Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Любовь против (не)любви
Шрифт:

Катерина ощупала его — нет никакого замка, всё верно. А в том месте, где он мог быть, небольшое углубление. Палец лёг туда идеально. И — ничего не происходило. Мысленный приказ тоже делу особо не помог. Но ведь это тело — как раз последний кровный Торнхилл, в чём же дело?

Она вздохнула, вытащила из корсажа булавку и ткнула в подушечку пальца. И приложила палец с каплей крови к тому углублению.

Крышка бесшумно поднялась.

Что же внутри? Не поверите, деньги. Золотые монеты, в двух мешочках. Пара перстней, толстая золотая цепь, ещё какие-то штуки. И на дне — бумага, одна-единственная.

«Я, Роберт Гордон,

граф Сэнд-Рок, обязуюсь выступить на стороне Сэмюэля Торнхилла против Грегори Телфорда и англицийской короны, а Сэмюэль Торнхилл должен мне за то пять сотен фунтов стерлингов единовременно и свою дочь, леди Кэтрин Торнхилл, в жёны».

Надо полагать, милорд Сэмюэль Торнхилл написал что-то в ответ?

Милорд Сэмюэль Торнхилл, вы идиот, думала Катерина, укладываясь спать. Если верно, что умершие на своих небесах всё видят и всё знают — то и вы знайте, что я про вас думаю. Извините, по-другому не выходит.

35. С ветром у плеча

Следующий акт драмы ли, комедии, посвящённой местной политике, следовало разыгрывать ещё с большей осторожностью. Долго говорить с мастером Дженкинсом Катерине случалось — по разным ремонтным и хозяйственным делам. Долго говорить с Роем случалось тоже, но здесь нужно было, чтобы вот совсем без свидетелей и без никого. В теории она могла сесть на лавку посреди двора и обеспечить невозможность прослушивания, но на практике её заколебали бы все — дети и взрослые — по миллиону мелких и крупных вопросов. Поэтому она дождалась, пока рыжий Джорджи достанет свою новую дудочку — ему купили на ярмарке флейту покрупнее, с глубоким насыщенным звуком, и теперь следовало приучать к ней пальцы. Дети отзанимались и были отпущены — в последнее время урок словесности происходил разом с уроком местной истории, и присутствовавший отец Томас помогал с фактическим материалом. Взрослые пообедали и разбрелись по тенистым углам — в жаркую погоду после еды Катерина разрешала передохнуть, пока сильная жара не спадёт. И даже неугомонный садовник Дин Холли не копался в саду, а дремал в теньке под яблоней.

Катерина взяла в корзинку молодых, недавно поспевших яблок, хлеба и сыра, налила во флягу вина пополам с водой, сказала Петронилле, что пойдёт в лес тренировать магические силы, и кивнула Рою, чтоб следовал за ней. Тот безропотно выбрался из-под раскидистого дуба, подхватил пояс с оружием и, надевая его на ходу, пошёл за Катериной наружу.

Впрочем, далеко они не ушли. Топот копыт по мосту заставил притормозить и прислушаться — мало ли, кто там и что там?

Там прибыл Чёрный Палец самолично, с ним — трое парней и ещё двое кого? Вероятно, пленников. Потому что руки у них были связаны, а у одного ещё и перевязана голова. Ну вот, только соберёшься, называется, отойти.

Катерина сунула корзинку Рою в руки и пошла посмотреть. У Фила на шее уже висела Милли, он с довольной улыбкой убеждал её, что с ним всё хорошо. Остальные сгружали пленников — связанные руки не располагают к активным действиям.

— Миледи, — поклонился Фил. — Милорд велел доставить сюда захваченных вчера скоттов — они что-то вынюхивали на наших землях. Их отряд был перебит, но сами они одеты, не как простые бойцы, поэтому будут дожидаться милорда здесь.

— И когда милорд собирается вернуться? — поинтересовалась Катерина.

— Завтра к вечеру, — с поклоном сообщил Фил.

Пленники были поразительно

похожи между собой — братья, что ли? Молодые, темноволосые, один вообще мальчик — стройный, изящный, второй — который с разбитой головой — постарше, повыше, посерьёзнее. Он-то как раз открыл глаза… и изумлённо уставился на что-то позади Катерины. Или — на кого-то.

— Ты? Здесь? — чувствовалось, что язык у парня ворочается слабо, но изумление было, очевидно, слишком сильным. — Живой и здоровый? Сытый и довольный? Когда мог бы пнуть под зад своего дурного родича и делать дело?

Рой словно закаменел, и заговорил в ответ — на языке, которого Катерина не знала. Но пленник не желал ничего скрывать.

— Что, лучше носить корзину за несостоявшейся невестой своего дяди? Как собачонка? Или как дворовая девка?

— Заткнись, Джордж Дуглас, — выдохнул Рой уже на понятном языке. — Тебя б я ещё не спросил, что мне следует делать.

Катерина оглядела картину маслом, распорядилась поместить пленников в ту кладовку, где одно время держали Роя, и велела помянутому Рою идти с ней. За углом замка накрыла невидимостью их обоих — он ничего не заметил, а никто другой не отследит, куда они подались.

В лесу они молча добрались до полянки, на которой происходили занятия с Бранвен, там Катерина уселась на кочку и поставила корзину рядом. Кивнула Рою на соседнюю.

— Надо поговорить.

— О чём, миледи? — он смотрел на неё открыто и безмятежно, будто и не было этого разговора в замковом дворе.

Да-да, под ним струя светлей лазури, над ним луч солнца золотой, а волк всё ещё в лес смотрит.

— О том, кто ты есть на самом деле, и что здесь делаешь.

— Кто — моё имя вы знаете. Что делаю — служу вам, миледи.

— Ни слова неправды, ни слова по делу. Виртуоз. Рой, я могу заставить тебя говорить — понимаешь? Тебе случалось видеть, как я это делаю, ты представляешь, чему меня учит госпожа Бранвен. Но я бы предпочла, чтобы ты рассказал всё сам. А я бы поняла, что дальше делать — и с тобой, и вообще.

— Вам не нужно делать ничего. Вы и так делаете столько, сколько едва вытянут трое мужчин, что там за невероятный дух у вас внутри, я даже и представить не могу.

Невероятный дух внутри — как точно! И то, что представить не может — тоже всё верно. Не сможет, даже если ему прямо сказать.

— О том и речь, Рой, ведь случись что — расхлёбывать придётся мне. Не моему супругу, и ни одному из его братьев. Я только вчера узнала, что меня, оказывается, предназначали в жёны Сэнд-Року, причём мой собственный отец. Интересно, что ему помешало? Ещё я хочу узнать, почему означенный Сэнд-Рок не пришёл на помощь Торнхиллам, когда их здесь убивали, раз ему заплатили.

— Да никто ему не заплатил, — усмехнулся Рой. — Ваш отец, миледи, чуял гниль за сто шагов, потому и не дал ему ни монетки. Поэтому Сэнд-Рок не пошевелил даже пальцем, когда жгли Торнхилл.

— Осталось рассказать, откуда ты это знаешь, — Катерина не смотрела на него, она прикрыла глаза и трепала травинку.

— От вашего отца, — пожал он плечами. — Я тогда уже был здесь, и он выразился так, что сомнений не оставалось — сначала дело, а потом оплата. Но Сэнд-Рок не был расположен что-то делать без гарантий, он изрядно проболтался при дворе и этот заговор для него совсем не первый.

— А мой отец и не собирался платить, — вздохнула Катерина.

— Я что-то такое и подозревал.

Поделиться с друзьями: