Любовница отменяется, или Тренчкот

– С «Таунхаузом» я конкурировать не в силах – не те объемы. Аслан потихоньку выдавливал меня с рынка. Я уцепилась за «Лиарно». Этот концерн никогда не выставляется в мультибрендовых магазинах. Мой бутик – лучшее для них предложение. Ради итальянцев я бы отказалась от других брендов. Да, контракт с «Лиарно» стал бы моим спасением. Превратившись в их представителя, я могла бы спокойно существовать бок о бок с «Таунхаузом», у него свой сегмент рынка, у меня – свой. Но Аслану эта идея не понравилась. Мой бутик для него – как раскаленный прут под ребра… Да, постепенно он бы сжил меня со свету.

– Я тоже от него натерпелась!

– В конце концов, видя, как необходим мне контракт с «Лиарно», Аслан предложил обменять итальянцев на двадцать четыре часа секса.

– Как?! – ахнула я.

– Да, – криво усмехнулась Ксения. – Так и сказал. Я отказываюсь от «Лиарно», а ты на сутки поступаешь в мое полное распоряжение. И тут же описал, как он будет со мной развлекаться. Ну не урод ли?

– Урод!

– Предложение в духе Аслана. Это он любил – поиграть с жертвой. Посмотреть, на какую кровавую сделку с совестью пойдет человек ради материальной выгоды.

– Вы отказались.

– Я согласилась! – пожала плечами Ксения. – Решила его переиграть. Подумала: сутки секса? Отлично! Почему бы нет? Использую жеребца для личного удовольствия и в придачу получу контракт с итальянцами. Мужа у меня нет, друга – тоже. Я никому не изменю.

– А себе?

– И себе – тоже. Физического отвращения у меня Аслан не вызывал. Он парень видный, хоть и не Ален Делон. В общем, я согласилась. Решила – пусть он думает, что использует меня, а на самом деле я буду использовать его. До того момента я месяца три не занималась сексом. Некогда было. Да и не с кем.

Я изумленно смотрела на рыжеволосую красотку, сидящую напротив меня. Ее откровенность шокировала. А в трудности с обеспечением регулярного секса верилось с трудом – при ее-то внешности!

– И я проиграла.

– Почему?

– Во-первых, теперь всегда буду помнить о том кошмаре. Он просто закрыл дверь на замок и не выпускал меня из дома целые сутки. Все было мерзко и унизительно. Никто никогда так не издевался надо мной.

– Ужасно, – посочувствовала я.

Слава богу, мне Кумраев не предлагал подобного! Наверное, я не в его вкусе. Да, точно не в его вкусе. Он предпочитал ярких красавиц, типа Ксении или моей Ирины.

– А во-вторых, Аслан заявил, что в постели я совершенно бездарна, он не удовлетворен, и поэтому итальянцы достаются ему.

– Ну и скотина! – покачала я головой. – Но теперь-то итальянцы с вами.

– Да, вернулись. Хотя еще немного, и Аслан уговорил бы их. Он умел убеждать, надо отдать ему должное.

– А если бы Кумраев не скопытился? Ой, в смысле, не умер?

– Не знаю. Итальянцев он точно бы переманил.

– И что тогда стало бы с вами?

– И думать не хочется. Аслан очень своевременно свалился в строительную яму. Поделом ему! Фортуна мне улыбнулась, а ему дала увесистого пинка. Я заслужила этот подарок. Я уже десять лет в мебельном бизнесе, работаю круглосуточно, у меня нет ни семьи, ни детей, ни любимого, ни друзей. Ни-ко-го! Только мой бизнес. А Кумраев едва все не разрушил… Кстати, отличный на вас плащик. Но не по погоде.

– Да, я промахнулась. Как-то не рассчитывала на дождь.

– Я ведь купила в «Шифоньере» точно такой же, – улыбнулась Ксения.

Именно ради этой фразы я и наряжалась!

– Серьезно?!

– Да.

– И продавщица клялась, что они получили один-единственный.

– Конечно! – хмыкнула я. – Верьте им! Они продали четыре тренча. Сведения получены из надежного источника.

– Четыре?! Ну надо же. Никогда свой больше не надену. М-да… Вот так всегда! Уже вещи в гардеробную не помещаются, а носить нечего.

– Вечная проблема, – в унисон с Ксенией вздохнула я.

У меня вот свитер в катышках.

Тоже не весело…

Глава 18 На свободу с чистой совестью!

Из салона «Джорно» я вышла в приподнятом настроении. Не оставалось сомнений, что именно Ксения Савич подтолкнула Кумраева к яме, ощерившейся ржавой арматурой. Доказать мотив Эльмиры представлялось затруднительным, от смерти Кумраева она только проиграла. Но Ксения однозначно выиграла. Ее откровенные признания и счастливый вид доказывали: эта женщина устранила конкурента и ни капли не сожалеет о сделанном. Она сражается за свой бизнес, как тигрица, спасающая детеныша. Но почему тюремный срок за нее должна отбывать я?

На автобусной остановке, под удивленными взглядами двух бабуль, я вновь переоделась. В стеганой куртке было гораздо теплее. Но требовалось согреть организм и изнутри. Я купила в киоске пачку сигарет, задымила, как фугас, и позвонила Нелюбину.

– Добрый день, Анатолий Кириллович.

– Здравствуйте, Юля.

Представила, как он сидит сейчас у себя в кабинете, за столом, заваленным бумагами. Интересно, соответствует ли интерьер его холеной внешности, или Нелюбин смотрится инородно на фоне расшатанной мебели? Я рисовала картинку, вспоминая трущобную бедность отделения милиции, где меня идентифицировали. Впрочем, здание прокуратуры выглядит помпезно. Вероятно, и кабинеты там на уровне, в отличие от милицейских. Внутри я так и не побывала, хотя Анатолий Кириллович приглашал.

– Опять вас обрадую, – сообщила я.

Тяжелая тишина в трубке свидетельствовала: мои попытки оживить будни Нелюбина вызывают у следователя раздражение.

– Ау? Анатолий Кириллович, вы меня слышите?

– Куда ж я денусь. Ну, что на этот раз?

– Я нашла еще один аналогичный тренч!

– Юля, только не это.

– Да! – обрадованно выпалила я. – Ну так вот, Анатолий Кириллович, третий тренчкот купила Ксения Владимировна Савич.

– Рад за нее.

Я оставила без внимания язвительный тон Нелюбина. Он даже не осознает колоссальность услуги, ему оказываемой! Я даю Нелюбину шанс сохранить порядочность и не войти в компанию монстров, танцующих чечетку на человеческих костях! Тысячи и тысячи людей, невинно осужденных его коллегами, томятся за решеткой. Тысячи несчастных после изощренных пыток подписывают бумаги – и у фашистов встали бы волосы дыбом, если б они познакомились с методами выбивания показаний, практикуемыми российской милицией.

Я просто пополню огромную армию людей, безвинно гниющих в камерах.

– С Ксенией Савич вы тоже не знакомы?

– Нет.

– Она владеет мебельным бутиком «Джорно». Ксения являлась конкурентом Кумраева, и тот с удовольствием терроризировал ее.

И я в красках, воображая себя Гомером, живописала историю борьбы двух бизнесменов. Нелюбин заинтересованно слушал. Трубку, по крайней мере, не пытался бросить. Небольшая заминка произошла в момент описания эротического эпизода. Мне не хватало смелости называть вещи своими именами. Я даже слегка порозовела от смущения. Но, пробуксовывая, все же довела монолог до финала.

– Ну вот, теперь вы понимаете… Скажите, разве у Ксении Савич не было мотива избавиться от Кумраева?

– Да, интересно, – пробормотал Нелюбин. – Вы случайно не внучка Ниро Вульфа?

– И даже не младшая сестра Насти Каменской. Я просто дрожащий зверек, загнанный в угол.

– Я вас туда не загонял. Вы сами себя загнали в угол.

Увы, он прав…

– Ну, как? Вы готовы проверить эту версию?

– Она выглядит правдоподобной.

Я воспрянула духом. Наконец-то мои действия вызвали у Нелюбина подобие похвалы. Понимаю, ему тяжело хвалить меня в открытую – ведь дилетант выполняет работу бездействующего профессионала.