Любви и тундра не помеха...

Ими она легко могла перегрызть даже очень толстое дубовое бревно за пару-тройку минут.

Пригладив чёрные густые волосы, саамская коллега Бабы-Яги с любопытством обнюхала Ветку и проворчала:

— Намучаешься с ней, Тала! Она не нашей крови и не твоей! Строптивая колдунья никогда не станет хорошей женой такому, как ты! К тому же сердце своё она уже подарила другому мужчине.

— Этот сопляк — мне не соперник! Сними с меня чары той рыжей паразитки, чтобы я смог снова становиться диким зверем. Вместе, уверен, мы придумаем, как прогнать чужаков из северных краёв и запугать местных. Да так, чтобы они признали меня главным над собой.

— Не скажи, Тала! Если она его сильно любит, то никогда не покорится другому!

— Ну, так избавься от него или давай продержим девицу в заколдованном виде, пока не найдём способ сжить этого Виктора со света! Он ни разу не колдун, не оборотень, не великий воин! Не думаю, что ты не справишься с такой простой задачей, Выгахке!

— Придёт время: приведёшь чужака ко мне! Сама буду решать в котёл его или найдётся иное применение его молодости и силе. А пока что я превращу её в простое деревянное веретено и буду носить на поясе. Ты же сделай так, чтобы парень пришёл сюда один. Тогда и придумаю, как дальше быть. Только тех даров, что ты преподнёс, мало будет за такую услугу! — ведьма что-то прошептала и подняла с пола обычный предмет обихода, что у саамов почитался за волшебный совсем не зря. — А теперь проваливай, у меня дел по горло! Некогда чужие проблемы разруливать да слушать пустые похвальбы глупого Талы! Снять чары с тебя никак не смогу! Ищи ту, что их наложила! Слишком уж они чужды тундре! Не смогла я понять, как распутать их причудливое плетение, не лишив тебя разума, твоей сути, а то и жизни!

Вскочила на новенькое помело, купленное по случаю на распродаже. Потом Выгахке громко свистнула и была такова. Пролетавшей мимо полярной сове не повезло. Когтистые пальцы ведьмы ловко сжали увесистое тельце и засунули в мешок из вонючей оленьей шкуры.

Иветта вынырнула из колдовского сна совершенно неожиданно и не учуяла рядом Виктора. Это открытие оказалось для девушки настолько неожиданным, что она напрягла все свои способности, чтобы осмотреться. Открытие заставило застыть ведьмочку в удивлённом ступоре.

Оказаться продолговатым предметом домашнего обихода, грубо вырезанным костяным ножом из тонкого стволика полярной берёзы, для девушки оказалось совсем уж неожиданно. Черноволосая женщина, на поясе у неё и болталось веретёнце, Ветке совершенно не понравилась. Как и её совершенно безумные глаза и острые, как бритва, клыки во рту.

«Что же мы все упустили из вида, что я попала в такой лихой переплёт? Надеюсь, с Виктором и остальными всё в порядке». Впрочем, ведьмино чутьё подтвердило, что неприятности настигли, пока что, только её. Как и то, что если она не найдёт способ выкрутиться и избавиться от незнакомых колдовских плетений, проблем будет много и у тех, кто приехал вместе с Петром Даровичем на раскоп, и у местных.

Самым противным было то, что странная трансформация лишила Иветту лишь способности двигаться, но не думать и беситься от собственного бессилия. Такого унижения молодая ведьмочка не испытывала ещё ни разу в жизни.

Мысленным взором девушка долго изучала странное нагромождение энергий, похожих на серовато-белёсый туман. Ничего подобного в своей колдовской практике ей ещё встречать не приходилось. К сожалению, у небожителей и своих проблем сейчас было так много, что добавлять к ним свои Ветке показалось чересчур жестоким поступком.

Впрочем, опускать руки молодая колдунья не собиралась. Хотя ситуация выглядела настолько гадко, что впору было начинать думать, у кого лучше попросить помощи в сложившейся обстановке.

На поясе у саамки слабо зашевелился кожаный мешок. Словно там было заключено живое существо. Собрав остатки воли в кулак, Ветка направила собственные чары на то, чтобы распустить боковой шов. Вместо ниток тут в ход шли оленьи жилы. Сам материал протыкали костяным шилом. После этого сшивали костяной иглой.

Наконец, довольно неряшливые стежки были распороты. На волю вырвалась полярная сова. Девушка почувствовала, что птица явно поняла, что веретёнце совсем не то, чем сейчас кажется. Она камнем сорвалась вниз и нырнула в небольшую пещерку между камнями. Там и затаилась.

— А чтоб у тебя все перья повылазили! — зло прошипела Выгахке.

Догонять беглеца женщина не стала. Слишком уж много ценностей можно было получить в обмен на пришлую девицу, как она чуяла. Причём пощипать можно будет и Талу, и мёртвого нойда, и возлюбленного ведьмы. Да и других, кому её судьба окажется небезразлична.

Что и говорить: ничто так не грело душу древней колдуньи, как возможность упиваться чужими страданиями. Особенно если это сулило приятные выгоды лично для неё. Потирая когтистые руки, Выгахке поспешила на свою гору Вараку. Она уже строила планы, как она ещё и работать на себя пленницу заставит. Коль скоро предыдущая служанка нашла способ вырваться из-под власти ведьмы.

Вежа у злобной саамской чародейки была грязна и зияла дырами. Привязала Иветту суровой верёвкой к зачарованному камню, сунула в руки девушке каменное шило и клубок жильных ниток. После чего велела все прорехи заштопать. Сама же улетела по своим делам.

«Вот ведь стерва! — устало подумала про себя ведьмочка и попыталась дотянуться колдовским даром до Виктора, Лиры или сейды, но так ничего толкового и не добилась. Чутьё сразу подсказало, что верёвка заговорённая. Привязанный к ней камень блокирует любую магию. Если ту не творит сама хозяйка этого мрачного места.

У Ветки было такое ощущение, словно где-то совсем близко кто-то сдох и так и остался валяться под тёплыми лучами летнего северного солнца. Хотя, сопутствующих миазмов в воздухе не ощущалось, но на душе стало слишком гадко, чтобы наслаждаться красотами дикой природы.

В который раз Иветта пожалела, что не нашла времени ознакомиться с местной мифологией и сказками. Про Талу-медведя и Выгахке, как и про духов-сейдов, она мельком видела в книжках. Только не удосужилась всесторонне изучить вопрос. Он оказался не таким праздным, как девушка подумала по простоте душевной.

Работы оказалось так много, что уже через пару часов руки ведьмочки заболели от напряжения. «Я сюда древности изучать приехала, а не вонючие полуистлевшие шкуры штопать!» — в душе поднимался гнев, его девушка сразу же задавила. Из неприятностей подобного рода лучше выбираться на холодную голову. Иначе последствия могли быть довольно печальными не только для неё.

Хлопанье птичьих крыльев девушка услышать никак не ожидала. Зато сразу узнала полярную сову, которую выпустила на волю. Умные пронзительные глаза очень внимательно осмотрели незнакомку и, судя по всему, незваный гость остался доволен результатом. Отхватив от одежды ведьмы солидный лоскут, видимо как-то узнав, что хозяйка этих мест возвращается, поспешила удалиться восвояси.

За миг до этого в голове у Иветты прозвучал явно мужской голос: «Жди. Ты помогла мне, а я вызволю тебя из беды. Правда, надо подумать, как это лучше сделать. Попутно неплохо бы избавиться и от полонившей тебя колдуньи, и от мёртвого нойда, и от Талы. Твои друзья не смогут разбить северные чары. Нужно как можно скорее дать знать сейде, что с тобой произошло. Боюсь, если кто и сможет помочь, то только она».