Люди и чудовища. И прибудет погибель ко всем нам
Шрифт:
— Я сказал, что у вашего брата счастливая семья, — холодно ответил Калеб.
— Нет, иначе разве их ребенок спился бы затем? Конечно, он всегда был слишком мягкий и не принимали они его, потом…
— Вам нужно спрятаться. — Лицо Калеба вдруг изменилось. Богомир посмотрел в окно. Сквозь оранжевую бурю шли черные силуэты. Сначала Богомир наивно решил, что это люди Эльазара. Но спешка мальчика: — Скорее, скорее. Если они вас увидят, подумают… — показала, что не спасать его пришли.
Богомир покорно залез в шкаф. Калеб накрыл мать одеялом и увел братьев на кухню. В этот момент
— Она только родила. Не нужно.
— А меня волнует?
Мальчика толкнули вперед, и он упал.
— Говорите со мной, — спокойно сказал Калеб. — Я теперь за эту семью отвечаю.
— А вот и отвечай. Когда? Товар? Мы заплатили твоему отцу наперед.
— Он умер. Мать уже объясняла. Вашего товара нет.
— Мы заплатили наперед, — повторил мужчина. — Возвращай деньги.
— Их отец взял с собой.
— Платить всё равно придется.
— Можете забрать наш урожай.
— На кой черт он нам?
— Больше ничего нет.
Бандит достал нож.
— Может, у мамочки спросить?
— Нет. Мы найдем.
— Найдете?
— Да.
— Когда?
— Завтра.
Мальчика избили.
Калеб подошел к шкафу и открыл дверь. Богомир с опаской вылез. Он думал, что бандиты еще в комнате и Калеб его сдал. Но они ушли. Мальчик не смотрел Богомиру в глаза. Кожа у верхней губы Калеба покраснела, на волосках носа виднелась засохшая кровь. Ян тоже зашел в комнату. Он хотел подбежать к брату, но увидел, что весь пол покрыт оранжевой пылью. Ее намело вместе с приходом бандитов. Ян достал веник и начал подметать.
— Они ведь вернутся завтра. Что ты собираешься делать? — спросил Богомир. Веник скрипел.
— Мы будем сражаться, — ответил Калеб.
— Кто мы? — разозлился Богомир и посмотрел на убирающего мальчика. — Ты и Ян? — Веник размазывал кровавые разводы по полу. У Богомира похолоднело в теле. — Они вас убьют. Лучше бегите.
— Я весь день готовил ловушки. И еще успею остальные, — упорно твердил Калеб. — Мы не можем сбежать. Куда? Предлагаешь матери с младенцем подняться в горы? Так не получится. Мы дадим отпор. Завтра.
Ян закончил уборку и открыл дверь, чтобы вымести песок на улицу. Ветер ворвался в комнату. Калеба чуть не сбило с ног. Он побежал к двери, его сносило, он скользил на носочках, упал, но закрыл.
— Ты, что, вообще не соображаешь? — Калеб подскочил к младшему брату и заорал на него. Было видно — сейчас ударит, но не ударил. Только снова сполз на пол, тяжело дыша. — Придурок, — прошептал он, а затем посмотрел на Богомира: — Вы поможете мне всё это приготовить? Ловушки, оружие.
— Да… — неуверенно ответил старик.
Весь оставшийся день они планировали, как бороться с захватчиками, что-то строили, мастерили. Почему-то все решили, что Богомир будет завтра сражаться. А он просто молчал и ждал — ночи.
Когда семья заснула, Богомир осторожно встал и пробрался к калитке сада. А ночи здесь такие же. Темные, звездные, жужжащие.
Вдруг он услышал рядом с собой:
— Ты ищешь... — Калеб прервался на полуслове.
Богомир взглянул на него виновато и хотел сказать: «Так
нужно. Я должен идти», но тогда солгал бы. И мальчик знал это. Богомир в любом случае не остался бы.— Ничего. Так нужно. Ты должен идти, — сухо произнес Калеб.
Богомир не отрывал от мальчика взгляда и всё старался найти в его глазах сочувствие. Калеб смотрел себе в ноги.
— А что вы тут делаете? — послышался вдруг голос малыша. Калеб вздрогнул и оглянулся. Ян вышел из дома сонный, потягиваясь, в ночной сорочке. Калеб широко раскрыв глаза посмотрел на Богомира. — Куда папа собрался? — спросил Ян.
— Прятаться, — выдал Калеб.
— От кого? — Ян перевел удивленные глазенки с брата на отца.
— От нас. — Калеб еще раз с сожалением взглянул на Богомира. — Мы играем в прятки, — произнес он навзрыд.
— О! В прятки! А можно с вами? — обрадовался Ян.
— Да. Считай.
— Хорошо. — Мальчик покорно прикрыл глаза ладошками и начал: — Один, два, три...
Калеб кивнул Богомиру — мол, ну же, вперед! Богомир опомнился и побежал.
— ...Пять, шесть, семь...
И почему игра заставляет его делать это?
— ...Восемь, девять...
Они ведь даже не настоящие люди.
—...Десять, одиннадцать...
Богомир бежал и бежал. Где-то там малыш еще продолжал считать, а его старший брат глядел в темноту. Какие мысли таились в его светлой головушке? Богомир не хотел знать. Он только боялся, что детский голосочек вдали затихнет. И думал, очень много и о страшном думал.
Я убедился только в одном сегодня: между собой и кем-то другим я никогда не выберу другого.
Богомир заметил их силуэты издалека, но не прибавил шаг, и супруги не стали. Все шли по твердой гальке вдоль реки. С друзьями тоже было что-то не так. И когда игроки наконец встретились, они даже не поздоровались.
Королева споткнулась и упала на камни. Никто не помог ей. Они не понимали зачем.
Все молчали. Королева так и не поднялась с колен. Взглядами мужчины пересекались друг с другом, но не замечали того. Внезапно Михаил увидел что-то в воде, и его лицо исказила гримаса боли. Богомир обернулся. В бурлящем источнике всё дальше уносило течением темно-синий детский сапожек. Михаил в каком-то слепом отчаянии пошел к воде. Богомир испугался и легонько удержал его. Михаил покорно остановился, затем посмотрел на друга. В глазах, прежде окутанных туманом, начало проясняться. Мужчина бросил взгляд на воду, потом на Богомира, слегка приподнял брови, как бы удивляясь тому, что чуть не залез в реку. Затем они оба посмотрели на Королеву.
Вскоре их нашел Эльазар.
Игра XXIV
Они шли по темным коридорам храма. Поблизости — слышали — кто-то сражался. Красные блики огня скользили по полу и освещали окровавленные трупы.
Послы прибыли в зал. Пентаграммы. Маринованные органы в банках — лягушачьи лапки, человечьи глаза. Жуткое место. Противник был уже побежден — старик, окруженный ветряками, стоял на коленях и больше не сопротивлялся. Рядом лежали его убитые сыновья, но он не скорбел.