Любовь императора: Франц Иосиф

На чужбине Елизавета никогда не теряла самой тесной связи с родительским домом. Её сёстры одна за другой выходят замуж. Первой в августе 1858 года это сделала Элен, став женой наследного принца Максимилиана фон Турн унд Таксис, одного из богатейших князей страны, за ней Мария, приняв предложение кронпринца Неаполя и Сицилии. Этому браку в герцогском доме очень рады — ведь ещё одна дочь становится властительницей европейского государства. Елизавета провожает сестру до самого Триеста и с недоумением взирает на заключительную церемонию передачи её королевскому комиссару Неаполя, которому предстоит доставить Марию супругу в столицу. В большом зале правительственного дворца в Триесте расстилают ленту, символизирующую границу между двумя государствами — Баварией и Неаполем. По одну сторону от ленты находится передающий — граф Рехберг, по другую — принимающий, герцог Сера Каприола. В зале появляется Мария, она перешагивает «границу», и новый придворный штат вступает в свои права.

Елизавета стремится насколько возможно облегчить своей сестре поездку в незнакомую страну, к малоизвестному ей человеку, который становится теперь её супругом. Говорить о любви или просто симпатии к жениху со стороны Марии не приходится, ведь даже первая встреча будущей супружеской пары в Неаполе оставляет прямо-таки неприятное впечатление. Мария не знает итальянского языка, кронпринц совершенно не владеет немецким и едва-едва способен объясниться по-французски. Но даже если бы они понимали друг друга, они бы не нашли, о чём говорить.

«Со временем, — размышляет Елизавета, — этот брак наладится». Она сравнивает судьбу сестры со своей собственной. Ведь на первых порах и ей самой было ужасно трудно: Елизавете приходят на память её отчаянные стихи, написанные в то время, когда она ещё думала, что не сможет вынести тягот новой жизни. И вот же за четыре года у неё уже третий ребёнок от искренне любящего супруга, личность которого она научилась ценить. Её трогают его нежность, рыцарское внимание и проявляющаяся во всём любовь. Это заставило её в конце концов выносить и властный характер свекрови. Теперь она принимает близко к сердцу всё, что касается мужа; его политические неурядицы тоже тяжело отражаются на ней.

Ничего Елизавета так не страшится, как оставаться наедине со свекровью и беспредельно ей преданными людьми.

Императрица никогда не вмешивается в политику, но если разговор заходил об этом, она придерживалась либеральных взглядов как по воспитанию и по убеждению, так и до некоторой степени даже из желания пойти наперекор эрцгерцогине Софии. Та в подобных делах обходилась с императрицей словно с неразумным ребёнком, хотя внутренняя и внешняя политика, которую эрцгерцогиня если и не проводила сама, то по крайней мере одобряла, отнюдь не была успешной. После Крымской войны Австрия очутилась в полной изоляции. Русский царь чувствовал себя оскорблённым [37] , не стали друзьями Австрии ни Наполеон III [38] , ни Англия. Пьемонт хочет использовать благоприятный момент, пока Австрия в одиночестве; подстрекательства продолжаются до тех пор, пока в Вене не соблазняются опрометчивым ультиматумом, который провоцирует начало войны против Сардинии, союзницы Франции. Это решение принято поспешно, даже без предварительного уведомления Пруссии. И вот вспыхивает война.

37

«...русский царь чувствовал себя оскорблённым» — с 19 февраля 1855 г. российским императором стал Александр II (1818—1881). Россия оказала помощь Австрии в подавлении венгерского восстания 1848— 1849 гг. и вправе была рассчитывать на благодарность. Но в период Крымской войны 1853—1856 гг. Австрия, объявив себя нейтральной, приняла сторону противников России, а в 1854 г. обратилась к ней с требованием уйти с территории придунайских княжеств, куда затем ввела свои войска.

38

Наполеон III (Шарль Луи Наполеон Бонапарт) (1808—1873) — французский император (1852—1870), сын падчерицы Наполеона I Гортензии Богарне и его брата Луи Бонапарта. С 1815 г. — в изгнании. В 1836 г. и в 1840 г. пытался захватить власть во Франции, в 1840 г. был приговорён французским правительством к пожизненному заключению. В 1846 г. он бежал в Великобританию и вернулся во Францию после февральской революции 1848 г., добился своего избрания президентом республики, 2 декабря 1852 г. провозглашён императором Наполеоном III. В битве при Седане (2 сентября 1870 г.) он сдался в плен прусским войскам, а 4 сентября свергнут с престола. После заключения Франкфуртского мира 1871 г. он был освобождён из плена и до конца жизни находился в Великобритании.

До этого Елизавета жила в условиях мирного времени, теперь же всё меняется. Сейчас ей уже не до мелких забот, одолевающих её баварскую семью, которая пребывает в чрезвычайном волнении, но не из-за войны, а из-за помолвки самого старшего из братьев Елизаветы — Людвига с актрисой Генриеттой Мендель, девушкой хоть и очень красивой, но буржуазного происхождения. Родные возмущаются и негодуют, но герцог Людвиг стоит на своём, и в конце концов близкие сдаются. Генриетта получает титул баронессы фон Валлерзее, и 28 мая 1859 года празднуется свадьба.

Между тем в Италии генерал граф Гиулай, любимец Грюнне, упускает удобный случай разбить пьемонтцев и французов поодиночке, пока они ещё не объединились. Армия отступает. Франц Иосиф озабочен происходящим и наконец приходит к выводу, что ему необходимо самому отправиться на фронт и разобраться во всём на месте. Когда он сообщает о своём решении Елизавете, она заливается слезами. Подавленная случившимся, императрица напутствует мужа множеством предостережений: «Ради меня и детей думай о себе, а не только о работе и о войне...»

После трудного расставания на вокзале Елизавета возвращается в Шёнбрунн в полном отчаянии. Тридцать первого мая она неожиданно появляется в церкви Марии Ланцендорф в Вене, чтобы просить Бога сохранить жизнь её мужу. Франц Иосиф верен своему обещанию написать Елизавете сразу же по прибытии на фронт и вообще писать как можно чаще. Каждое слово в этих письмах, которые теперь приходят с театра военных действий с небольшими перерывами, дышит искренней любовью. «Зизи! Мой ангел! — пишет Франц Иосиф по прибытии в Верону 31 мая 1859 года. — Я пользуюсь первыми же минутами после пробуждения, чтобы... вновь сказать тебе, как сильно люблю тебя и как тоскую о тебе и наших детях. Хоть бы ты чувствовала себя хорошо и берегла себя, как обещала... Постарайся почаще отвлекаться, чтобы не тосковать...»

Но Елизавета пребывает в глубокой печали, она полностью замкнулась в себе, уже хотя бы ради того, чтобы как можно меньше общаться со свекровью. С утра до вечера она ездит на лошади и, одолеваемая внутренним беспокойством, не в силах заняться чем-нибудь путным. Эрцгерцогиня София только покачивает головой, а окружение императрицы судачит о её странном поведении. Особенно злословит её старый недруг, лейб-медик доктор Зеебургер. Встретив как-то случайно министра полиции, он принимается осыпать императрицу упрёками:

— Ни как женщина, ни как императрица она не соответствует своему предназначению. Пока она, собственно говоря, ничем не занята, её общение с детьми носит совершенно мимолётный характер, а пока она грустит и льёт слёзы об отсутствующем императоре, она часами ездит верхом, нанося ущерб своему здоровью. Между ней и эрцгерцогиней Софией — пропасть непонимания, а обер-гофмейстерина графиня Эстерхази не имеет на императрицу никакого влияния.

Люди, подобные Зеебургеру, способны лишь критиковать, но не в состоянии заглянуть в душу молодой женщины, которая чувствует себя одинокой и всеми покинутой, окружённой тайными врагами. Единственным утешением для императрицы служат пространные письма к мужу. 29 и 30 мая она отправляет послания, в которых страстно молит супруга разрешить ей приехать к нему в штаб-квартиру в Верону. Поскольку это совершенно невозможно, Франц Иосиф отвечает ей следующее: «К сожалению, сейчас я не могу исполнить твоё желание, как бы ни хотел это сделать. В кочевой жизни, какую ведёт штаб-квартира, женщинам нет места, и я не могу показывать своей армии дурной пример, тем более что даже не знаю, сколько времени здесь пробуду... Прошу тебя, мой ангел, если ты любишь меня, не печалься так, береги себя, езди верхом, но соблюдай меру и будь осторожна, и оберегай своё драгоценное здоровье, чтобы по возвращении я нашёл тебя здоровой и мы с тобой опять были счастливы как прежде».

День за днём Елизавета пишет своему супругу; она посылает ему портрет маленькой Гизелы, а однажды даже небольшой букетик незабудок.

Дела на театре военных действий обстоят из рук вон плохо. После сражения под Магентой, проигранного исключительно из-за неудачного командования войсками, приходится уходить из Милана, и австрийская армия вынуждена отступать вглубь укреплённого района. Монархия охвачена беспокойством, печальные известия приходят одно за другим и доходят до ушей императрицы, которая с трудом держит себя в руках, обуреваемая волнением и скорбью. Она опять возобновляет свои просьбы разрешить ей приехать в штаб-квартиру, но в теперешней ситуации это, разумеется, совершенно немыслимо. «Моя любимая, моя единственная, ангел мой, — пишет Франц Иосиф. — Прошу тебя во имя нашей любви собраться с силами и иногда показываться в городе, посещать общественные места. Ты даже не представляешь себе, какую помощь можешь мне этим оказать. Это ободрит венцев и поддержит их моральный дух, что для меня сейчас так важно... Мне так горько, сохрани себя для меня...»

Несмотря на все заботы, которые доставляют Францу Иосифу письма Елизаветы, он бесконечно рад, получая почту, которую ему приносят сразу по пробуждении, он «буквально проглатывает её ещё в постели». Елизавета готова помочь, чем только можно, она думает о Неаполе, надеется, что это королевство целиком и полностью встанет на сторону Австрии, забывая при этом про сильный французский флот. Не успела её сестра прожить в браке с кронпринцем и трёх месяцев, как 22 мая король Фердинанд II неожиданно умирает, и Мария становится королевой. Тем не менее она не в силах хоть чем-то облегчить тяжёлое положение Франца Иосифа.