Льются слова, утекая в песок...

Она подняла на него взгляд - Глеб не дал проронить ни единого слова. Раньше его всё устраивало. Раньше он не жаждал развода - этот вопрос буквально читался в её глазах.

– Раньше, Анна, мне было всё равно, потому что ни одна девушка не казалась хоть чуточку чище, чем ты. Но теперь я не собираюсь сажать себя на цепь только по той причине, что тебе что-то надо.

Она содрогнулась. Он не мог бросить её вот так - одну, с ребёнком на руках. Он не мог поступить подобным образом со своей женой.

– Кто она?

Он не ответил. Поднялся - даже переждал, пока она будет поправлять его галстук, цепляя незаметно проклятый маячок. Она выдерет ей все волосы и получит свою собственность - своего мужчину, - обратно. Она не даст неизвестной шлюхе вот так взять и пробежаться по осколкам их семьи, пусть та даже и не надеется. Нечего касаться невидимого счастья, к которому Анна уже так сильно привыкла. Пусть убирается, пока не стало ещё хуже!

***

Она вывернулась из его рук - осторожно столкнула ладони со своей талии, - но он только притянул её к себе, скользя пальцами по пуговицам извечной блузки. Разве мало того, что он готов сделать для неё? Мало того, что он дал столько денег на лечение её отца, столько времени потратил на то, чтобы она чувствовала себя более-менее уверенно?

– Что-то не так?
– голос Глеба звучал уверенно и настойчиво. Она повернулась к нему лицом - совершенно нет хитрости и Анькиной алчности. Она чище и светлее - до такой степени, что у него просто слепит глаза. Он ведь так устал от вечной женской изворотливости, что её прямота - это куда лучше, чем даже самая прекрасная девушка на свете.

– Я не хочу так, - упрямо повторила она.
– Я больше не могу жить в состоянии твоей тайной любовницы. Ещё и… Она моя сестра.

– Я разведусь, я ведь говорил уже, - проронил он.
– Осталось только дождаться, пока мой адвокат закончит своё предыдущее дело - не хочу, чтобы он отвлекался на кого-то настолько серьёзно, что и вовсе позабудет о моём деле. Ты должна понимать, что время того стоит - зато Анна не сможет предъявлять претензии. Она ведь хочет абсолютно всё - а этого она не заслужила.

Таня кривовато улыбнулась. Её блузка соскользнула с тонких плеч на пол, и он впился в её губы рваным, дерзким поцелуем.

…С грохотом отворилась дверь.

Она вскрикнула и отпрянула к краю кровати, резким движением притягивая к груди одеяло, валявшееся всё тут же, в постели. Но было, очевидно, поздно прикрываться - Склепова с усмешкой замерла в дверном проходе, рассматривая Гроттер так, будто бы сейчас узрела неведому зверушку. Глеб - благо, в брюках, пусть и без рубашки, - лениво устроился в каком-то кресле. Книги - множество разнообразных произведений в дорогих переплётах и с дешёвыми бульварными обложками…

Гробыня осмотрела это до такой степени скептическим взглядом, что Тане стало не по себе.

– Надо же, - проронила она, склонив голову набок.
– Всего ожидала, но что в каком-либо из миров окажусь твоей, Бейбарсов, супругой… Ну уж нет! А наша Гроттер, посмотрите, какая скромница… Отлично смотритесь вместе в постели, должна отметить.

Она действительно была беременна - одна ладонь скользнула на чуть выступающий живот, и Анна несвойственно мягко для неё улыбнулась, будто бы пытаясь убедить всех в том, насколько хорошая из неё получится мать.

Бейбарсов не стал недоверчиво кривиться или отмахиваться от её пристального, вопросительного взгляда - но не стал и говорить ни единого слова. В одно мгновение могло показаться, будто бы ему абсолютно наплевать на всё то, что тут происходило - такое дикое, страшное равнодушие замерло на лице некромага.

– Чудно, чудно, - продолжила Гробыня.
– Рада, что вы сошлись, может быть, будет свадьба, на которой я ещё спляшу, растрясу свои старушачьи кости…

– Прекрати!

Гроттер было неумолимо стыдно. Она знала, что от пристального взгляда подруги не укрыться ни под каким одеялом, и теперь почему-то мороз пробегал по коже, стоило только предположить, что она тоже помнила детали истории. Глеб должен был, должен остановиться, вот только кто бы убедил его в этом?

– И что ж тут произошло?
– Склепова хмыкнула.
– Ну, поведайте старушке Аннет, раз уж она сейчас стоит посреди незнакомого ей дома, в который не заходила.

– Глеб оживляет книги, - испуганно и излишне быстро выдохнула Таня - она не должна была сдаваться так быстро, но Склеповский взгляд оказался не просто пристальным, а ещё и отчего-то страшным. Будто бы она всё ещё была её сестрой, да ещё и оказалась в постели мужа Анны, а не совершенно постороннего для Гробыни некромага.
– Он…

Гробыня подхватила какой-то томик с пола, пролистнула, посмотрела на странички, на которых было что-то помечено карандашом, и улыбнулась.

– Это как… Ох, как тот фильм назывался? В общем, вы с персонажами книг в одном мире?

– Мы и есть персонажи книг, - Глеб проронил эту фразу лениво, будто бы понимая, почему во взгляде Склеповой ни капельки удивления, почему она столь равнодушна и спокойна. Он прищурился, потянулся к томику, но так и не закрыл его - равно как и не опустил взор, дабы пробежаться взглядом по строкам.
– Что-то вроде альтернативной вселенной с новыми ролями, довольно весело, не находишь. Обычно приходится читать вслух - аж горло болит.

Гробыня вздохнула. Она, казалось, заинтересовалась вдруг чем-то - проклятое “а покажи” почти сорвалось с её губ.

– А вы так развлекаетесь?
– вместо того, чтобы требовать чего-нибудь зрелищного, проронила внезапно она.
– Вижу, наконец-то нашли друг друга и забавляетесь, уничтожая немыслимую скуку одним только жестом, деянием, творением своим…

Склепова наклонилась и дёрнула одеяло - всё такое же чёрное, как и большая часть предметов в доме. Таня интуитивно потянула его на себя, но Гробыня, казалось, лишь пыталась её отвлечь. Она плюхнулась на край кровати, вытянула длинные ноги и посмотрела на Бейбарсова - словно провоцируя.

– А если читать про себя?

Он опустил взгляд на строки - показывал, что ничего не будет, - пробежался по первому абзацу истории, будто бы в очередной раз демонстрируя, как хорошо руководит даром. Ведь ничего могущественнее Чтеца в этом мире не сыскать, наверное!

…И растворился в потоке новой книги.

Мелькнуло белое - волосы неизвестного паренька, что мчался на неё, с таким взглядом, будто бы мечтал съесть. Голодный, издевательский взгляд пронзил её будто бы насквозь - девушка содрогнулась, рванула вперёд, но натолкнулась на сплошную стену из неизвестных ей мужчин.

Странно взблеснули чьи-то тёмные глаза - будто бы почти с сочувствием, но времени для того не было. Защитить она могла только сама себя, все остальные - растворились, потерялись в реальности, пропали из её жизни.

Гроттер рванулась назад - там, где стоял белобрысый, - и ударила его коленом в пах, надеясь, что достаточно сильно для того, чтобы он сошёл с дороги. Парень согнулся пополам - и она побежала через подворотню, туда, где уже можно было увидеть огни дома.

Страх ещё не пришёл. Она слышала топот ног за спиной, слышала, как кто-то матерился - белобрысый, наверное, - замерла напротив подъездной двери и поняла - впервые в жизни она так сильно любит и ненавидит чёртов домофон.