Любовь против (не)любви

Раненых, кроме Роба и Фила, оказалось ещё четверо — так, что ощутимо, царапины-то они не считали. Парни шумели и смеялись, как мальчишки, прибежавшие с урока физкультуры, и точно так же рассказывали, вспоминали и просто хвастались — кто, кого, куда и когда. Катерина не сразу поняла, почему Джон выставил её из зала, когда парни принялись раздеваться.

— Эй, а посмотреть — что там у кого? Раны, ссадины, и что там они ещё себе получили?

— Кэт, — улыбнулся Джон, — твоё рвение восхищает, но — посмотришь на Роба, после. Нечего тебе там делать, среди мужчин.

— И чего я там не видела, простите?

— Не знаю, Кэт, что ты видела, а что — нет, но Майк и другие справятся. А у кого там что серьёзное — потом с Джоан посмотрите, если уж ты так хочешь. Но вообще странные занятия для хозяйки — выгребные ямы, присмотр за мужчинами после похода, что дальше?

— Откуда я знаю, что потребуется? А про ямы — я понимаю, что выпороть проще, но — так мы убиваем нескольких зайцев сразу. Двух, а то и больше. Если всё будет хорошо, конечно. Вот скажи лучше, чего теперь ждать с той стороны, после того, как наш прекрасный Роб кого-то там пограбил, как я понимаю?

— Ровно того же самого, — пожал он плечами. — Только если б Роб не пошёл туда, они бы пришли первыми. А так — мы успели.

И улыбается, ещё и улыбается.

— Если ты считаешь, что он прав, то почему не отправился с ним?

— Потому что это то дело, с которым он и без меня справится, — улыбнулся Джон. — Кстати, я отправил гонца в Прайорсли, мастер Дженкинс прибудет сюда завтра-послезавтра, думаю, успеет до тепла и грязи.

— Хорошо бы, — кивнула Катерина.

Занимайся замком, раз уж взялась, и не лезь к раздетым мужикам? Ну-ну.

Пришедшая Джоан сурово потребовала показать ей раненых. Начали с парней, у кого были лёгкие раны — чем-то там она их обрабатывала, а Катерина и Грейс перевязывали. Вышел Роб, был он чист, свеж и, что уж говорить, довольно-таки привлекателен. Снял рубаху, показал замотанную тряпицей руку, и очень удивился, когда Катерина взялась размотать и посмотреть, что внутри.

Внутри оказалось не так плохо, как могло бы быть, но все равно — мазь Джоан с резким запахом, тампон из пропаренной тряпки, и потом — перевязать чистым полотном. Катерина выполнила всё это собственноручно и была прилюдно расцелована.

— Кэт, может, ну их всех? Пошли наверх? — тихо спросил Роб.

— Чуть позже, — кивнула Катерина. — А то я хотела показать тебе, что мы тут делали, пока тебя не было. И Джон, кажется, хочет послушать рассказ. И ещё обед уже совсем скоро.

Так-то у неё дела, можно и до ночи подождать!

— Ух, заговорила, — он выпустил её, но перед тем ещё раз крепко поцеловал.

Последним оставался Фил Чёрный Палец, и если бы не кое-какой прошлый опыт — Катерина много лет ездила летом воспитателем и руководителем в детские лагеря, и там чего только не было — то ей следовало бы упасть в обморок. Потому что рана была большая и воспалившаяся.

— Чем лечили, дураки?

— Да как обычно, — пожал плечами Роб. — Промыли, перевязали. Ну, чем во фляжке нашлось.

— Эй, что это вы собираетесь делать, миледи? — попытался возмутиться Фил.

Наверное, увидел её лицо, с которым она готовила тампон и подступалась к его ноге.

— Чистить, — ответила Катерина. — Или хочешь без ноги остаться?

— Так и без ноги? — усомнился парень.

— А что, неужели не болит?

— Болит, — вздохнул он. — Но как же не болеть-то, врезали-то мне знатно.

— Значит, молчи и не мешай, — отрезала Катерина. — Грейс, воды мне чистой и кружку.

Она порылась в поясной сумке и нашла снотворное и обезболивающее, оно же заживляющее. Сначала развела две крупинки — пусть спит, нечего тут. Правда, он выпил без лишних вопросов. А вот как лучше поступить с обезболивающим — надо понять. Наверное, сначала почистить, а потом уже присыпать, чтоб затягивалось.

Роб и Джон переглянулись, и вышли со словами — что, наверное, не нужно им на это смотреть. Зато прибежала Милли — давайте, миледи, я тоже помогу. Парень хороший, жаль, если пропадёт, надо лечить. Вот так, значит, хороший парень.

Парень и вправду был широкоплечий, мускулистый и ладный, хотя конечно — разбойник разбойником. Но если Милли такие нравятся — то и ладно. Девчонка села рядом, взяла спящего за руку и держала, и вздыхала — пока Катерина под одобрительным взглядом Джоан чистила края раны, и обрабатывала её, и потом присыпала щепоткой своего волшебного порошка, и прикрыла чистой салфеткой, и с помощью той же Милли перебинтовала.

— Вы, миледи, неплохо умеете, — похвалила Джоан. — Никогда бы не подумала, всегда ж белоручкой были.

— Всё меняется, — вздохнула Катерина.

Тем временем под командой Грейс парни убрали всю грязь, которую развели в большом зале, и вылили воду, поставили на место столы и уже ждали, когда Петронилла и Дороти позовут на обед. Дороти принесла им пока хлеба и эля — чтоб не спрашивали ежеминутно, когда еда. И отправила обед страдальцам, продолжавшим чистку под стенами.

Спящего Фила унесли в большую комнату, где жили парни из отряда. Милли пошла за ним — сказала, будет присматривать.

— Джон говорит, ты очень ловко взялась здесь за дело, — сказал на ухо подошедший сзади Роб. — Ещё и уезжать не захочешь!

— Куда это уезжать? — нахмурилась Катерина.

— Да пока и некуда, ты права. Что, говорят, обед вскоре?

— Точно. Пойдём, — Катерина взяла его за руку и повела за стол.

25. Что нам стоит дом построить

Мастер Дженкинс приехал на следующий день. Лет ему было — примерно как Катерине на самом деле, она сначала даже не поверила, что в здешних условиях кто-то может так долго прожить и хорошо сохраниться. Невысокий и сухощавый, он всё время находился в движении — вертел головой, шевелил пальцами, перетаптывался с ноги на ногу. Грейс уже рассказала, что он был при отце Кэт вроде секретаря и учёного человека — проучившись некоторое время в колледже в юности, после он занимался для Торнхиллов строительством, благоустройством, и выполнял некоторые секретарские функции. Ведал перепиской, например. Также Грейс рассказала, что он уже много лет вдовец, а из детей были только дочери, давно замужние.

Сейчас он с явным недоверием изучал их всех. На Роба поглядывал хмуро, на Джона — спокойно. На Катерину — с изумлением, всё время, пока она командовала — разместить, дать умыться с дороги, принести чего-нибудь перекусить.

А когда он сообщил, что готов идти и смотреть, что осталось и что от него хотят, то идти собрались вместе — кроме Катерины и муж её, и деверь. Правда, говорить взялась всё же она. Ничего не могла с собой поделать. Джону здесь не жить, а Робу всё равно. Он бы и в доме Айви спал и у него же в зале ел, ему без разницы.