Любовь и предательство

— Тебе виднее. Что же касается случившегося, то тебе не нужно оправдываться за свою поездку туда. Я понимаю, это место связано с очень важной для тебя историей, но какой риск!

— Ты прав, ты прав. Мне следовало догадаться, что Сандовал объявится.

Она поспешно передала отцу содержание их разговора.

— Сын заклинателя змей... Все эти годы я пытался работать с этим парнем.

— Забудь о нем, папа. Он появился со всеми необходимыми рекомендациями в то время, когда тебе нужна была помощь.

Отец всегда проявлял великодушие по отношению к окружающим. Оррин Линт служил тому примером. Слабая сторона такой позиции состояла в том, что люди, подобные Лу Сандовалу, проскальзывали сквозь фильтр слишком щедрого сердца.

— Значит, по-твоему, это мог быть Лу Сандовал? — спросила Тейлор, желая удостовериться, что правильно поняла отца.

— Он там был, у него есть мотив, и ты видела винтовку у его седла.

— Как ты думаешь, он намеревался убить меня? Ведь у него была возможность застрелить меня, Мела, всех нас. Почему он не сделал этого?

— Он не собирался убивать, только хотел запугать, чтобы угодить своему хозяину.

— А что, если ты ошибаешься? Что, если он сделал это потому, что именно он убил Пирза?

Отец тихо присвистнул.

— Будь осторожна, детка.

— Поверь мне, я достаточно осторожна, но тебе следует знать, что я откопала старое дело.

— Ты действительно считаешь теперь, что Хью не виновен? Так?

— Я не могу объяснить. Но когда Хью приехал на то место и увидел меня... — Она закрыла глаза, опасаясь, что они выдадут ее. Откашлявшись, она заговорила: — Не думаю, что он притворялся. Может, даже не осознавал, что выставляет напоказ, но я увидела... и поняла.

— Надеюсь, ты права, Грейси.

— Права. И знаешь что? Это заставляет меня испытывать страх за него.

— Тебе придется обедать одному.

Хью покачал головой. Какая, к черту, еда! У него не только отсутствовал аппетит, но даже не было желания объяснять, почему он не голоден. В данный момент все мысли занимала Ноуэл, позвонившая в его отсутствие. Она попросила мать прилететь в Аризону, не объяснив причин, только признавшись, что у нее возникла какая-то личная проблема. Так как жизнь Ноуэл была столь же целомудренной, как и его, может, даже в большей мере, то он понял, что присутствие матери необходимо, и заказал билет на следующий рейс.

— Я довезу тебя до Альбукерка за два часа, — сказал он, узнав от матери о звонке сестры. — Вполне достаточно времени, чтобы успеть на ближайший рейс. Думаю, тебе следует поехать.

— Может, она преувеличивает, — увиливала мать. — Возможно, ей просто нужно поговорить. Мы можем сделать это по телефону. Что, если я приеду, а все уже разрешилось?

— Значит, ты просто навестишь ее.

Хью никогда не видел ее такой суетливой. Обычно собранная и практичная, мать гордилась своим умением находить решения в непростых жизненных ситуациях. Звонок сестры и ее признание в том, что у нее возникли какие-то личные проблемы, не должен был так ее взволновать. Ноуэл не позволяла ни одному мужчине приблизиться к ней на пушечный выстрел с тех пор, как Пирз Марсден надругался над ней.

— Мы оба прекрасно знаем, она не преувеличивает, — продолжал Хью. — И никогда не позвонила бы, если бы действительно не нуждалась в помощи. Кроме того, я вполне в состоянии справиться здесь без тебя несколько дней.

— Я не говорила, что ты не справишься.

— Тогда решено.

Его слова, казалось, расстроили ее еще больше — никогда он не видел мать такой огорченной.

— Не нажимай на меня. Думаешь, я не слышала о том, что произошло сегодня? Когда ты собираешься рассказать мне о случившемся?

— Да здесь и говорить не о чем. Просто у Тейлор произошла авария.

— Кто-то в нее стрелял. Говорят, что это ты!

— Они ошибаются, — сухо бросил он, хотя в душе вскипел от этой сплетни. Черт побери, кто мог распространять подобные слухи? Конечно же, не...

— А еще говорят, это ты привез ее домой, и вы оба вели себя так, словно кроме вас вокруг никого не было.

— Если бы я оставил ее на дороге под палящим солнцем, то говорить было бы не о чем!

Мать скрестила руки на груди.

— Я жду объяснений другого рода.

Выведенный из себя, Хью подошел к стенному шкафу в спальне ее трейлера, разыскал сумку и протянул ей.

— Укладывай вещи. А я пойду закрою склад и повешу объявление, что мы закрыты до завтрашнего дня. Жду тебя в машине.

— Эта женщина, как всегда, вьет из тебя веревки! — крикнула ему вслед мать.

Он не стал продолжать спор.

— Ты сама позвонишь в аэропорт, чтобы подтвердить заказ, или это сделать мне?

В конце концов мать поехала. По дороге в город много говорила о прежних временах — явный признак повышенной нервозности. Эти разговоры о пикниках и школьных развлечениях, о ежегодных поездках на ярмарку, ставших традицией в их семье, пробудили горьковато-сладкие воспоминания, без которых Хью предпочел бы при данных обстоятельствах обойтись. Но он понимал, что для матери это способ расслабиться. Она отключалась от вчерашнего горя и сегодняшних забот, оживляя в памяти те мгновения, когда жизнь была добра к ним. И не ее вина, что его мужская психология нуждалась совсем в другом.

Когда он наблюдал за взлетающим в оранжевое небо самолетом, ему вдруг почудилось, что окна машины разлетаются вдребезги. Но он надеялся, что у Ноуэл все в порядке, и раза три напомнил матери дать ему знать, как только что-либо прояснится. И все же он был рад, что наконец-то остался один и может молчать всю дорогу домой. Погруженный в свои мысли, он включил радио, вспомнив привычку давних лет. Машин было немного, погода ясная, и старый грузовик хоть и дребезжал, но довольно быстро продвигался к дому. Однако Хью вернулся в Редаут уже в сумерках.