Любовь сильнее Тьмы

И верно — спустя несколько минут впереди послышался необыкновенно громкий в тишине стук копыт, раздалось ржание, и на дорогу выскочили два коня. Арименэль, заметив их, радостно позвала Амалора, но тот отшатнулся от неё и встал на дыбы. Конь Лаурелинмэ тоже попятился, но его хозяйка что-то сказала, и он неуверенно приблизился.

Амалор испуганно смотрел на Арименэль и не решался подойти. Тогда к нему сделал шаг Моргомир, успокаивающе потянул руку. Конь недоверчиво скосил на него глаза, но не дёрнулся, а остался стоять на месте. Полуэльф медленно, стараясь не напугать его, коснулся тёмной гривы.

Амалор замер, а потом доверчиво ткнулся носом в его ладонь. Моргомир тихо рассмеялся.

— Всегда ладил с конями, удивительно просто, — полуэльф обернулся и улыбнулся Арименэль, — наверное, он испугался тебя потому, что ты пошла в Димхольд. Не любят животные это место.

Девушка неуверенно подошла к Амалору и тоже погладила его по гриве. Тот уже не испугался её и повёл себя спокойно.

— Кажется, тебе он уже доверяет, — Арименэль невольно улыбалась, смотря на любимого, — ты даже сможешь на нём ездить.

— Уже, — Моргомир, взобравшись на коня, теперь взглянул на девушку, — похоже, мы с Амалором хорошо поладили.

Арименэль хотела что-то ответить, но полуэльф вдруг чуть наклонился и, внезапно подхватив эльфийку за талию, усадил перед собой. Эллет тихо взвизгнула от неожиданности и невольно вцепилась в край плаща.

— Ты что, испугалась? — Моргомир со смешинками в глазах посмотрел на неё, и Арименэль вовсе не обиделась, а лишь закрыла глаза и с улыбкой положила голову любимому на плечо.

— Вовсе нет, я не испугалась.

Дальше все ехали в молчании, лишь иногда Моргомир и Лаурелинмэ обменивались тихими фразами. Арименэль, изрядно устав за этот день, даже не открывала глаз и не говорила ни слова. Но на её лице часто появлялась счастливая улыбка — почему-то в душе сразу потеплело, а сердце стучало быстрее.

Вокруг была весна. Свежий запах листвы кружил голову, а вечернее солнце всё ещё ярко светило. Быть в такие тихие минуты с любимым, обнимать его… пожалуй, именно в этот миг Арименэль поняла, что значит счастье.

***

Моргомир бережно переложил спящую эльфийку на траву и заботливо прикрыл плащом. Эллет что-то сонно пробормотала, и полуэльф, стараясь не разбудить девушку, невесомо поцеловал её в лоб.

Вскоре тихо затрещал небольшой костёр из сухого кустарника, которого много было около дороги на Димхольд. Зима оказалась хоть и не холодной, но губительной для многих растений. Может, мгла Мордора так сказывалась, может, близость к Тропе…

Моргомир задумчиво смотрел на пламя. Сейчас, после того, как Девятое было уничтожено, он чувствовал себя странно. Нет, не так. Он наконец чувствовал себя свободным, живым. Вновь краски жизни вернулись. Солнце, природа, весь мир словно стали ближе, приняли Моргомира. Раньше полуэльф чувствовал, что будто бы сама Арда отвергает его, одного из слуг Саурона, а значит и Мелькора. Сейчас же всё изменилось.

Моргомир даже не верил. Он не ожидал встретить такое отношение, никогда не задумывался о том, чтобы его простили. Не думал, что Элронд отнесётся к нему хорошо, не думал, что Эсилиэль и другие эльфы когда-нибудь изменят своё мнение насчёт него.

Моргомир до сих пор удивлялся. Что же говорить о том времени, когда он только познакомился с Арименэль? Никто из эльдар не пытался с ним поговорить, понять, узнать о чём-то. Сколько же, оказывается, в сердце звёздочки добра…

Лаурелинмэ тем временем иногда смотрела на Моргомира, но тут же опускала глаза, не зная, как начать разговор. Она чувствовала какую-то недосказанность, но нужные слова не находились. Эльдиэ, как и Арименэль, совсем не так представляла встречу. Хотя разве ожидания могут сбываться? Они никогда не совпадают с предположениями, они оказываются более… лучшими, разумными?

— У тебя сейчас такое лицо, как у Эсилиэль, когда она на Инхольта при первой встрече свалилась, — Лаурелинмэ сказала первое, что пришло ей в голову.

Моргомир недоумённо взглянул на неё, чуть изогнув бровь. Лаурелинмэ чуть нервно улыбнулась и сделала неопределённый жест рукой.

— Ну вот, разговаривала с ним, разговаривала, поскользнулась… Неловко вышло. И она растерялась, улыбнулась, не знала, что сказать… Эсилиэль всегда пыталась улыбаться. Она младше меня чуть-чуть, но совсем отличалась по характеру.

— Расскажешь мне? А то она не говорила, — Моргомир присел рядом с Лаурелинмэ. Та, встрепенувшись и поняв, что разговор всё же завязался, начала рассказывать.

Уже наступила ночь, а эльфийка с назгулом всё беседовали и порой смеялись над шутками или смешными моментами. И Лаурелинмэ, болтая с племянником на какую-то стороннюю тему, улыбалась и чувствовала, что сейчас почти счастлива.

***

Арименэль проснулась уже поздно ночью. Лаурелинмэ крепко спала, а Моргомир сидел, прислонившись к дереву и закрыв глаза.

Девушка, поднявшись, подошла и села рядом с ним. Полуэльф чуть улыбнулся и приобнял её, а эллет, пристроив голову у него на плече, сощурилась и взглянула на почти потухший костёр.

— Зачем ты обрезала волосы? — Моргомир перебирал белоснежные пряди волос любимой.

— С длинными было неудобно. А заплести в косу… поначалу не подумала об этом… Да ладно, с короткими тоже было неплохо.

— Чудо ты моё, — Моргомир, заметив, как Арименэль попыталась заплести растрепавшиеся волосы, ласково коснулся её руки, — давай лучше я.

Вышло очень красиво, полуэльф даже удивился. Заплетать было непривычно, но Моргомир постарался.

— Готово, — парень вплёл в волосы Арименэль ленточку и улыбнулся, смотря на девушку.

Эллет провела рукой по косе и тоже улыбнулась — одно дело было заплетаться самой, и совершенно другое, когда тебя заплетает любимый. Это было так… прекрасно?

— Что же нам делать дальше? — Моргомир неожиданно посерьёзнел и перевёл тему на другое, — сейчас неспокойно. Хоть ты и смогла пройти такой долгий пусть, но война — это не шутки.

Арименэль сощурила глаза и возмущённо взглянула на любимого. Неужели он думает, что она боится? Или что ей не стоит участвовать в этой войне? Или что она недооценивает угрозу?

— Между прочим, я… — уже было начала девушка, но Моргомир прервал её, видимо, поняв, что сейчас им всё равно не договориться:

— Ладно уж, завтра решим.

Эллет не успела ничего сказать. Полуэльф, склонившись к лицу Арименэль, поцеловал её, и для эльфийки в одно мгновение всё остальное перестало иметь значение.