Магическая практика. Пройти и (не) влюбиться

– Где ты так научился? – не удержалась я от вопроса.

– На охоте, – снизошел до ответа Фальконте.

– А потом что? Мы ведь их сейчас не утащим, надо сходить за помощью в деревню.

– Не утащим, – кивнул Леон. Добавил: – Все не утащим. Но шкуру я бы… – Он покачал головой. – Нет, слишком тяжелая, не сейчас. Тогда возьмем то, что сможем унести: вдруг задержимся или мясо не убережем. Я возьму себе медвежью шею – пусть бабка Сала сготовит, пока туда-сюда бегаем. А ты, если хочешь, забери кабанью вырезку. Я вчера только шею и лопатку сготовил.

– Но как я?..

Он закатил глаза, будто я была маленькой девочкой.

– Крапива – вон. – Он указал на край поляны. – Завернешь в нее, она помогает мясу лучше храниться. И вот этим увяжешь. Забыл тебе вчера отдать.

Он протянул мне мой платок.

Я выхватила его из рук, открыла рот возмутиться и поняла, что он взял мою вещь не просто так. Буркнула:

– Спасибо.

Платок было жаль. Как я его потом отстирывать буду?

Будто показывая мне, несмышленой, что и как, Леон пустил в заросли крапивы «Серп» – над самой землей, так что стебли полегли срезанные. Отхватил от медвежьей туши изрядный кусок мяса, натянув на ладони рукава, обернул его крапивой и обмотал тем самым плащом, в котором я спала всю ночь. И даже не поморщился, будто так и надо – пачкать дорогую вещь травяным соком и кровью!

Пока я негодовала про себя, что у кого-то денег куры не клюют, и вовсе не за собственные заслуги, Леон отрезал кусок из кабаньей туши, протянул мне.

– Дальше сама.

У меня получилось не так ловко. А когда я выпрямилась, этот гаденыш снова выглядел как с иголочки – будто его одежда только что не была покрыта кровью и копотью!

Я оглядела себя. Леон хмыкнул и сотворил заклинание, превратив и мою одежду в идеально чистую. Но с каким лицом он это сделал! Будто в очередной раз напоминал, какая я неумеха!

Все же я проворчала слова благодарности.

Перевела взгляд на туши.

– Пропадет ведь, пока мы ходим!

– Я сейчас сотворю сухого льда. И привяжу заклинание хоть…

Он посмотрел на кинжал в своей руке.

– Да, вот хоть на этот кинжал. Железо долго держит магию, до вечера провисит.

– Если только из леса не вернутся волки и не сожрут добычу, – хмуро сказала я и тут же улыбнулась: – Знаю! Установлю «Пугало».

Нас учили этому простенькому заклинанию еще на первом курсе. Заклинание для самых неопытных или обессиленных магов. Боевой мощи от него никакой, но ошеломить и отогнать противника может.

Уголок рта Леона скользнул вверх.

– Хм, пожалуй, может сработать.

– Готова поспорить, ты про него и не вспомнил, – горделиво вскинула я подбородок.

– Всего лишь дал тебе возможность доказать мастерство, малютка Ардженте. Кто у нас тут боевой маг и начальник?

Темный взгляд похолодел. Не вспомнил он! Не вспомнил, потому и разозлился!

Я хотела было выговорить за «малютку», но сдержалась и на этот раз.

Отправилась разыскивать подходящую палочку. Магия потихоньку возвращалась. Может, хватит зарядить даже не одну. Воткну их в землю рядом с тушами – они среагируют на движение, если волки сунутся. Пугало – это всего лишь фантом, зато зубастый, клыкастый, стремный до жути и невероятно вонючий. Он развеется через несколько секунд, но волкам хватит.

Наконец мы выдвинулись в обратный путь. Было непривычно идти плечом к плечу с несносным Фальконте. Терпеть его присутствие рядом было проще, чем обычно. Странное ощущение!

Но я рано удивлялась – Леон все испортил. Впрочем, как всегда.

– И чего тебя понесло за этим кардисовым зайцем? – выругался он, поскользнувшись на влажной от росы траве.

Мы оба не выспались и успели устать, разделывая туши. Любая мелочь могла вывести из себя.

– Чтобы съесть этого кардисова зайца, – прошипела я. Скопившееся за утро раздражение на этого лощеного хлыща, которому жизнь все приносила на золотом блюде, требовало выхода.

– Поприключаться захотелось? – повысил голос Леон, отмахиваясь от комаров, почувствовавших запах крови. – Заняться больше нечем? Не нравится, как твоя хозяйка готовит, – договорись столоваться у моей. Медяшка в день и…

– Не все рождаются с серебряной ложечкой в заднице, Леон! – взорвалась я. – Тебе трудно это вообразить, но уж постарайся: у меня нет денег!

Внизу, у склона холма, уже можно было разглядеть крыши домов. Я, не оглянувшись, ускорила шаг и оторвалась от Леона. Догонять меня он не стал.

Глава 18

Леон

Нет денег. Я попробовал это выражение на вкус, еще раз и еще, пока смысл слов не стерся совершенно. Для меня «нет денег» – это отложить дружеские пирушки и не садиться за игральный стол, потому что в случае проигрыша не сможешь расплатиться сразу, как того требуют приличия.

Оказывается, «нет денег» – это когда не наскрести и медяшки в день, чтобы нормально поесть.

Да уж, при таком раскладе каких только глупостей не натворишь, не только в незнакомый лес в одиночку и без снаряжения потащишься.

Точно так же как не было никакой моей заслуги в том, что у меня всегда водились деньги и находились отличные наставники, не говоря о деде, не было и никакой вины малявки в том, что на ее долю ни денег, ни нормальных учителей не досталось.

Я ругнулся себе под нос. Вот вроде все понимал, и все равно усталость и раздражение после бессонной ночи требовали найти виновного. Чем в лес, чего бы ей не пойти вон хоть к моей хозяйке, огород прополоть за монетку. А если уж ты такая вся из себя боевой маг и руки пачкать не хочешь – загляни например к бабке Мине, у которой лиса в курятник повадилась. Хитрющая лиса, ни одна собака ее не чует, капканы обходит, а заделанные подкопы разрывает снова. Но магия-то не спит, как собаки, и не пахнет железом, как капканы. Заодно шкурой матери на воротник разживешься.

Мысль о шкурах вытеснила у меня из головы все остальные. Я прибавил шагу. Забросить в дом сумку, отдать бабке Сале мясо, не забыв предупредить, чтобы в печи продержала как следует, и к старосте, договариваться, чтобы попросил своих нам помочь. Я глянул на солнце. Кажется, не зря боялся, что добычу мы не сохраним: взрослые уже кто на виноградниках, кто в полях, в лес идти будет некому.

– Милок, да где ж ты был? – окликнула меня через забор бабка Мина. Ну вот, накаркал, называется. – Мне бы воды в бочку натаскать, спина-то совсем плоха!

А у бабки, между прочим, вся семья с ней живет, двое сыновей с невестками, и внуки уже скоро девчонок тискать начнут, если уже не начали.

– Не могу сейчас, занят, позже, – ответил я, не замедлив шага.

– Да что там дел-то – руками поводи да под нос себе побормочи!

Я лучезарно улыбнулся.

– Тогда не буду лишать вас удовольствия самой водить руками и бормотать.

Свернул на свою улицу, сопровождаемый ворчанием: дескать, каким приличным парнем прикидывался, а оказывается, наглец каких мало. Скинул проволочное кольцо с калитки, заходя в сад.