Любовные чары

— Глерд! Выкладывайте все, что знаете.

— Хорошо-хорошо, — сказал я торопливо, — как скажете. В общем, в начале сотворил Бог небо и землю. Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною, и Дух Божий носился над водою…

Она прервала в нетерпении:

— Это что?

— Вы же сказали «с начала»…

— Глерд, — сказала она резко, — не испытывайте мое терпение. Что произошло там такое, что военный союз может рухнуть?

Я поклонился.

— Ваше величество, военный союз Уламрии и Опалоссы явился неприятной неожиданностью для нашего посольства… хреново работает наша разведка, ваше величество… и, конечно, обрадовал всех уламрийцев.

Она заметно помрачнела.

— И как… вам удалось, по вашему мнению, расстроить военный союз Уламрии и Опалоссы?

— Как вы и велели, — ответил я и посмотрел на нее бесстыже-честными глазами. — Союз был заключен между королем Уламрии Антриасом и герцогом Ригильтом, регентом Опалоссы. А король в Опалоссе, если вы не помните за великими и неподъемными государственными заботами, некий Плаций… Говорят, интеллигентный, умный, но слишком мягкий. Совсем как вы, ваше величество.

Она нервно дернула щекой, что выказывает явное волнение, даже весьма сильное.

— Что насчет военного союза?

— Его заключили Антриас и Ригильт, — повторил я, — а это не совсем легитимно. Я правильно понимаю?

— Дальше!

— И мы его, — ответил я, — как вы и велели, нарушили силами нашего посольства.

— Как?

Я посмотрел на нее в изумлении.

— Удачное стечение обстоятельств, ваше величество. Только и всего! Удачное стечение, судьба вас любит. Под мудрым руководством благороднейшего глерда Финнегана, которого вы так мудро поставили во главе посольства, чтобы он весь свой громадный опыт и жизненную мудрость…

Она прервала:

— Это опустите, глерд! Сразу о сути.

— Ваше величество. Король Антриас и герцог Ригильт поехали на охоту в королевский лес, а там регента королевства Опалоссы нечаянно убил простой и даже неблагородный олень. Хотя, правда, я слышал, что есть и благородные олени.

Она вздрогнула.

— Какое сча… я хотела сказать, какой ужас!.. Но… действительно убит? Почему же тогда сказали, что ранен?

Я посмотрел на нее преданно-бесстыжими глазами.

— Вам правду сказать, ваше величество?

Она сердито поджала губы.

— Допустим, убит. Но… вы при чем?

— Абсолютно ни при чем, — твердо заверил я. — Если не считать той ерундишки, что я сам в некотором роде был тем оленем.

— Что-о?

Я уточнил:

— Как вы и велели, ваше величество, я его немножко убил.

— Оленя?

— Оленей я не убиваю, — заверил я. — Вообще не знаю, оттуда оленина берется. И знать не хочу. Предполагаю, что есть такое оленье дерево, на ветках растут и созревают куски оленины… Сразу жареные.

Она сверкнула глазами.

— Что с герцогом? На самом деле?

— Ригильтом?.. Олень ткнул его рогами. Да так неудачно, что снес половину черепа. Но зато нижняя часть осталась в целости! И все зубы на месте, представляете?

Она широко распахнула глаза, нервно огляделась по сторонам.

— Тише!.. Что вы такое говорите, глерд!.. Я здесь при чем? Я ничего подобного не велела!

— Дык я и не говорю…

— Короли не отдают такие приказы!

— Точно, — сказал я с восторгом. — Вы велели устранить. Устранить препятствия. И я, того… устранил. А Плаций должен был получить послание брать власть в свои руки, пока ее не перехватил другой энергичный мерзавец.

— Послание?

— Ваши мысли, — сказал я, — ваше величество, но от моего имени, чтобы вы оставались в стороне. Сейчас все мерзавцы, один мерзавец едет на другом и мерзавцем погоняет, но хотя это и редкость в нашем мире, однако нужно иметь в виду, что такое возможно. Потому Плаций должен немедленно брать власть!

Она промолчала, что и приказа устранить не отдавала, вижу, как напряженно и быстро раздумывает, это же как резко все поменялось за время нашего посольства, с ума сойти.

— Будем надеяться, — проговорила она медленно, — что трон займет все же Плаций.

Я сказал скромно:

— Определенная работа в этом направлении уже проделана.

Она вскинула брови, лицо напряглось.

— Что? Это как?

Я ответил еще скромнее:

— Ваше величество, а оно вам надо? В смысле, нужно ли знать такие мелочи, что иногда не совсем как бы чистые… Вы должны быть выше, в небесах, в порханиях, в государственных заботах о счастье таких вот скромных подданных, как я. А если кого зарезать или удавить…

Она прервала:

— Довольно.

— Как скажете.

— Я ничего, — сказала она, повысив голос, — не желаю слышать. Я надеюсь на мир и безопасность в моем королевстве и на его границах.

— И отдаете общие указания, — подхватил я понимающе. — Королевские. Величественные и вообще общие, дальше некуда. Ибо!.. Я так и понял, я же понятливый… Ваше величество, там за дверью появился Мяффнер. Видимо, что-то срочное. Примете или пусть ждет?

Она продолжала смотреть на меня все так же холодно и с напряжением, однако в ее лице что-то неуловимо изменилось, словно по нему промелькнула тень беспокойства.

— Мяффнер?.. Вы уверены, глерд?

— Да, — ответил я. — И у него в руках что-то тяжелое.

Глава 6

Она все еще колебалась, рассматривая меня, а я зыркнул в сторону двери, стараясь понять, что же держит Мяффнер, видеть не могу, но положение рук синего силуэта говорит, что держит нечто, а раз слегка откинулся назад, то это нечто увесистое.

Она сделала кончиками пальцев небрежное движение, слуга справа от двери тут же распахнул ее и что-то произнес в коридор.

На пороге появился Мяффнер с массивной шкатулкой в обеих руках. Я с облегчением перевел дыхание, голубой силуэт мог принадлежать и не Мяффнеру, хотя, конечно, таких низкорослых и толстеньких не так много, а на этаж королевы пускают далеко не всех.

Мяффнер поклонился издали.

— Ваше величество…

Она опять же кончиками пальцев велела подойти, а когда он торопливо приблизился, спросила блекло:

— Что у вас такое срочное?

Он с поклоном поставил шкатулку перед нею на стол.