Магия любви

– Если вы намекаете, что я убила инспектора из-за каких-то несчастных долгов…

– Долгов, накопившихся за сто лет, и из-за которых налоговая служба намеревается отобрать у вас дом, – поправил её детектив.

– Несчастных долгов, потому что мне ничего не стоит их уплатить, – пояснила Липа. – Так вот, уверяю вас, инспектор покинул этот дом на своих двоих.

Липа, глядя на детектива, с досадой подумала: «Неужели этот красивый молодой человек, с такими бесподобными голубыми глазами, видит во мне убийцу?»

– И все же, если вы не против, – сказал детектив, – я останусь здесь до выяснения всех обстоятельств, так как подозрения слишком очевидны.

– У вас какая-то искаженная очевидность, – буркнула Липа, но все же разрешила остаться детективу, чтобы осмотреть всё и вся.

После того как чужак отправился рыскать по дому и совать свой нос куда не следует, Липа кинула вязание на столик и схватилась за голову. Но уже спустя пару секунд она не выдержала накала панических мыслей, вскочила и принялась расхаживать по комнате.

Девяносто девять лет она прожила в мире и спокойствии в этом доме и вдруг какие-то людишки вздумали лишить её и дома, и спокойствия. Единственное, что могло защитить её, была магия. Но, к несчастью, так уж вышло, что в их семействе магов только Липа не обладала магическим даром, потому что она была наполовину лепреконом. И все благодаря нелепой бабушкиной влюбчивости.

Наверное, потому так и сложилась её жизнь. Она не могла пойти учиться в школу для магов, не могла найти работу – допустим, как её двоюродная сестра Виолетта, которая стала переводчиком сообщений потусторонних существ, – или сделать карьеру, хотя бы отдаленно похожую на карьеру дяди Всеволода, великого мага, ученого, профессора и исследователя. Все, что Липе оставалось делать, так это сторожить фамильный особняк, где хранились все сокровища семьи. И самое последнее, на что ей вздумалось бы потратить золото, так это на такую отвратительно-глупую вещь как налоги.

Липа прислушалась – ей показалось, что скрипнула дверь, ведущая в подвал. Она поспешила к кухне и вовремя остановилась, чтобы не столкнуться с детективом. Он стоял возле распахнутой двери подвала и, морщась, глядел в темное пространство, из которого несло земляной сыростью.

– А здесь у вас что? – спросил он.

Липа ответила:

– Подвал, где хранится всякий хлам.

Детектив пощелкал выключателем.

– У вас есть фонарик? – спросил он.

– Нет. Может быть, вам будет удобнее спуститься, когда служанка заменит лампочку?

– Ладно, спущусь позже, – сказал он.

Сердце у Липы похолодело так, будто её саму на целый день заперли в подвале. «А если он доберется до сокровищ?! – с ужасом подумала она. – Надо скорее предпринять что-нибудь!»

Она кинулась в свою спальню, схватила перо и застрочила письмо.

«Дорогой дядя Всеволод! Не хотелось тебя отвлекать от твоих ученых изысканий, но я, дом и даже наши семейные сокровища оказались под угрозой! Сюда заявился столичный детектив и обвиняет меня в исчезновении налогового инспектора. Мне надо от него избавиться, но я не знаю как. Если не сможешь приехать, помоги хотя бы советом! Целую, Липа».

Обычной почтой отправлять письмо было глупо, так как оно шло бы до дяди дня три. Только сейчас Липа пожалела, что в доме не было этого раздражающего аппарата – телефона. Но она ведь не могла знать, что в её жизни будет такая ситуация, когда понадобится экстренная помощь.

«Придется воспользоваться горшком», – с грустью подумала Липа. Последний раз через него она отправляла сообщение в 1962 году, когда просила совета у дедушки Афанасия по поводу разведения эльфийских вечноцветов.

Глиняный горшок она нашла в кабинете на книжной полке, он был завален ворохом старых бумаг. Поставив горшок на стол, Липа сунула в него письмо и закрыла крышку. Теперь оставалось прочесть заклинание, которое она давным-давно выцарапала на крышке. Но все было не так просто, требовалась магия, чтобы этот агрегат заработал. А для этого Липе надо было приложить неимоверные усилия.

Десять раз она зачитывала заклинание, но все было безрезультатно, словно это был самый обыкновенный горшок для каши. Но когда Липа, злая, вспотевшая и отчаявшаяся, в одиннадцатый раз выкрикнула заклинание, то вдруг услышала противный звук – чвак, будто что-то провалилось в жижу.

– Чем вы тут заняты? – неожиданно раздался голос детектива.

– Мне теперь отчитываться перед вами, чем я занимаюсь? – Липа подняла голову и хмуро взглянула на детектива.

– Нет, но я хотел бы знать, вам не страшно держать дома служанку, у которой, мягко говоря, проблемы с головой?

– Что за оскорбления? Глафира вполне здравомыслящий человек. Я знаю её с пеленок и поэтому…

– Вы так сказали, будто это вы знаете служанку с пеленок, а не она знает вас с ваших.

«Это всего лишь человек, – напомнила она себе, – который не знает о существовании лепреконов. И то, что Глафире семьдесят лет и она, что естественно для человека, выглядит на семьдесят – это само собой. Но то, что мне девяносто девять и я выгляжу на тридцать пять, что естественно для лепрекона, надо не забывать».

– То есть, наоборот, конечно же, с моих пеленок, – поправилась Липа. – Ведь это она выглядит старой, а не я.

Детектив, прищурясь, поглядел на неё, потом сказал:

– Ваша служанка на вопрос о других слугах сказала, что до недавнего времени в саду и в теплице у вас работало два садовника-гнома, но вы их выгнали, когда узнали, что они из агавы гонят текилу.

– Не думаете же вы, что имелись в виду настоящие гномы, – нервно хихикнула Липа. – Просто мои нерадивые садовники были невысокого роста. Конечно же, признаю, жестоко с нашей стороны так их называть.

– А на вопрос о гостях ваша служанка сказала, что были они в последний раз сорок девять лет назад, когда вы праздновали свое пятидесятилетие. На юбилей собрались не только ваши двоюродные внуки, но и усопшие родственники, в виде привидений.

Детектив вопросительно посмотрел на Липу. Но что ей было сказать? Она промолчала, злясь на Глафиру. И когда старушка стала такой беспечной? Раньше она ни за что не стала бы обсуждать с простыми людьми её лепреконскую жизнь. Тема была табу, Глафира усвоила это с раннего детства.

– Она сказала, что для вас праздник был испорчен с самого начала, – продолжил Игорь, так и не дождавшись от неё ответа, – так как ваши родственники скинулись на один особый подарок и преподнесли его вам. Это были ускоренные магические курсы для взрослых, под руководством Мерлина, на острове Авалон. Служанка со слезами огорчения поведала мне, что вы тут же выкинули этот абонемент. Она же подобрала его и с тех самых пор решает, отдать его вам или нет. Кажется, она уже решилась преподнести абонемент в следующем году на ваш столетний юбилей. Она думает, что теперь-то вы будете рады обучаться магии.