Люди, дружившие со смертью

Я обернулся — конечно, это был Ади.

Когда мы седлали коней, я все же вернулся к этой теме:

— Самая большая птица, которая летает, это, наверное, лебедь. Пробовал я быть лебедем… Красиво, но хрен взлетишь. А парнишка-то потяжелей лебедя будет. Как он летает-то?

— Слушай, Дже, а как ты полагаешь — то, что ты в птицу обращаешься, это естественный процесс?.. Человек летит, опираясь не на мускулы, а на разум, на слово, на веру наконец… Представь — человек родился с крыльями. У него нет иного выхода, кроме как лететь!

–

Мы не спешили. Было ясно, что выше, в горах перевалы уже заносит снегом.

Утром погода все же выровнялась, дожди прекратились. Но это была не бабье лето, а репетиция зимы. Лужи покрылись льдом, но не таким толстым, чтоб его не смогла сокрушить копытом лошадь. Подковы проламывали твердую грязь, но под ней была жижа, в которой оставались следы — вероятно до весны.

Здесь было холодно. Пожалуй, на равнине, в это время только начинались осенние дожди. Я смотрел вверх, на горы. Там все было окутано то ли туманом, то ли снегопадом.

В путь мы выступили рано утром. Хозяин, очевидно, не хотел останавливаться на отдых в холодном лесу.

Наша дорога шла лесом, потом по какой-то просеке. Немного позже я понял, что когда-то здесь была дорога. Затем ее забросили, и теперь она потихоньку зарастала.

Леса здесь были дремучие. Сосны лезли вверх такие толстые и такие высокие, что подумалось — была бы здесь речка для сплава деревьев, я бы сделал второе состояние на строевом лесе. Выше деревьев были только горы. Они уже закрывали полнеба. Казалось, еще немного и они скроют нам зенит. Горы действительно стояли стеной. Здесь не было предгорий — просто земля встала на дыбы.

И тут просека закончилась.

Если бы я шел, я, наверное, остолбенел.

Но меня нес конь, и мне просто оставалось смотреть по сторонам. А посмотреть было на что.

Это был маленький городок. Нечто подобное я видел на верфях, но если там не жалели дерева, то здесь все было из камня и железа. Огромные сараи, дома в несколько этажей. И над этим всем возвышалась длинная пристройка к горе.

На земле лежали ровные стальные полосы, проржавевшие до того, что обросли бурой чешуей. Подобные полосы я видел на шахтах, но там рейки были уже, короче и главное — сделанные из твердого дерева.

Жуткое впечатление усугубляло то, что в этом городе никого не было. Мы прибыли туда почти на закате, но ни в одном окне не горел огонек. Можно было подумать, что мы вступаем в город призраков.

Может, сооружения не были такими величественными или огромными, но было просто странно обнаружить их так далеко от того, что я привык называть цивилизованным миром.

Это походило на то, если бы человек, проживший двадцать лет в одном доме, вдруг обнаружил, что кроме обжитого места у него есть еще этажей пять подземных.

Я уже знал, что за горами есть люди, которые живут своей жизнью, но все что по эту сторону гор, я считал своим.

Не все так просто…

— Ну что… — Начал хозяин, — Я вас провел. Вот оно… Вход в гору найдете сами. Конечно, можете отдохнуть до утра, но под горой ведь один хрен. Темно и днем, и ночью…

— А ты, значит, назад?.. — спросил Ади.

— Ну не вперед же… Куда я обещал, я вас довел — а дальше уж как-то без меня. Тут, говорят, у пещер, люди и днем пропадают. Так что отдавайте коней, и расстанемся.

Ади осмотрелся — зло, весело и делово:

— А ведь я знаю, куда мы попали…

— Ну, значит, тем паче, я свое дело сделал. Может, я все же пойду, а?..

— Ты останешься. И будешь с нами, пока я не решу иначе…

Я не знаю, как далеко распространялась власть Ади над этим человеком, но тот замолчал и кивнул.

— Мы здесь не задержимся, но твоя помощь была бы не лишней, — продолжил Ади. Скоро мы отсюда уедем.

Хозяин печально посмотрел на коней.

— Уедете? Ну ладно, вы дураки, и вашим головам не сидится на плечах. Но кони-то в чем провинились?..

— Ади, — вмешался в разговор я. — Кони в темноте не пойдут. Да и опять же лучше самому в темноте ступать…

— Спокойно, господа. Мы поедем не на конях.

— А на чем? Ади, ты не рехнулся? — спросил хозяин. Я промолчал, но подумал так же.

Тот не сознался. Вместо этого предложил:

— Давай, что ли отдыхать?

–

Под ночлег мы выбрали маленький домишко в четыре стены, стоящий на отшибе от горы и больших сооружений.

Перед сном хозяин деревянного замка навесил над дверями какие-то амулеты, прошептал заклинания и улегся спать, положив рядом собой саблю.

Я отошел в противоположный угол комнаты. Вряд ли от амулетов был какой-то прок, впрочем, вряд ли был и вред. Но как фехтует хозяин, я не знал, поэтому случись что, лучше войти нам в бой с разных сторон, чтоб не задеть друг друга.

Ади укладывался последним. Перед сном он писал, затем опустошил какую-то бутылочку.

Сейчас я думаю, что там было декокт с действием противоположным, тому лекарству, которое он пил ранее.

В самую темноту он проснулся, встал. Взмахнул рукой, сотворив магический огонек и, опираясь на меч, вышел вон.

Вернулся он ближе к утру. Выпил другой декокт и улегся спать.

–

— Вот ведь как… — Сказал я, прикасаясь к скале.

— Что случилось, Дже? — Спросил Ади.

— Вот я стою на Краю Света… На краю моего мира. Всегда его рисовали как обрыв — сделай шаг — и пропадешь. А вот так, чтоб скала, и шага не сделать.

— Не говори глупостей. Это всего лишь скала. И ты сделаешь еще много шагов за нее. Если не раздумаешь, конечно…

— Не раздумаю. Только ведь это будет уже не мой мир.

— А я, значит, мил-сударь, — обратился ко мне хозяин. — Живу на краю мира. Вот бы не подумал. А вот скажите, господин Реннер, вы-то везде были. Какой он на самом деле — Край Света.

— Ума не приложу. Я его нигде не встречал. Пару раз подходил к краю жизни — причем с разных сторон, но не к краю мира.

— Так это что же, получается, края мира нет?

— Может, и есть, да только я его не видел. Вообще есть мнение, что земля круглая.

Хозяин деревянного замка начал смеяться, но, заметив, что Ади остался серьезным, поперхнулся.