Mad Love in Gotham

— Не знаю. Никогда не задумывалась. Просто играла и все, — отвечает доктор, не отрывая взгляд от дороги.

— Я тоже не люблю карты. Единственное, что на некоторых колодах половинки королей и дам похожи на неудачные творения Франкенштейна, — засмеялся Валеска.

И, когда через двадцать секунд он выдохся, снова наступила гробовая тишина.

— Хейл, останови машину, — невзначай бросил он.

— Что? — удивилась девушка.

— Я сказал, останови машину! Уши надо мыть водой, док. — раздражался Джером.

— Ладно, ладно, — подняла руки ничего не понимающая Маккарти и остановила грузовик.

— Что за хрень вы творите? — возмутился Гринвуд, который прежде был не громче мирно спящего Хельзингера.

— Я сваливаю, — Валеска начал пытаться выбраться из кабины.

— Что?! — Хейли широко раскрыла глаза, — Почему, черт подери?! — она вышла вслед за рыжим, — Я не останусь наедине с этими двумя!

— Ты что, думаешь, можешь меньше бояться их, когда я рядом? — скептически выгнул бровь парень.

Сейчас лучше воздержаться от ответа «да», думает Маккарти.

— Нет, но может мне тоже скучно? Пока ты устраивал спектакль, я сидела за рулем и ждала, пока мы, наконец, взорвем этих черлидеров.

— Дай-ка, я объясню тебе раз и навсегда, — зловеще заговорил парень, шагая вперед и заставляя Хейли пятиться, — Сапожнику нет места на стройке, учителю — в прачечной, а доктору не место на сцене…

Кажется, док едва сдерживала слезы после такого заявления.

— …Да и вообще, ты жутко скучная.

А вот это было зря.

Обида сменилась злостью, а тонкие бровки из положения «домиком» свелись ближе к кончику носа.

— Ой, смотри, не расплачься, милашка, — издевательски протянул рыжий.

Не желая тратить свой запас нецензурной лексики, девушка лишь развернулась и зашагала к ближайшей парковке. Шагов через десять она остановилась и плюнула в сторону своего обидчика.

Тот от неожиданности даже перестал смеяться.

Обнаглела. Наконец-то.

Подойдя к самой симпатичной тачке, Хейли остановилась и начала разглядывать ее. Джером захохотал скорее от нового шока, когда та достала пистолет и с первого раза выбила стекло ударом ствола. Немного манипуляций и дверь открылась. Девушка села за руль и оценила обстановку изнутри.

— Идешь? — с улыбкой крикнула рыжему.

Тот, не переставая смеяться, подбежал к автомобилю и запрыгнул на кресло рядом с Хейли. Та нажала на газ.

Какая чудесная машина! В ней даже есть радио. Док нажимает на кнопку и музыка начинает играть. Джером закидывает ноги на лобовое стекло и напевает, смеясь через каждые два слова: «Бэнг-бэнг, серебряный молоток Максвелла обрушился на ее голову. Бэнг-бэнг, серебряный молоток Максвелла гарантирует, что она мертва.»* Какая прекрасная песня, думает он. Хейли тоже любит ее, но никогда не вдумывалась в содержание.

— Как думаешь, я смогу доказать, что умею веселиться? — готовит девушка своего приятеля к настоящему безумию. Только Черту известно, что появилось в ее явно немного пошатнувшемся разуме.

— Нет, ты безнадежна. — отвечает Валеска и сразу ясно, что это сарказм.

Он верит в дока…

***

… А зря. Едва эта безумная парочка выехала на дорогу, та, что гордо назвалась водителем, не справилась с управлением, как и обещала еще перед планируемым поджогом школьного автобуса. Дорога была полна машин, снующих в разные стороны, обгонявших друг друга и поднимающих этим уровень адреналина в крови. Неизвестна причина того, почему угнанную Хейли машину начало заносить в разные стороны, но факт остается фактом: их блестящая черная тачка подрезала серый джип, тот еще два авто, те два еще несколько, в кучу раздолбанных тачек, растущую как снежный ком, влетели еще четыре машины… В общем, виновата доктор Маккарти или хозяин автомобиля — зависит от того, как посмотреть. Но факт в том, что после минуты визгов, воя сигнализаций и стука одной тачки о другую, Джером и Хейли сидят и благодарят кто Бога, кто святого Джека Потрошителя, за то, что в этой, мягко говоря, аварии, они не получили ничего хуже пары ссадин и шока.

Твою мать, думает Хейли.

Твою мать, думает Джером.

Мы покойники, мысленно причитает док.

«Это было охеренно!» — мысленно восторгается рыжий, но на деле лишь закатывает глаза:

— Идиотка.

— Заткнись, псих! — с видом «кто бы говорил» отвечает девушка.

Остается лишь одно: бежать. Бежать от греха подальше, что они и делают. Хейли открывает дверь, выходит на улицу, достает из кармана юбки пистолет, заметив, что к ней направляется хозяин одной из пострадавших машин.

Неужели кроме них еще кто-то выжил?

— Еще шаг — и твой череп будет до отвала забит свинцом, — угрожает девушка, мысленно отмечая что все-таки главная задача оружия — наводить страх, что отлично для человека, не ладящего с пушками.

— Ах ты сука! — неожиданно заорал мужлан, — у них оружие! Хватайте их с тем рыжим!

А вот такого никто не ожидал!

Какие бесстрашные люди пошли, ужас просто. В их сторону кинулись по меньшей мере человек пять.

Девушка невольно обернулась на «того рыжего» и увидела, что он заливается от смеха, стоя на крыше одной из машин, превратившихся в ограду из металлолома. Она тут же кинулась к Джерому.

— Соси! — крикнула напоследок тому мужчине и показала ему средний палец.

Валеска одобряюще усмехнулся и любезно протянул девушке руку. Та вложила миниатюрную ладошку в его длинные бледные пальцы. Парень крепко сжал ее и потянул за собой. Хех, с поддержкой куда легче скакать по крышам автомобилей.

Вереница раздолбанных машин закончилась и теперь безумная парочка бежит вдоль дороги, на пару громко смеясь и, кстати, все еще держась за руки. Появилась возможность спрятаться в подворотне. Джером тянул девушку за собой, все глубже прячась в пустых проходах между домами.

Забежав достаточно далеко, они остановились и прислонились спинами к стене, не прекращая хохотать, и при этом тщетно пытались отдышаться.

Сердце Хейли бешено колотится о ребра, в этот невероятный момент ощущение реальности стало не таким, каким должно быть. Простой мир стал чудесной страной, окрашенной в яркий алый цвет огня и крови… Боже, в кого она превращается? Хотя, какая, к черту, разница?! Тот парень, с чувствами к которому она, наконец, разобралась и получила самые прекрасные результаты, сейчас стоит рядом с ней, с улыбкой смотрит на стену напротив, явно осознавая то, что сейчас происходило, и все еще держит ее за руку. Что может быть лучше? А что может быть важнее?

Поддаваясь секундному порыву, девушка поворачивается, встает на носочки, легонько чмокает Джерома в щеку и снова упирается взглядом в бетон.

Ох, что она творит? Не важно. Ей это невероятно нравится. Она, можно сказать, счастлива.

А Валеска отпускает ее руку, чтобы брезгливо вытереть место поцелуя.

Он делает это так оскорбительно искренне. Никогда не понимал, зачем людям слюнявить друг друга и, закончив, даже не думает снова взять девушку за руку.

У него мягкая кожа, вспоминает Хейли.