Любовь и доктор Форрест

Лесли чувствовала, как ее начинает медленно одолевать беспокойный сон, когда внезапный шум заставил ее снова проснуться. Вздрогнув, она села в кровати и прислушалась. В прихожей послышались тяжелые шаги Тода, а затем стало слышно, как он поднимается по лестнице. Сначала он хлопнул дверью в ванной, и через некоторое время снова раздался грохот - пробираясь к себе в спальню Тод налетел на попавшийся у него на пути стул.

Из комнаты Бобби послышался тихий плач, и Лесли тут же вскочила с кровати, накидывая на себя халат. После аварии мальчика мучили ночные кошмары, и он в ужасе просыпался от малейшего шума. Распахнув дверь своей комнаты, Лесли поспешила в детскую. Тод был уже там, его лицо побагровело от злости.

– Перестань скулить!
– орал он.
– Что ты ревешь?

– Ты меня разбудил, - плакал Бобби.

– Ну так снова ложись спать. Я не собираюсь тайком вползать в собственный дом, только потому, что, видите ли, ты изволишь спать!
– от этого крика Бобби заплакал еще громче, и тогда, выругавшись, Тод бросился к его кровати.

Краем глаза Бобби увидел Лесли, и тогда он попытался выбраться из постели, но Тод грубо толкнул его.

– Сиди здесь, когда с тобой разговаривает отец! Я заставлю тебя слушаться!

– Я хочу к тете Лесли!
– плакал Боби.
– Я к тебе не хочу!

Тод ударил сына по губам.

– Ты как с отцом разговариваешь?! Мне следовало бы самому догадаться, что твоя тетка постарается настроить тебя против меня.

– Уходи!
– хныкал Бобби.

Тод занес руку для новой пощечины, и тогда, не в силах сдержаться, Лесли бросилась к нему через всю комнату.

– Не смей бить ребенка!
– выкрикнула она.

– Со своим сыном я буду делать все, что захочу!
– Тод грубо схватил ее за плечи, и развернув, начал толкать к двери.
– Я его отец и не позволю тебе учить его ненавидеть собственного отца.

– Мне нет нужды учить его этому. Он сам все прекрасно видит! вырвавшись, она опять повернулась лицом к нему.
– И не удивительно, что он боится тебя! Только вспомни, что случилось, когда ты напился в последний раз! Ты убил Жанет и...

– Заткнись!
– заорал Тод.
– Ты не смеешь так со мной говорить. Возможно, ты умнее и образованнее своей сестры, но зато в тебе нет даже четвертой части той любви и доброты, на которые была способна она.

– Очень жаль только, что ты не ценил этого при ее жизни!
– крикнула ему в ответ Лесли.
– Самую большую ошибку в своей жизни она сделала, когда вышла за тебя замуж.

– Потому что не стала больше нянчиться с тобой. Конечно, маленькая сестричка осталась без присмотра. И всегда завидовала чужому счастью, потому что ее никто не любил.
– Он снова схватил ее за плечи.
– Я! Я буду любить тебя, если тебе этого так хочется!

Он крепко прижался к ней губами, но тут, изо всех сил толкнув его и вырвавшись, Лесли бросилась к двери.

– Тетя!
– завизжал Бобби.
– Не бросай меня!

Лесли остановилась в нерешительности. Еще какое-то мгновение жалость боролась со страхом; но затем она снова вернулась к детской кроватке. Летели неуловимые секунды, а стоявшие над ребенком мужчина и женщина продолжали в упор смотреть друг на друга, и вот безумные светло-голубые глаза с покрасневшими веками отвели свой взгляд, и Тод, тяжело опустившись на кровать, обхватил голову руками.

– Ну, давай!
– забормотал он.
– Скажи это. Говори.

Лесли тронула Бобби за плечо.

– Беги в мою комнату, дорогой. Я скоро приду к тебе.

Мальчик с готовностью послушался, и лишь после того как за ним закрылась дверь детской, Лесли заговорила снова.

– Еще раньше сегодня вечером я уже было приняла решение перевестись на работу в Ливерпуль, чтобы оставаться здесь на выходные и заходить иногда среди недели. Но теперь об этом не может быть и речи. Надеюсь, мне не стоит объяснять, почему.

– Я никогда... этого больше никогда не повторится.

– Потому что я не дам тебе больше такой возможности. Утром я уезжаю. Бобби я забираю с собой.

– Я не отдам его тебе.

– Только попробуй остановить меня.
– Охвативший ее гнев оказался сильнее страха.
– После того, что случилось здесь сегодня вечером, я даже собаку не доверила бы твоему попечению - не говоря уже о ребенке! Жанет предупреждала меня на твой счет, в ту ночь, перед смертью, и теперь я сама смогла во всем убедиться. Я...

– Ты о чем?
– прервал ее на полуслове Тод.
– Ты же говорила, что Жанет умерла, не приходя в сознание.

– Потому что жалела твои чувства. Но теперь уже ничто не удержит меня от того, чтобы сказать тебе об этом сейчас. Она говорила мне, что ты пьяница и бабник, и что она никогда не могла доверить тебе Бобби. После сегодняшнего я вполне понимаю, почему. Ты слабак и неудачник, а поднять руку ты можешь только на тех, кто слабее тебя!

– Да пошла ты со своими нотациями!..
– огрызнулся Тод.
– Или может быть тебя совесть мучает оттого, что ты хочешь украсть у меня сына?

– Я его не краду. Я его увожу для его же собственного благополучия и твоего тоже. Потому что в следующий раз, напившись и подняв на него руку, ты запросто можешь оказаться в тюрьме! Я не знаю, что заставляет тебя пить, и, честно говоря, меня это волнует меньше всего - но я не позволю тебе искалечить жизнь Бобби из-за этого.

– И ты безустанно печешься об этом, да? Бобби!

– Он мой племянник.

– Но он и мой сын! Я не собираюсь делить его ни с кем. Если ты сейчас его увезешь, то и оставляй его себе!

– Как ты можешь так говорить? Ведь даже у такого чудовища как ты должны же быть хоть какие-то чувства.

– Удивительно, что ты вообще вспомнила об этом.

Лесли тяжело вздохнула.

– Может быть хватит взаимных обвинений? По-моему, мы оба и так уже наговорили намного больше, чем это было задумано с самого начала.

– Да уж!
– Тод направился к двери, и уже у самого порога обернулся, лицо его было бледным и блестело от пота.
– Вообще-то я не такая уж сволочь, как ты думаешь. В моей жизни наступила полоса неудач, и я не смог справиться с собой. Жанет еще как-то пыталась помочь мне, но она была слишком слабой - и слишком нервной...
– он провел рукой по глазам.
– И не такое уж я чудовище, как тебе кажется.

Лесли ничего не ответила, и тогда он прислонился к дверному косяку.

– Наверное и вправду всем будет лучше, если ты возьмешь Бобби к себе. Там ему будет лучше, чем со мной. Я буду тебе присылать деньги на него... сколько смогу.

– Спасибо, - тихо сказала она, отводя глаза.

На следующий день они с Бобби вернулись в Лондон.

– А я правда буду жить у тебя?
– обеспокоенно спросил Бобби, когда поезд отошел от станции.

– Да, дорогой.

– Ты ведь не сдашь меня в обратно больницу, правда?