Любовь дороже сокровищ. Дьявольский остров

– Куда ты ходил? – тихо прошептала она, прижавшись к нему.

– К твоему отцу, - Дэвид положил ладонь на ее руку, лежавшую у него на плече, - все хорошо, он поплывет с нами, не плачь.

Глаза девушки намокли, и она уткнулась ему в плечо.

– Мне… мне было так плохо без тебя… я уже привыкла, что ты рядом… Не уходи больше, ладно?

– Нет… нет, конечно нет, - Ливси поднял ее лицо, - никогда. Больше мы никогда не расстанемся, слышишь? Я сам не хочу от тебя уходить. Я как частичку себя отрываю, когда оставляю тебя. Ты уже стала моей душой, слишком близким человеком. Таких нельзя оставлять, - он говорил спокойно, но на последнем слове дыхание перехватилось – боль.

Оливия мягко погладила его, и поцеловала в щеку.

– Все пройдет, еще чуть-чуть осталось.

========== Глава 12. Путь домой ==========

Сквозь листья деревьев начало проглядывать утреннее, еще ласковое солнце, которое не будет обжигать тебя, если выйдешь на открытую местность. Меж стволов скользил приятный ветерок и шевелил волосы на голове Оливии, которая спала, прислонившись спиной к дереву. В ее ногах мирно посапывала Флай, а доктор сидел напротив них и улыбался. Ему не хотелось будить девушку. За спиной начал потрескивать костер – матросы начали готовить завтрак. Ливси обернулся и начал глазами искать Трелони. Найдя его, он поднялся и подозвал его.

– Нам нужно отправиться к северному подножию Подзорной трубы, - шепнул Дэвид.

– Зачем?

– Видишь ли, тут такое дело… ты же помнишь Абрахама?

– Ну?

– Ну, так вот… он не пират. Совсем. Во время его последнего плавания на их корабль напали пираты и забрали Абрахама вместе с еще несколькими его друзьями. Во время их нахождения здесь, он расшифровал записи, и они нашли сокровища. Сейчас сокровища находятся в той пещере, о которой я говорил.

– Мы так далеко ушли оттуда… - вздохнул сквайр, - делать нечего, придется возвращаться. Как ты? – переключился он с одного на другое.

– Нормально, - бросил доктор и опустил глаза. Зачем он врал? Врал он всем, кроме Оливии. Да ведь только она его могла понять. Она и вправду стала его душой, которая цвела. Девушка уже проснулась и сидела, поглаживая Флай, которая игриво повизгивала. Ливси сел рядом.

– Как твоя голова? – улыбнулась она, но тут же погрустнела, когда увидела, что Дэвид отвернулся.

– Давай не будем об этом.

– Ну, что ты, - расстроилась Оливия, - тебе опять хуже, правда?

Доктор ничего не ответил. Голова закружилась. Хотелось закрыть глаза и остаться здесь, остаться навсегда, чтобы пережить боль здесь. Он больше ничего не видел вокруг, в ушах загудело. «Опять?» - мелькнула мысль. Он почувствовал объятия. Такие знакомые и уже такие родные, без которых уже нельзя обойтись. Ему хотелось ответить на них. Также внезапно, как и началась, боль утихла. Ее вообще, будто не стало, не было никогда. Дэвид открыл глаза и увидел перед собой Флай, весело виляющую хвостом и словно улыбающуюся. Она подползла к нему и попыталась просунуть голову под его руку. Ливси улыбнулся и ласково потрепал собаку за уши. Оливия заглянула через его плечо и посмотрела на Флай.

– Лучше? – спросила она.

– Да, - облегченно вздохнул доктор, - сколько это еще будет длиться? Это становится невозможно терпеть… - он зажмурил глаза.

– Не думай сейчас об этом. Сейчас главное вернуться домой, и тогда все будет хорошо.

С того разговора прошло уже дня четыре. Сокровища найдены и перенесены на корабль, а Абрахам Грей прощается с Островом, поднимаясь на борт «Испаньолы». Шхуна аккуратно вышла из бухты и удалялась от острова. Оливия стояла на корме и провожала маленький кусочек земли глазами. Сколько бед случилось здесь… И ей было совсем не жалко, что они покидают этот остров. Слишком злой судьба оказалась на этом жутком острове. На девушке было серое платье с белым воротничком, туго застегнутым под горло, но уже без того золотого медальона. Доктор невольно залюбовался ей, и тут к нему подошел сквайр.

– Вы знаете толк в девушках, Ливси, - улыбнулся тот.

Дэвид смущенно опустил глаза. Оливия и вправду была прекрасна. Да и он не плох – новая рубашка и безупречный черный камзол вновь красовались на нем. Он надел треуголку и подошел к ней. Казалось, что девушка не обратила внимания на его появление, но если бы хоть кто-то увидел ее глаза…

– Мы возвращаемся домой, верно? Значит, на пути к счастью, - сказал доктор, - или ты уже передумала?

– Что ты, - Оливия вздрогнула и повернулась к нему, - передумать? Ни за что на свете, - и она прижалась к нему, - это будет свыше моих сил – слишком заманчиво.

– Неужели?

– Ты не представляешь насколько.

Дни тянулись медленно. Неменяющийся пейзаж начал нагонять тоску, все сильнее хотелось домой. Голова Ливси совсем прошла и за время их плавания больше ни разу не тревожила. Он с облегчением думал об этом, и его передергивало, когда он вспоминал о тех ужасных днях. Оливия грустила с каждым днем все больше, а на лице появилась болезненная бледность. Доктору это страшно не нравилось. Сначала он подумал, что это морская болезнь, но таковая не подавала своих основных признаков. Он волновался все больше и почти не отходил от девушки ни на шаг, но периодически ему приходилось ее оставлять – погода стояла ветреная, и то одному плохо станет, то другой заболеет. Однажды они вместе стояли у правого борта и разговаривали. Оливия сегодня улыбалась, и все опасения Ливси улетучились. Он был счастлив, что на ее лице сверкала улыбка. Вдруг девушка издала тяжелый вздох, закрыла глаза и покачнулась.

– Что с тобой? – испуганно подхватил ее Дэвид, - тебе плохо? Оё-ё-ё-ёй, пойдем скорее! – он взял ее на руки и почувствовал, что ее платье начало намокать в районе той страшной раны.

Быстро отнеся ее в каюту, он аккуратно уложил ее на кровать и запер дверь. Моментально расстегнув ее платье и сняв повязку, доктор увидел, что швы разошлись, и рана активно кровоточит. «Что же я? Раны разучился зашивать?» - укорял себя Ливси, зашивая рану. Боль больше не мешала, но мертвенная бледность и стоны девушки мешали ему сосредоточиться. Он опять не был холодным доктором с трезвой головой. Закончив и бережно наложив повязку, Дэвид укрыл ее легким одеялом и прикоснулся ко лбу. Горячая! Что же это такое? Разве недостаточно они уже пережили? Ливси держал и ласково гладил ее руку.

– Моя хорошая… крепись, прошу тебя, крепись… это сложно, но ты сможешь… ради меня, - он положил свободную ладонь ей на голову, - милая, прошу тебя…

Волнение забралось в душу и разъедало изнутри. Три недели! Рана Оливии странно себя вела, да еще и температура… Качка сделает только хуже. Скорее бы домой, там уж все будет хорошо.

Всю ночь он провел у ее кровати, не отпуская руки и заботливо меняя повязки. Оливии становилось то лучше, то хуже. В каюту постучали. Дэвид встал и открыл дверь. За порогом стоял Абрахам Грей.

– Что с ней? – взволнованно спросил он.

– Все хорошо, просто разошлись швы, - успокоил его Ливси, - ей нужен отдых.

Абрахам ушел, а доктор тут же вернулся к девушке. Как же ему хотелось верить, что все и вправду будет хорошо… Он гладил ее по голове. С губ сорвалась тихая молитва. Лишь бы она поправилась. Не заметно для самого себя, он уснул.

Оливия слабо приоткрыла глаза, но тут же обратно закрыла. Страшная боль из раны распространялась по всему телу. Она чувствовала тепло руки доктора, и ей становилось лучше. Хотелось обнять его, успокоить, сказать, что все хорошо, но девушка уже почувствовала, что опять проваливается в бесконечный сон.

Ночью он не отходил от ее кровати. Оливии будто становилось хуже. У нее опять поднялась температура. Доктор гладил девушку по голове. Изнутри он весь дрожал от волнения. Сейчас он не мог ей помочь, оставалось только ждать, ждать, когда подействует лекарство. Лишь бы ей сейчас стало лучше, хоть немного. Сейчас ни под каким предлогом Дэвид не ушел бы от нее. Вот он опять задремал. Наутро Оливия открыла глаза и чуть повернула голову. Ливси тут же услышал тихий шорох и оживился.

– Слава Богу, ты очнулась, - он погладил ее по руке, - тебе что-нибудь нужно?