Любовь, юмор, море, принц, конь

— Паш, привет, — натянуто улыбнулась Ника. — А как ты нас нашел? Знакомься, это Маша и… Аня… Отличные девчонки!

— Спелись… Смотрю, Смирнова, вышли на международный уровень. На гастролях, девочки. Составчик опять же обновили. Новая блондинка? — подзабытый яд знакомого голоса сочился, неумолимо отравляя бочку меда моей радости.

— Очень приятно, — кисло улыбнулась Маша, оглядевшись в поисках Димы. — А Дима не с вами?

— Три фразы предшествующие апокалипсису: Я разбил пробирку с вирусом, Князь Тьмы, приди в этот мир… Сынок, настрой нам караоке, — произнес он насмешливым голосом, проигнорировав Машин вопрос.

За нашим столом вальяжно развалился Рудин и картинно хлопал в ладоши. Такой же представительный и ухоженный как при нашей первой встрече. Бегло оглядела бывшего босса. Взгляд зацепился за нагловато-вызывающий прищур, презрительную улыбку, изломавшую красивый абрис губ, и мужественный разворот сильных плеч под легкой курткой. На полу, у его ног, крутилась небольшая лохматая собачка в приметной детской шапке с помпоном.

— Ой, это же тот песик, который тонул, — воскликнула Ника. — Так я не ошиблась, это ты его вытащил? Кстати, девочки, знакомьтесь… это Паша, мой брат… по маме.

Так вот кто ее брат?! Значит, это Рудин женится на Насте. Как же тесен мир! И чего ради он прикатил сюда? Это не Париж, не Дубай, не Куршевель. Невесту в предсвадебное путешествие в такие места не возят. Особенно с возможностями Рудина.

Мысль о его скорой свадьбе царапнула внутри немного завистью, немного ревностью, немного обидой. Даже у него с его мерзким характером сложилось, а я…

Ника присела к щенку, поглаживая светлую шерсть.

— Я за вами. Все давно собрались, ждут, пока вы тут отжигаете, — усмехнулся Рудин, не сводя с меня глаз. — Собираемся и на выход… «Шакиры» на минималках.

Он даже голоса не повысил, но обе подруги послушно и быстро забрали вещи и дружно потянулись к выходу, не думая возражать. Маша бросила на меня сочувствующий взгляд. Пес потрусил следом, определившись с новой хозяйкой. Я поспешила за ними, стараясь не встречаться с ним глазами.

— Что-то не заметно радости, — проницательно заметил Рудин, включая зажигание, когда мы уселись в его кроссовер «Мерседес».

Девчонки предоставили мне место рядом с водителем. Сами затаились сзади, уткнувшись в телефоны и закрыв уши наушниками. Собака послушно устроилась на коленях у Ники, прикинувшись лохматым пледом.

Рудин всегда получал идеальную дисциплину от окружающих, не прикладывая к этому особого усилия.

— Поздравляю, — нашлась с ответом, вспомнив причину, по которой он торчит в Йоэнсуу. — Совет да любовь… и все такое…

— Что-то не заметно радости, — повторился Рудин. — Не рада за меня?

— Я тебе не друг, не член семьи и меня изменения в твоей жизни не касаются, — говорила, стараясь, чтобы голос звучал равнодушно. — Но ты прав, я совсем не рада тебя видеть.

— Все еще обижаешься?

— Нет, но ты своим присутствием напоминаешь моменты, которые я хотела бы забыть, причиной которых являешься ты.

— Я пытался загладить вину, но ты сбежала сюда.

Машина мягко тронулась, прошуршав колесами по снегу.

— Зачем? Я же никто, филологичка, эпизод в жизни и не самый приятный. В суд на тебя или компанию подавать не собираюсь. Чего ради? — не смогла сдержать раздражения на мужчину, портящего мне настроение одним своим присутствием.

Павел бросил на меня странный взгляд и замолчал, я отвернулась, глядя в окно на мелькающие фонари дорожного освещения, не понимая, зачем я еду куда-то. Настроение ушло, само присутствие Рудина отравляло воздух. Сидеть фальшиво улыбаться и лицемерно желать всего-всего ему и Насте — такая перспектива угнетала. Окно предательски запотело, я по инерции нарисовала сердечко. Послышался насмешливо-понимающий хмык бывшего босса.

Да, выпила и что? Тоже мне праведник нашелся. Я не твоя жена, не сестра, и не сотрудница компании. И нечего тут свое мнение… хмыкать. Тем более мне на него наплевать. Хмыкай на свою невесту.

Я решила не оставаться на вечер, а по приезде сразу же вернуться в город.

С Рудина станется устроить мне показную порку перед всеми. Отпор дать ему некому. Одни друзья, другие подчиненные, третьи родственники. В их глазах он неподсуден. Разыщу Ивана и попрошу отвезти меня домой.

Мы резко остановились. За размышлениями не заметила, как подъехали к ярко освещенному крыльцу дома, где во всех окнах горел свет. Девушки словно очнулись, и в мгновение выскользнули на улицу, забыв обо мне. Дверь домика открылась, и на пороге появилась высокая длинноволосая блондинка, роскошные формы которой подчеркивала одежда в обтяжку. Увидев на руках Ники пса в смешной шапочке, она очаровательно заулыбалась. Следом за ней друг за другом появились Иван и Дмитрий. Маша тут же прилипла к ненаглядному. Я рассматривала красивую блондинку, мысленно сравнивая с собой не в свою пользу.

Настя, невеста Рудина. Модельная внешность выше всяких похвал. Как раз в его вкусе. Странно, что он сидит рядом и не спешит обнять невесту. Ждет, пока я выметусь? Боится, что пьяная полезу за руль?

Мотор тихо работал, в темноте салона ярко горела приборная панель, подсвечивая его лицо. Он откинулся на спинку и смотрел перед собой, на значок посреди рулевого колеса. Ждал. Я отмерла и первой нарушила тишину в салоне.

— Давай сразу попрощаемся. Я не хочу оставаться. Найду Ивана и вернусь в город, — обозначила свои намерения.

— Он не повезет, — отозвался Рудин, не меняя положения. — Иван выпил. Все выпили, кроме меня и… Счастливчика. Но он тоже не поможет. У него лапы.

Мысленно чертыхнувшись, сто раз пожалела, что не ушла сразу, еще в городе. Вот что меня затянуло в его машину? Я совсем не рада его видеть и общаться не хочу.

— Тебе труда не составит? — попросила, мысленно помолившись, чтобы согласился. — Я была бы признательна.

Наглела, конечно, понимая, что он и так бросил свою девушку, чтобы привезти нас. Но они с ней будут вместе всю жизнь, несколько часов ничего не решают. Последняя мысль царапнула неприятно, словно я когда-то имела виды на Рудина.

— Не составит, — он завел мотор и резко развернул машину, я едва не приложилась головой к стеклу, вовремя ухватившись за ручку двери. — Тем более нам нужно поговорить… обо всем.

Свет фар метнулся по осевшим за время оттепели сугробам и золотистым пятном послушно лег на широкую колею дороги.

— Паш, я не хочу вспоминать остров и Гонконг, — сразу обозначила границы, боясь посмотреть в его сторону.

— И я не хочу. Я бы предпочел, чтобы их вообще не было. Вернулся бы в тот день у бабулиного подъезда… — он резко оборвал речь, а я осталась гадать, что же осталось недосказанным.

— И что бы сделал? — спросила и мысленно дала себе подзатыльник.

Мне-то какое дело до его кровожадных фантазий. Что я хочу услышать? Как он раздавил бы меня с наслаждением в моей «консервной банке», гордо именуемой автомобилем?

Глава 49

Он, продолжая следить за дорогой, усмехнулся, резко выкрутил руль, съезжая с колеи и останавливаясь на смотровой площадке. Фары осветили ноздреватый лед замерзшего озера, сонные деревья, застывшие в зимнем оцепенении, чуть присыпанные снегом, и погасли, погружая нас в темноту.