Любовник моей матери, или Что я знаю о своем детстве (Карусель памяти)

– Не так-то просто порвать узы между родными братьями и сестрами, – заметила Клэр. Неожиданно ей вспомнилась Ванесса. Должно быть, она тоже любила свою сестру, однако от тех эмоций, судя по всему, не осталось и следа.

Рэнди словно бы не слышал Клэр.

– Я не сказал вам всей правды о том, что случилось тогда на мосту, – промолвил он.

– Серьезно?

– Да. На самом деле мой младший брат Чарльз никогда не был озорником. Ему бы и в голову не пришло выскочить за перила на край моста. В действительности они оба страшно боялись идти по мосту. Прежде им никогда не доводилось этого делать. Если им нужно было попасть на ту сторону, кто-нибудь непременно подвозил их. Но после такого снегопада о машинах не могло быть и речи. Вот почему меня попросили проводить их до дома.

Клэр вспомнилась первозданная белизна снежного покрова, укутавшего мост в Харперс Ферри.

– Что же произошло?

– Марго неплохо справлялась с ситуацией, – заметил Рэнди. – Она шла посередине моста и что-то напевала, чтобы не пугать себя мыслями о высоте. А вот Чарльз просто изнемогал от страха. Глядя на него, я ощущал целый букет эмоций. Мне было стыдно, что мой брат – такой нытик. И в то же время я не мог не пожалеть его. Вдобавок я здорово злился на то, что должен сопровождать двух «ангелочков», вместо того чтобы строить с друзьями снежную крепость.

Рэнди повернул голову, и балконные огни озарили его щеку, висок и длинные ресницы. Клэр мучительно было видеть боль на его лице. К чему пересказывать эту давнюю историю? Все случилось много лет назад, и в подобных воспоминаниях нет никакого толка. Но не успела она заговорить, как Рэнди продолжил:

– Мне хотелось помочь Чарльзу. Я и правда думаю, что в тот момент у меня были самые благородные намерения. Мне хотелось пробудить в нем хоть капельку мужества. Я взял его за руку и повел, убеждая в том, что бояться тут совершенно нечего. Обычный мост, вот и все. Я знаю, Чарльз хотел мне угодить, хотел казаться храбрым, но лицо у него буквально побелело от страха. Как бы то ни было, он шел, цепляясь за мою руку, а я все ближе и ближе придвигался к краю платформы и повторял при этом: «Все хорошо. Это обычный мост, он тебя не укусит».

Рэнди провел рукой по лицу. Клэр, чувствуя его боль, подсела к нему поближе.

– Все в порядке, – сказала она, не отдавая себе ясного отчета в том, к чему относилась ее фраза. Клэр всегда была мастером утешений: слова-пустышки с легкостью срывались с ее языка.

Рэнди вновь заговорил, с трудом подавляя эмоции:

– Чем ближе мы придвигались к краю, тем страшнее было Чарльзу. Я видел, что мальчишку просто трясло. Тогда я попытался пристыдить его. Сказал, что мои друзья отзываются о нем не иначе как о девчонке. Что они поддразнивают меня двумя младшими сестричками, – Рэнди покачал головой. – Наверняка это задело беднягу. В то время ему было только десять. Как Кэри сейчас, – он поморщился при этой мысли. – Мост тогда был опаснее нынешнего, – продолжил Рэнди. – Там и сейчас-то не слишком надежное ограждение, а в то время на его месте находились простые металлические перила. Они-то и отделяли сам мост от платформы, на которой стояли вы с Марго. Словом, я довел Чарльза до самых перил, и он шел, цепляясь за них одной рукой. А я повторял, как это здорово, что он идет по самому краю моста. Но Чарльз плакал. На меня он старался не смотреть, но я чувствовал, что он до смерти напуган. Он бы скорее умер, чем выпустил мою руку. Так и шагал, цепляясь одной рукой за меня, а другой – за перила.

Клэр отчетливо представляла эту сцену, ощущая под рукой холод металлических перил. Она не желала слышать больше ни слова.

– А мне захотелось доказать Чарльзу, что тут вовсе нечего бояться, – продолжил Рэнди. – Я заявил ему, что собираюсь выбраться на платформу. После снежной бури она здорово обледенела, и я планировал скатиться вниз, рядом с Чарльзом, который продолжал бы шагать по мосту. Мне это казалось сущим пустяком, но Чарльз разрыдался всерьез, поскольку понял, что ему придется отпустить мою руку. Марго кричала мне с середины моста, чтобы я этого не делал.

– Рэнди, – мягко промолвила Клэр, – я понимаю, к чему вы клоните. Вовсе не обязательно…

– Обязательно, – резко промолвил он. – Я вырвал свою руку из ладошки Чарльза, и… – он на мгновение замолчал, прикрыв ладонью глаза. – До сих пор вижу перед собой его лицо. Он просто застыл на месте, не в силах шевельнуться. Одной рукой цеплялся за перила, а другую тянул ко мне. Плакал. Марго мне что-то кричала. Точно уже не помню. Сам я повторял одно и то же: «Хватит хныкать, это же совсем просто». Поднырнув под перила, я покатился вниз по тонкой наледи. Я катился все дальше, призывая Чарльза следовать за мной. Пусть держится за перила двумя руками, говорил я, если ему так страшно, только пусть шагает. Но толку от этого не было. Тогда я подкатил к нему и попытался подбодрить, но Чарльз умолял меня вернуться на мост и взять его за руку. На тот момент я был в метре от него. Я пообещал, что буду идти рядом: только он пойдет по мосту, а я по платформе, по другую сторону перил. «Смелей, – говорил я ему. – Ты же не девчонка, правда?»

Рэнди со стоном выпрямился.

– Господи, если бы какой-нибудь мальчишка стал мучить так Кэри, я бы его просто убил.

Клэр кивнула.

– Это понятно. Но ведь вы были тогда…

– Я пообещал идти рядом по другую сторону перил, – оборвал ее Рэнди. – В конце концов он собрал все свое мужество и сделал первый шаг. И тут я бросился прочь, посмеиваясь над ним. Мне хотелось показать Чарльзу, что он в состоянии сделать это сам, – Рэнди поморщился. – А может, я просто хотел его помучить.

– А может, вам было только пятнадцать лет, – Клэр хотелось утешить его. Спасти от этих мучительных переживаний.

– До сих пор не знаю, что произошло потом, – продолжил Рэнди. – Должно быть, в том месте под снегом тоже был лед. Такое чувство, будто его всосало под металлические перила, прямо на обледеневшую платформу. Чарльз был в варежках, а в них не очень-то уцепишься за перила. Никогда не забуду выражение ужаса на его лице. Мгновение, и он исчез… Если чей крик и стоит у меня теперь в ушах, так это мой собственный, – Рэнди откинулся на спинку скамьи. Лицо у него было бледным и осунувшимся.

– Мне так жаль, Рэнди, – промолвила Клэр. – Но все это было давным-давно. Ничего уже не исправишь.

– Это верно, – с горечью заметил он. – А дальше все было именно так, как я вам и рассказывал. Марго попыталась добраться до Чарльза и тоже упала. Кое-как мне удалось дотащить ее до дома. Разумеется, я не сказал матери и отчиму правды о том, что случилось на мосту, а Марго была без сознания и не могла говорить. Позже, когда ей стало лучше, я с ужасом ожидал, что правда раскроется, но Марго так ничего и не сказала. Иногда мне хотелось спросить ее, почему она промолчала, но сестра на тот момент стала очень странной. Даже не знаю, появились бы эти проблемы с психикой, если бы она не ударилась головой… – Рэнди вздохнул. – Возможно, да, но я в это не очень-то верю. Если я во что и верю, то только в то, что убил тогда и брата, и сестру.

И как только он может жить с этим грузом? Клэр хотелось хоть как-то утешить его.

– Вы и сами были тогда ребенком, – сказала она. – А дети не слишком-то думают о последствиях. Смерть для них – это что-то очень далекое. Знай вы, что вашему брату грозит опасность, наверняка сделали бы все возможное, чтобы не допустить этого.

Рэнди внимательно посмотрел на нее.

– А вы знаете, что я и словом не обмолвился Лу-Энн о том, что действительно произошло в ту ночь?

– А почему вы решили рассказать об этом мне? – спросила Клэр.

– Я знал, что вас это не оттолкнет. Вы всегда спешите расставить все по полочкам, но вы не из тех, кто способен бросить человека, в какую бы неприятность он ни влип, – покачал головой Рэнди. – В душе я чувствовал, что Лу-Энн достаточно малейшего повода, чтобы сбежать от меня. Я бы ни за что не рассказал ей того, в чем признался сейчас вам.

– Я рада, что вы решились рассказать обо всем мне, – промолвила Клэр. Она чувствовала, что счет сравнялся. Оба они поделились друг с другом чем-то очень личным и весьма болезненным. В часовне воцарилось молчание, и Клэр погрузилась в воспоминания.