Лживая птица счастья - 2

Треск ткани заставил его обернуться.

— Вот, крейд! Зачем ты испортила такое красивое платье?

— Терпеть не могу длинных балахонов, к тому же нужно быть проще, это же цирковое представление, — спокойно сказала девушка и прищурила глаза, примеряясь к злополучному платью. — Как думаешь, может, ещё немного оторвать, чтобы было чуть повыше колен?

— Сама решай, — усмехнулся Ник. — В общем-то, теперь уже без разницы, всё равно платье безнадёжно испорчено. Бедный портной. Он так старался угодить, — заметил он.

— Какой портной? — рассеяно спросила Мари, и он назвал имя известнейшего кутюрье, шьющего исключительно для сильных мира сего.

— Если месье будет расстраиваться, скажи, что ты здесь ни при чём, и это я та злыдня, что испортила его труды.

Приложив платье к себе, девушка всё же оторвала ещё часть подола и отправилась в свои комнаты. Пока она готовилась к выходу, Ник открыл сейф и достал драгоценности.

— Выбирай, — сказал он, положив их на туалетный столик, за которым Мари наносила вечерний макияж, и добавил: — Только не вздумай что-нибудь отламывать; тут есть фамильные вещи Дома Лета, за их порчу полагается смертная казнь.

Оторвавшись от своего занятия, девушка смерила его долгим взглядом.

— Обойдусь. У меня нет сорочьей склонности к блестящим камушкам. Так что забери их от греха подальше.

Ни лице Ника промелькнуло прежнее непреклонное выражение.

— Как моя алин, ты должна появляться на публике при полном параде, а это значит, что драгоценности обязательны.

— Хорошо, — не стала спорить Мари и открыла только те футляры и коробочки, на которых не было монограммы Дома Лета.

— Думаю, вот этот браслет и брошка с зелененькими камешками вполне подойдут, — заявила она, бросив беглый взгляд на лежащее перед ней богатство.

— Этого мало.

Ник открыл футляр с фамильным ожерельем из изумрудов, но Мари бурно запротестовала.

— Не вздумай! От камней на шее у меня такое ощущение, будто меня кто-то душит.

— Ладно, надевай, что хочешь, — отступил он, припомнив, что у неё действительно есть такая фобия, но его огорчило, что она отказалась от фамильных драгоценностей.

«Не слишком ли я её балую?» — сердито подумал Ник и скривился, глотнув забракованное вино из бокала, который неизвестным образом оказался в туалетной комнате Мари, хотя он помнил, что оставлял его в столовой.

***

«Ой! — спохватилась Ким и жалостливо сморщилась, видя, что он выплеснул вино в горшок с пальмой. — Вот зачем? Это же моё».

«Эй, воровка! — ухмыльнулся Арес. — Ты там не слишком наглей. У протеже Николса соображалка на уровне. Пара таких проколов, и он вычислит тебя».

«А то я не знаю!» — фыркнула Ким.

«Точно! Ведь ты же прислуживала ему в качестве искусственного интеллекта. Не скажешь, за что он тебя прибил?»

«Ты! — задохнулась Ким от негодования. — Заткнись, тупая башка, не твоего ума дело!» — И она снова скрылась в пространственно-временной складке.

***

Ощущение чужого присутствия исчезло так же быстро, как появилось, и Ник перевёл дух. С такой ментальной мощностью ему ещё не приходилось встречаться. «Крейд! Может, ноосфера шалит?» — мелькнула у него мысль, и он пожалел, что вылил вино. «Пожалуй, нужно выпить чего-нибудь покрепче», — пришёл он к выводу.

Ник направился было в столовую, но его остановил возглас Мари.

— Готово! Ну, как?

Он повернулся и придирчиво её оглядел. Вопреки его ожиданиям, девушка выглядела замечательно и даже укороченное платье ей очень шло. Единственно, что ему не понравилось, это браслет на её щиколотке, вызывающий у него ассоциацию с рабскими браслетами, принятыми в эрейской культуре.

— Сними! — сказал он безапелляционным тоном.

— Не сниму, мне так больше нравится, — заупрямилась девушка.

На мгновение в Нике полыхнуло раздражение, но стоило ему увидеть, что Мари инстинктивно отступила, и он взял себя в руки: «Терпение! Объясняй, а не требуй, как говорил в таких случаях сентано Боледо».

— Алин, не глупи. Ты хоть представляешь, сколько стоит то, что ты нацепила на ногу? Годовой бюджет некоторых стран в Евросоюзе и то меньше.

— О! — пришла в восторг Мари. — Если по твоей милости я останусь без ноги, ты будешь должен мне золотой протез.

— Да без проблем, миссис Силвер.

— И попугая не забудь.

— Будет тебе и попугай, и пиастры в придачу, — пообещал Ник и глянул на часы. — Но давай поторопимся. Представление в Канаде, а туда ещё нужно добраться.

Заслышав урчание в животе, Мари вздохнула и с просящей миной посмотрела на него.

— Если не очень опаздываем, может, поедим?

Предложение было соблазнительным и Ник заколебался.

— Вообще-то, я думал, что мы поужинаем в Монреале… Ладно, уговорила. Пошли, поедим. Дома будет быстрей.

— Люблю тебя! — просияла девушка. — Честное слово, ты не пожалеешь, мадам Иветта оставила нам кучу вкуснятины и мороженое у неё ничем не хуже, чем у Аннабель…

Имя сестры заставило её умолкнуть и на лицо Ника набежала тень.

— Не ревнуй! Тьен прошлое, а ты моё настоящее, — произнесла Мари лёгким тоном и, подхватив его под руку, нетерпеливо добавила: — Не тормози! Я так понимаю, времени у нас не так уж много.

— Только учти, если измажешь платье, то я никуда с тобой не поеду.

— Понятно, с Золушками ты не знаешься, даже если они королевны по всем параметрам.

— Верно. Служанки должны знать своё место. Им не место на королевском балу. Терпеть не могу эту сказку.

— Это ещё почему?

— С чего вдруг какой-то замарашке мнить себя принцессой? Ведь у неё даже имя соответствующее, Золушка.

— Ну и что?

— Чистюлю так не назовут.

— Зато у девочки очень доброе сердце.

— Что не исключает того обстоятельства, что она грязнуля и неряха. Да и ты недалеко от неё ушла.

— Доказательства на бочку или я потребую сатисфакции!

— Уличное кафе на Монмартре.

— Ах, ты об этом. Подумаешь! У всех случаются неловкие моменты. Вот обязательно напоминать мне о такой ерунде? Всего-то небольшое пятнышко на одежде.

— Ну, знаешь! И у тебя поворачивается язык назвать крошечным пятно от целой тарелки жаркого, которое ты вывернула себе на колени? Я уж не говорю о моём безнадёжно испорченном любимом костюме, который ты задрызгала мерзким соусом.

— Ой ты, боже мой! Ну конечно, это я во всём виновата! А кто показал мне ту скабрезную надпись на стене, да ещё с крайне неприличным сопроводительным рисунком? Так что нечего валить с больной головы на здоровую. А что касается твоего костюма, то он мне никогда не нравился. Захвати ещё коричневую салатницу на нижней полке и вот тот набор розовых судков, а то у меня рук не хватает.