Любовница Каменных Драконов

Но внезапно чей-то взгляд из толпы словно душу ему обжег. Рэй даже отшатнулся и прикрыл ладонью глаза, будто солнце ослепило его.

Среди нарядных девушек, среди важных гостей ему вдруг почудился дикий жгучий черный взгляд его Ведьмы, той, что давно умерла, и память которой он потревожил, передав книгу Мэл.

«В какие причудливые игры играет память, - подумал Рэй, кое-как справившись с волнением и вынужденно улыбнувшись приветствующим его гостям.
– Волшебство разлилось по замку, когда я открыл эту книгу? Зачем эти видения сейчас? Потревожить и помучить меня?»

Мэл нравилась ему.

Он слышал, чувствовал ее интерес к себе, и подумывал о том, чтобы раскрыть ей свое сердце. А это было не так просто…

Рэй скрыл ото всех, как тяжело ему далась потеря Ведьмы. Никому не сказал ни слова. Смолчал.

Ученый, хорошо знающий магию, он чувствовал все ее движения. Не укрылась от него и связь драконов с Ведьмами. Оживленный магией Великих Ведьм камень дал жизнь ему. Разве мог Рэй не чувствовать это? Для него влюбленность была не просто чувством. Он связывал с любимой женщиной не просто удовольствия - свое магическое естество. Сплетал ее магию со своей, как влюбленные переплетают пальцы, ласкаясь. Отдавал всего себя, касаясь душой ее души, пестрой, опасной и загадочной.

Он знал все; и он почувствовал весь ужас убийства и умирания, когда погибала его возлюбленная. Он ощущал, как рвутся тонкие магические связи и ростки жизни, как с кровью вырывают из его магии ее магию, и черная смерть наполняет то, что когда-то пело, смеялось и любило.

Он словно сам умирал с нею. Это было даже страшнее каменной неподвижности, потому что уничтожало все - даже надежду. Падение в черную пропасть. В никуда. Все напрасно. Жизнь без следа. Все мысли и чувства - все напрасно и не стоит ничего. Конец.

Время принесло облегчение; Рэй накладывал, словно железные обручи, не одно заклятье на сердце, не позволяя ему любить и раскрываться. И пустота в нем была долгое время ничем не заполнена. Улыбаться и нравиться всем легко. Легко очаровывать всех, если ни одна из женщин тебе не нужна. Легко; нет боязни ранить или сказать что-то не так. Речь свободна и легка; смех всегда весел и флирт непринужденный. Легко…

И вдруг Мэл. Светлая, золотая Мэл. Мэл, которая так доверчиво смотрит прекрасными ясными глазами. Золотая Мэл, которая льнет и ластится, как котенок. Мэл, которая отличает его от Алана.

Рэй не заметил, как сам снял первое заклятье, позволив себе ощутить к ней привязанность и симпатию. Такие теплые, такие приятные и легкие чувства. Такие осторожные. Мэл могла бы прорасти в его сердце золотой лозой. Могла бы заполнить пустоту. Пустить ее в сердце - расчет, прыжок веры, после которого раскрываются крылья. Но…

И вдруг этот взгляд.

Рэй почувствовал, как в лазейку в его душе, приоткрытую для Мэл, вдруг неудержимо, как бурный поток, ломая и калеча, рвануло все то, от чего он отгораживался - боль, страх, отчаяние. Теперь он не сможет больше улыбаться легко и лживо всем подряд, отгораживаясь ото всех маской вежливого приятного молодого человека.

Теперь он уязвим и его натура - горячая, как лава, - высвободится и будет видна всем.

Один лишь взгляд, и душа перевернута вверх дном. И он уже не может стоять и улыбаться гостям. Едва ли не расталкивая людей, он бросился за видением, ощущая на губах вкус и запах пожарища и крови и не чувствуя совершенно, как рушится его магическая защита, которую он выстроил сам, и которую сам сейчас рвал и терзал, отравленный надеждой поймать свое счастье.

Хотя бы видение…

Ведьма убегала; оборачивалась на него, проверяя, идет ли он за ней, и смеялась - идет. Рэй видел знакомую одежду, больше приличествующую шаманке, чем даме на званом ужине, видел, как знакомо рассыпаются темные волосы по плечам, и даже один раз коснулся ее рукава - из грубой домотканой холстины…

Разум его сходил с ума, говоря, что это нереально, невозможно.

Но все его чувства говорили обратное. Вот она, живая - не морок, не приведение. Пальцы чувствуют ее тепло. Обоняние улавливает знакомый запах.

«Что за колдовство вернуло тебя?! Что смогло поднять из могилы то, что мертво?!»

– Постой!
– прокричал Рэй, и Ведьма ответила ему звонким смехом.

Жестокая; она и прежде была такая - жестокая, резкая. Каждый ее взгляд был испытующим - вынесет ли он? Не отступится ли? Не отвернется?

– Подожди!

Рэю казалось, что он теряет голову, остатки здравого смысла и осторожности. С каждым мигом он убеждался - это она! Он узнавал каждую мелочь, каждое движение, каждый смешок. Не было ничего фальшивого, ненастоящего, чужого - всего того, чего Рэй так боялся увидеть в знакомом ему образе.

– Рэй, постой!

Мэл; это она стоит, удерживая его за рукав. Это ее голос вырвал его из безумной гонки. Это ее голос вернул его к действительности. Рэй касается рукой взмокшего лба и чувствует, что еще шаг - и он сошел бы с ума. С платья Мэлани отчего-то сыплются голубые мелкие перья, и Рэй видит, как из длинных птичьих крыльев получаются длинные рукава ее платья.

– Мэлани, - произносит он дрожащими губами. Он пытается улыбнуться, но его улыбка больше похожа на гримасу боли. Ему и в самом деле больно.

– Рэй, что с тобой? Ты словно снова нездоров? Снова каменная неподвижность? Тебе больно? Что?!

Светлые глаза смотрят прямо, с тревогой.

– Нет, - ответил Рэй, тряхнув головой, улыбаясь так, как раньше никогда Мэлани не улыбался.
– Нет, все хорошо. Просто показалось…

В ушах его снова зазвенел знакомый смех, и Рэй силой заставил себя стоять рядом с Мэлани.

– Ты видел ее?
– вдруг спросила Мэлани.
– Девушку? Ты ее видел?

В светлых глазах Мэлани Рэй увидел то, чего не хотел бы видеть. Полное понимание того, что происходит.

– Откуда ты знаешь?
– произнес он, отступая от Мэлани на шаг.

– Магия мне подсказала, - ответила Мэл.

Рэю душно, жар растекается по его крови. Ему кажется, что замок полон скотского хохота, хохот бьет ему в уши, заглушая все голоса.

– Магия?
– повторил Рэй.
– Она - порождение магии? Зачем ты сделала это? Зачем? Ты что, решила, что это смешно? Ты решила, что я рассказал тебе об этом, чтобы ты посмеялась? Или ты решила такой подарок мне сделать?

– Рэй, я не делала этого! Я всего лишь… в книге… Образ этой девушки сам нарисовался в книге…

И Мэлани осеклась, смолкла. А что, собственно, она знает о книге, написанной Алисией?! А что, если это магия дочери породила прекрасную незнакомку, которой вдруг увлекся Рэй? Притом увлекся до безумия, болезненно - это было видно по его виду. И она его отвергла? Околдованного, раненного любовью - отвергла? Играет с ним, а он ослеплен так, что не видит этой простой уловки, этой вечной игры?