тут другие. Говорят, их даже учат не принимать близко к сердцу страдания пациента. То-то в инфосети полно возмущённых отзывов, мол, относятся к человеку, как к куску мяса.

– У меня нет никаких лекарств, – продолжает Фиони. – Он мучился страшно, а я ничем, ничем не могла ему помочь. Даже боль убрать. Я проклинаю себя, что побоялась стать телепатом!

Она явно на грани срыва. А я вспоминаю вдруг, где её видел. Вся эта светская хроника, где она, обвешанная бриллиантами, открывает разные выставки и фестивали. Ещё у неё был какой-то благотворительный фонд, поддерживающий деятелей искусства.

Она валится набок и заходится в рыданиях. Вместе с Диком мы поднимаем её и укладываем на какие-то коробки, плотно составленные в ряд.

Я пытаюсь войти в её сознание. Наконец, получается. Она явно не в себе. Никогда такого не видел. Аж мороз по коже. Погружаю её в сон.

Надо будет сказать, чтоб хороший телепат с ней потом поработал. То ли у неё психика слишком слабая, то ли стресс слишком сильный.

Я опять склоняюсь над Дейном.

– Боюсь, я не смогу ему помочь! Похоже, у него уже заражение крови начинается.

– Держи!
– говорит Дик.
– Тут много всего!

Копаюсь в протянутой им сумке. Обнаруживаю антибиотики и иммуностимулятор. Может, и получится. Он же аристократ. Значит, здоровый и крепкий.