Любовь со вкусом миндаля

— Ответь мне на последний вопрос: почему она? — Ник не стал уточнять кто, это было не нужно.

— Я слышал, ты сегодня развелся? — деловито поинтересовался Майкл. — Поздравляю. — Он задумчиво поднял глаза к потолку, размышляя о чем-то своем. — Интересно, Шэрен испытала чувство дежавю? Ведь ты поступил с ней точно так же, как Виктор Колвилл с ее матерью. Соблазнил, попользовался и бросил. — Майкл придвинулся и сложил руки перед собой, заглядывая в глаза собеседнику. — Видишь, Ник, ты ничем не лучше других мужчин. Ни-чем! — по слогам произнес он.

Ник внутренне содрогнулся от мысли, что Шэрен думает так же. Считает его малодушным подлецом, который допустит, чтобы их ребенок рос без отца.

— Отвечай.

— А больше я не скажу и слова без своего адвоката.

— Уберите его отсюда, — приказал Ник, ни к кому конкретно не обращаясь. Алекс встал, открыл дверь и, пропустив трех охранников, произнес:

— Сопроводите его до патрульной машины.

Майкл дернулся, когда его попытались взять за руки и, наградив Ника ненавидящим взглядом, сам пошел к выходу.

— Майкл, — позвал Ник, заставляя того застыть и медленно обернуться. — Я не развелся.

Тот в ответ зло полыхнул на него глазами и, подталкиваемый охранной, вышел из кабинета.

— М-да, — проводив угрюмым взглядом конвой, проговорил Алекс. — Я вот одного не пойму: зачем Фрэнсису Колвиллу так подставляться? Его можно считать кем угодно, но только не глупцом.

— Вину Колвилла еще нужно доказать, — ответил Мартин. — Судя по тому, что мне удалось узнать, у него богатый опыт корпоративного шпионажа и информационного воровства. Как бы неприятно ни было, но общая картина такова, что доказательства, которые мы имеем против него, в основном косвенные.

Приукрашивать действительность было ни к чему, поэтому он скупо начал перечислять факты:

— Если он не подчистил за собой, что вряд ли, тогда, возможно, Майклу и удастся разделить свой срок на двоих. А в случае с миссис Хейворт Колвилл ничем не рисковал. Показаний против него она дать не смогла бы, упоминания его имени и переписка — фальсификация, фотографии — она его сестра, кого удивит их совместный обед. Если бы «Беркшир» все-таки подала в суд на Шэрен, это дело развалилось бы еще на этапе разбирательства. Но пока бы велось расследование, Майкл успел бы полностью замести следы и продолжить трудиться в компании.

Мартин Кингсли поднялся и, обойдя широкий письменный стол, положил руку на плечо Ника.

— Несмотря на всю браваду, которую нам тут продемонстрировал мистер Стенли, чтобы начать такую опасную игру против тебя, ему необходим был громоотвод. Смерть матери и отца, — каким бы он ни был, — можно считать мотивом, а родственная связь с человеком, имя которого настолько выпачкано в грязи, что Шэрен автоматически стала бы первой подозреваемой, и именно с ее приходом ты, Ник, заметил утечку информации. Она была идеальной кандидатурой в козлы отпущения.

Мартин устало запустил руку в редкие седые волосы, пытаясь скрыть очередной прострел в груди и отчетливо сознавая, что ему уже пора уходить на покой. Осталось довести до конца это дело и спокойно вернуться на Лонг-Айленд, к Лилиан.

— Конечно, это только моя версия, но наши адвокаты уже готовят дело, а Патрик прозрачно намекнул капитану полиции, какие именно показания нас интересуют в первую очередь. После допроса Майкла мы будем знать больш…

Ник резко встал, прерывая его монолог.

— Я хочу, чтобы Колвилл сел. Сел надолго. Используй все связи, любые деньги, но на свободе я видеть его не хочу! — Затем схватил пальто и стремительно вышел из кабинета.

Знать больше. Нику не нужно было знать больше, чтобы понять, каким идиотом был! Сколько оскорблений и унижений. Сколько злости и ненависти. Сколько обид… И все это Шэрен вытерпела от него.

Держись от меня подальше!

Утром Ник не обратил внимания на эти слова, а сейчас внутренне похолодел от звучавшего в них приговора. Но он молился, чтобы Шэрен, как и все женщины, была подвержена непостоянству в желаниях и уповал на свое везение, которое некоторые называли поразительным. А еще была надежда. Надежда на то, что Шэрен, несмотря ни на что, все еще любит его, хотя даже сам Ник, кроме ненависти, к себе ничего не испытывал.

Давай вместе

Ник выхватил у Дэйва ключи, оставив водителя в полном недоумении, поставил мобильник на повторный дозвон, правда, ничего нового за последние пять минут так и не услышал — телефон Шэрен был выключен, — затем резко вдавил педаль газа, врываясь в плотный автомобильный поток. Наплевав на все правила, резкие звуки клаксонов, злые ругательства, которых он не слышал, но без труда читал по губам раздраженных водителей, когда подрезал, Ник мчался к ней. Сейчас всё было против него, особенно время. Он слишком много его потерял и чувствовал: еще немного, и уже ничего не изменить. А допустить этого Ник не мог. Не сегодня. Не в этой жизни. Никогда.

Чудом, в лице семейной пары с двумя детьми, Ник попал в парадную симпатичного дома с коваными французскими балконами, украшенными кашпо с декоративными растениями.

«Кашпо!» — нервно усмехнулся он, вспомнив название подвесных ящиков для цветов. Когда он практически жил у Шэрен, то часто пил кофе и смотрел, как она поливает разноцветные кусты, висящие на высоте. Живых растений, даже горшка с засохшим кактусом, в ее квартире не наблюдалось, но за этой подвесной клумбой Шэрен следила исправно, объясняя свое усердие требованием компании-домовладельца: портить фасад пустым, неухоженным балконом крайне нежелательно!

Уверенно кивнув консьержу, который быстро спрятал телефон и доброжелательно поздоровался со всеми вошедшими, Ник, перепрыгивая через ступени, поднялся на третий этаж. Он барабанил в светлую дверь, пока из соседской квартиры не выскочила худенькая старушка с маленькой собачкой и не пригрозила вызвать полицию, если он не перестанет хулиганить. Но, видимо, отчаянная решимость на лице Ника: либо увидеть хозяйку квартиры, либо снести к чертовой матери дверь с петель, заставила сердце дамы преклонного возраста дрогнуть. Сжалившись, она поделилась наблюдениями, которые, к сожалению, были неутешительны: Шэрен дома не появлялась довольно давно — несколько недель.

«Черт!» — потеряв драгоценное время на бесплодное сотрясание запертой двери в пустой квартире, выругался он и запрыгнул в машину. Шэрен в Окленде с родными — это очевидно. После всего произошедшего в кругу близких ей спокойней. Вот только точного адреса у него не было, но Ник знал, кто может ему помочь. «И почему умные мысли приходят всегда с опозданием?» — думал он, нетерпеливо стуча по экрану телефона.

— Мне нужен номер телефона Полански, — сказал он, когда в салоне раздался ленивый голос Брендона. Тот не стал задавать лишних вопросов, и после секундной заминки мужской баритон сменился недружелюбным женским фырканьем.