Магические безобразия

– Это то, что вы, люди, не можете понять своим узким сознанием, – фейри хмыкнула. – Место, где обитают Духи. Тусклый мир совсем близко, вокруг вас, но соприкоснуться двум мирам, на данном этапе развития, невозможно. За исключением некоторых людей, вроде тебя.

– И много нас? – Маша приблизилась, рассматривая фейри. Маленький острый нос почти соприкоснулся с ее.

– Нет, что несказанно радует. Ты слишком близко, – фейри поморщилась, уворачиваясь от любопытной девицы.

– Здорово! Назову тебя Фая, – радостно сообщила Маша и взяла ее в руки, точно куклу. От соприкосновения что-то вспыхнуло золотым, а затем на указательном пальце девочки появился золотой ободок, точно кольцо.

– Что ты наделала! – пронзительно закричала Фая. – Тьфу, ты не такая уж нелепая. Теперь от тебя не отвяжешься.

– Хм, теперь я твоя хозяйка? – ехидно поинтересовалась Маша.

– Что-то вроде того, – Фая заметно расстроилась. – Но даже не надейся, будто легко сможешь контролировать нас. Остальные Духи не такие добрые.

Фейри обиженно хмыкнула и нырнула обратно в карту. Маша Костик почувствовала сонливость и, довольно улыбаясь, прикрыла глаза.

4

Вечером в среду Лена Морозова спешила домой из музыкальной школы. Возвращалась несколько позже обычного: сначала была музыкальная литература, где они слушали Мусоргского, затем сольфеджио – слуховой анализ и диктант, а под конец девочка не удержалась и упросила Татьяну Владимировну порепетировать два романса, которые Лена собиралась петь. Страшные сны вновь сделали перерыв, поэтому Лена чувствовала свободу и раскрепощенность, радовалась весне и мечтала о лете, когда появится возможность научиться кататься на роликах. Игорек с радостью принял роль учителя.

Весенний ветер обдувал девочку, и она представляла, что управляет им, будто могучая стихия подчиняется ей. Морозову охватила эйфория, хотелось смеяться и пуститься в пляс, но смущение и редкие прохожие сдерживали порывы. Ей чудился звон колокольчика и хрустальные переливы. Еще немного и перед ней появится Танцовщица, пусть еще и не было полуночи. Лена совершенно позабыла о времени, выпав из бытия. Лишь споткнувшись о собственные ноги, она вернулась к реальности. Встряхнув головой, прогоняя блаженное наваждение, Лена припустила домой, чуть подпрыгивая.

Но стоило захлопнуть входную дверь, как веселье опустилось на несколько градусов вниз. В квартире ощутимо висело напряжение. Стиральная машинка привычно крутила белье, свет горел только в кухне, где, поникнув головой, сидела Даша, явно в чем-то провинившаяся. У окна стояла Анна Сергеевна, говорила с кем-то по телефону возмущенно и на повышенных интонациях. Сестра вздыхала и кидала грустный взгляд на мать, не ожидая ничего хорошего.

– Нет! – воскликнула Анна Сергеевна в трубку. – Почему ты согласилась на подобную авантюру? Как взрослый человек мог пойти на поводу у ребенка? – ей что-то долго отвечали. – Ты должна была сразу же позвонить мне! И дать этой шкоднице, – она имела в виду Дашу, – хорошего тумака! Все Оксана, спасибо, удружила. До свидания.

Лена остановилась в проходе, держа в руках сумку с нотами, и поочередно смотрела на сестру и на маму. Анна Сергеевна, в домашней юбке и футболке, возвышалась атлантом, хоть прямо сейчас держать небосвод.

– А что происходит? – Лена подхватила со стола крекер – так хотелось есть.

– Дорогая, – мама устало вздохнула, – переодевайся и за стол. Твоя сестра вздумала чудить. Хорошо, что отец в отъезде. Чтобы я больше не слышала о бросании колледжа, – она строго посмотрела на старшую дочь, – с завтрашнего дня тебя ждет тяжелая работа. Вернешься домой и сдашь все «хвосты». Учеба, учеба и только учеба. Совершишь глупость, потом всю жизнь жалеть будешь.

Лена, жуя на ходу крекер со вкусом сыра, пошла к себе в комнату. Положила ноты на пианино, сдержав желание открыть крышку и пройтись пальцами по клавишам, ощутив мощь звука и гладкости материала. От уже не нового инструмента приятно пахло стариной, лаком и деревом. Быстро переоделась и пошла в кухню. Желудок с каждой минутой бурчал громче. С сестрой приключилась обычная история. Почти всю зиму она прогуливала утренние занятия, потакая малодушию, не в силах оторвать голову от подушки. Часть зимней сессии висела грузом, на носу маячила новая, и Даша вдруг решила, что графический дизайн не та специальность, которая ей нужна. День рождения у сестры летом, поэтому документы несовершеннолетней отдавать отказались. Даша, зная характер матери, решила попросить тетю Оксану – школьную приятельницу Анны Сергеевны – подыграть ей и представиться ее родительницей. Однако Анна Сергеевна хорошо знала дочь и сумела раскусить задумку.

От вида пюре и салата из капусты желудок Лены издал особенно громкую трель, отчего девочка смутилась. Мама улыбнулась и оставила дочерей одних. Ей предстоял разговор с мужем, нельзя, чтобы Александр Николаевич о чем-либо догадался.

– План провалился, – вздохнула Даша, отхлебывая чай.

– И зачем ты его придумала? – удивленно спросила Лена, прекрасно помня, сколько времени пришлось доказывать отцу, что ей нравится графика и дизайн, да и рисование в целом. Раньше их комната была завалена набросками, акварельными рисунками, мелками, карандашами и ватманом. Лена вздохнула, мысленно прощаясь со свободой. Сестра вернется домой, снова начнутся перепалки по поводу стола, полок и хватанию без спроса чужих вещей. – Если тебя напрягало количество материала для сдачи, попросила бы помощи.

– Мои приятели сами в долгах как в шелках, – Даша горько усмехнулась.

– Поэтому будешь полагаться на себя, – Лена пожала плечами. – Возможно, мама как-нибудь поможет подготовиться. Радуйся, что у тебя понимающая семья!

– О, я рада! – патетично воскликнула Даша, но сестра уже теряла связь с ее голосом. На Лену накатила холодная воздушная волна, в глазах все померкло, в голове замелькали картинки: круглая, точно стеклянная сфера, с клубящимся в ней черным дымом, какие-то неизвестные существа, скорее всего ильхи, узнанные ею благодаря памяти Тарии, Рин, распахнутые железные ворота, что-то черное змеилось из них, старый дом, Варя… Образы кружились по кругу, как отдельные кусочки от разных пазлов.

Со звуком, показавшимся Лене оглушительным, на пол упала ложка, а ее за плечо трясла Даша.

– Что с тобой? – в ее глазах читалось беспокойство. – Я тебя зову, а ты не реагируешь.

– Просто сильно задумалась, – отмахнулась Лена, но сестра ей не поверила, правда, с расспросами не полезла.

Лена поднялась поменять ложку. Настроение юной предсказательницы окончательно испортилось. Похоже, будущее не несло ничего радужного.

Весенние каникулы начались для Вари Измайловой температурой, горячим чаем с лимоном, постельным режимом и холодной снежной погодой. Несмотря на конец марта, весна не спешила в северные чертоги. Третью четверть девочка закончила хорошо, без единой тройки, чем несказанно обрадовала родителей и дядю, пообещавших в качестве подарка билеты на выступление любимой группы девочки. Концерт планировался на середину мая. В другой ситуации Варя бы прыгала от радости, но ей хотелось только увидеть блудного мага. Такой подарок ей сделать не могли.

Перед каникулами девочка нарушила данное себе обещание и отправилась в каморку мага. Внутри ее ожидал маленький сюрприз – анатомическая модель скелета человека на подставке. Он напоминал того, что был у них в прошлой школе (их классный руководитель преподавал химию и биологию). И не было бы ничего удивительного в скелете, если бы не черный фрак и неприятное ощущение слежки. Измайлова протянула руку, дабы потрогать, и в этот момент скелет клацнул зубами. Затем соскочил с подставки и поклонился. Не закричала она только потому, что голос внезапно пропал. Ситуацию спас Джо, представив скелета как помощника и охранника. Назвав его Георг Второй, короче Жора, девочка расслабилась.