Любовь сильнее Тьмы

Я — Арименэль. Я люблю Моргомира больше всех на свете. Мне всё равно, что говорят другие. Мой любимый, моя жизнь.

Я — Арименэль. И я не сдамся».

Эллет обернулась, чтобы сразить очередного орка и взглянуть, всё ли хорошо с Моргомиром. И замерла.

Точно так же, как и тогда, Моргомир не успевал. Один из орков швырнул клинок, и полуэльф не успевал даже обернуться.

«Моргомир! Нет!»

Но некогда кричать.

Арименэль бросилась вперёд, со всех своих сил отталкивая Моргомира в сторону. Острую боль она почувствовала спустя мгновение, когда убедилась, что любимый жив и не ранен.

Небо отдалилось, а земля вздрогнула. Арименэль услышала крик Моргомира, увидела, как он падает перед ней на колени, в отчаянии заглядывает в лицо.

Арименэль не могла ничего сказать, а потому попыталась лишь ободряюще улыбнуться.

«Я люблю тебя»

Земля снова дрогнула, войска Врага замерли в нерешительности. И перед тем как закрыть глаза, эльфийка увидела, как с оглушительным грохотом рушится башня Тёмного Властелина.

========== Глава 34. Свадьба… но не та ==========

Арименэль не видела сначала ничего, кроме странного, не слепящего глаза света. Не было ничего. Эллет потом смутно помнила эти мгновения, будто кто-то заботливо стёр их из её памяти.

Эльфийка вздрогнула, очнувшись от странного оцепенения, и попыталась оглядеться. Ничего — лишь белоснежное пространство вокруг, но где-то вдали оно заканчивается, и там — на чёрном небе — вспыхивают звёзды. И тишина.

Арименэль, справившись с удивлением, попыталась вспомнить последние события и замерла. Битва с войсками Мордора, орки, вражеский клинок, башня Саурона рушится… И Моргомир в ужасе смотрит на неё, Арименэль.

Девушка вздрогнула снова. Неужели она умерла? Ранее болевшая нещадно рана теперь не чувствовалась. Было лишь ощущение покоя и свет. Арименэль, замершей в удивлении, казалось, что он мягко обволакивает её и ласковые голоса что-то тихо нашёптывают о покое, о мире, в котором не будет никого лишнего. Эллет, заслушавшаяся было, пришла в себя. Покой? Ей не нужен покой!

Голоса что-то беспомощно зашептали о новом светлом мире, но Арименэль мысленно отмахнулась от них. Какой новый мир?! Ей не нужно ничего без Моргомира. Что с ним сейчас? Эльфийка вспомнила ужас, который испытала после его смерти, и побледнела. Что сейчас чувствует Моргомир? И неужели она теперь его не увидит? Нет! Сердце Арименэль сжалось. Она не останется тут. Она вернётся к Моргомиру. К своему Моргомиру… Как же она без него? Как же он без неё?

Странный свет потускнел, сжался и отпрянул в сторону, и Арименэль взволнованно огляделась. Как вернуться назад? Нужно найти дорогу! И эллет, не обращая внимания на вновь заговорившие голоса, бросилась куда-то вперёд. Свет начал тускнеть всё больше, и рядом промелькнули странные картины. Девушка на секунду замерла, с удивлением и любопытством смотря на них. А потом тихонько вскрикнула. Это было то, что она уже видела раньше, но в те моменты не придала значения.

Арименэль бежит навстречу Кэльдару и обнимает его, радостно улыбаясь. А спустя несколько секунд, поднимая голову и открывая глаза, бледнеет.

Эльфийка как заворожённая наблюдала за тем, как она сама смотрела на Моргомира, а тот — на неё. У девушки забилось сердце. Надо же, она тогда и подумать не могла, что полюбит его… Сейчас при воспоминании об их первой встрече душа замирала, и хотелось благодарить со слезами на глазах судьбу, что они всё же встретились.

Они беспечно о чём-то разговаривают, но когда Арименэль на секунду отводит взгляд в сторону, Моргомир смотрит на неё, чуть улыбаясь, и накрывает её ладонь своей.

Арименэль опустила глаза, улыбаясь и невольно краснея. Она помнила это мгновение, одно из лучших. Эллет тогда почувствовала себя такой счастливой… И почему-то от этого жеста Моргомира в сердце будто бы… будто бы взрывались миллиарды звёзд и вновь загорались, светя ещё ярче и теплее самого солнца. Нельзя это объяснить…

Но Арименэль вдруг увидела незнакомую ей картину. И Моргомира она узнала не сразу — скорее сердцем почувствовала.

Моргомир в чёрном плаще идёт по выжженной земле. Рядом пылают почерневшие от огня деревянные дома. Нет живых людей, лишь трупы. И кровь медленно течёт по дороге, вязкая и густая. Моргомир вдруг резко выхватывает из ножен меч и одним ударом убивает человека, выбравшегося из горящего дома.

Арименэль отшатнулась, но не вскрикнула, хотя ужаснулась увиденному. Она же знала. Моргомир рассказывал ей не обо всём, не желая напугать, но эльфийка всё равно знала или хотя бы догадывалась. Неужели кто-то ещё думает, что она пребывает в абсолютном неведении? Нет. Арименэль всё знала и приняла прошлое Моргомира.

— Я всё равно его люблю, — почему-то слова больно резали горло, но эльфийка была уверена в том, что говорит. — Я вернусь! — каждый шаг начал даваться с невероятным трудом.

Рана начала отчаянно болеть, и Арименэль стиснула зубы, бредя куда-то через всё тот же свет. Он уже начал слепить, практически обжигая кожу, становилось труднее дышать, но эльфийка всё равно шла, доверившись сердцу.

— Арименэль! — вдруг донёсся откуда-то такой родной, такой любимый голос. Это Моргомир. — Звёздочка, очнись!

— Не оставляй его, Арименэль, — послышались откуда-то тихие слова. — Тебе не место в Чертогах Мандоса.

Но Арименэль, закрыв глаза, собрав все силы, уже и без того попыталась было шагнуть вперёд. И будто бы провалилась в пустоту. Голова снова закружилась, с губ сорвался безмолвный крик, а после другой свет вспыхнул. Дневной. Свет жизни…

— Арименэль? — голос сидящего рядом на кровати Моргомира дрогнул, и эллет, не обращая внимания на всё ещё режущий глаза свет, радостно взглянула на него. Сердце замерло от счастья. — Наконец-то!

Арименэль, взвизгнув от восторга, приподнялась. Рана не вспыхнула болью, но даже если бы было иначе, девушка этого не заметила бы. Моргомир обнял её, словно боялся, что она сейчас исчезнет, а эльфийка, смеясь и плача одновременно, прижалась к нему.

— О Эру, — Арименэль не верила собственному счастью. Всё закончилось. С Моргомиром всё хорошо, и она с ним. Кажется, за дверью послышались чьи-то шаги, в комнату вошёл кто-то ещё, но эллет просто обнимала любимого, улыбаясь от счастья и из-за него же рыдая.

— Не плачь, родная, — Моргомир осторожно смахнул слёзы с её лица, посмотрел в глаза и не выдержал. Поцеловал.

И если бы когда-нибудь Арименэль спросили, что она чувствовала, девушка ответила бы, что она ощущала себя счастливой, потому что любила и была любимой. Она чувствовала себя живой. Счастливой. Потому что рядом был Моргомир, а всё остальное не имело значения. Или имело, но только с ним.

А если говорить честно, то Арименэль в тот миг ни о чём не думала.

— Болит? — Моргомир встревоженно коснулся повязки. — Целители говорили, что рана была серьёзной…